Ходоки во времени. Многоликое время. Книга 3

Пригрезилось?

Но вот оно – облачко! Играющий поверхностью сферы шар. Как раз под его рост. Висит – рукой достать. Явно невидимый для остальных его спутников, кроме…

– Что он тебе подсунул? – услышал он тихий заговорщицкий голос Джордана.

– Э-э… Ты тоже видишь? – Джордан кивнул. – Сказал, что это транспорт… Могу войти, могу выйти…

– Как в Фимане?

– Там вход и выход, – рассеянно ответил Иван. – А это транспорт. Хм… Так и сказал. Транспорт… Не могу никак привыкнуть… Вообще. Вот, например, к одиссеям ходоков, их увлечениям и долго жительству… К посреднику между нами и Временем тоже… Или вот к хырхоро и возможностям мивакуков таскать через время целый остров… Понимаешь, я всё-таки, наверное, живу ещё там, в нормальных для человека времени и жизни… А надо бы уже привыкнуть и быть как все ходоки.

Джордан сделал презрительную мину.

– Зачем?

– Но ты же сам ходок, – напомнил ему Иван.

– Я ходок, да. И они ходоки. Но ты-то КЕРГИШЕТ! И всё, что ты делаешь, то, что ты совершишь… Как бы это сказать?… Ты должен всё воспринимать как данность, как неизбежность, а не терзать себя по каждому конкретному случаю.

– Ещё один философ, – Иван с удивлением посмотрел на Джордана.

– Это не философия, – не смутился фиманец. – Это практика. В самом её приглядном и неприглядном виде. И чем быстрее ты это поймёшь…

– Вы что, сговорились? Как что, так я должен, по-вашему, как можно быстрее понять, как вести себя, что делать и думать?!

– Мы не сговорились. Но, наверное, думаем одинаково, глядя на тебя. Как ты себя изводишь по пустякам. Хотя я от этих – Джордан повёл головой и поджал губы, – таких обобщений не ожидал…. Впрочем…

– Они от тебя тоже.

– Знаю, – резко сказал Джордан.

Он прикрыл глаза, покачался с пяток на носки.

Иван уже подумал, что разговор окончен, и он сможет остаться один со своими мыслями, обдумает новые возможности, даруемые облаком-транспортом. А оно продолжало висеть рядом, играло бликами и казалось игривым котёнком, которого так и тянет потрогать, поласкать, ощутить податливость и теплоту живого комочка и, тем самым, доставить себе приятные мгновения сопричастности с другим существом, рассеивающим усталость, снижающим напряжение и отводящим прочь тревогу.

Джордан легко тронул его руку.

– КЕРГИШЕТ, пойдёшь туда, – он повёл головой в сторону облачка, – возьми меня с собой. Вдвоём, ты же знаешь, веселее… И куда надёжнее.

– Не хочу торопиться.

– И не торопись. Но возьми!

– Н-да, – неопределённо обронил Иван.

Совсем как будто недавно, а, сколько с того пролетело времени и событий, когда Джордан вот так же просил его взять с собой в перливый мир. Вот и сейчас он покорно ожидал его решения, с надеждой заглядывая в глаза. Щёки и подбородок покрылись седой щетиной, отчего лицо Джордана округлилось, словно пополнело, стало как бы добродушнее, добрее. На него последние дни повлияли сильно. Он позабыл употреблять сварливые нотки при разговоре, порой даже терпеливо выслушивал мнения других и не пускался в ядовитые замечания, комментируя их.

«А то, что вдвоём надёжнее, то навряд ли, – подумал Иван. – Но веселее – это точно».

– Возьму!… – сказал он. – Когда сам решусь.

– Я подожду.

– Ты не исправим, – отозвался на его реплику Иван, но без укоризны, а лишь для напоминания.

– На том стоим, а? – заулыбался Джордан.

Поднялась со стенаниями Сесика и тяжело побрела за невысокую бутафорную каменную стенку, обрамляющей выложенную бутафорными же крупными блоками выемку. Такие сооружения на острове мивакуков составляли большую часть. Там, за стенкой, женщины устроили себе своеобразный нужник. Мужчины предпочитали приямок на противоположной стороне площадки. К сожалению, других мест для этих целей здесь не было, однако все считали, что поступают не правильно, устраивая отхожие места. Но что делать, коль люди нуждаются в такой непривлекательной и, тем не менее, необходимой надобности?

Сонными глазами повёл вокруг Арно и бережно поправил голову Хразы, устроенной на его бедре. Илона уткнулась ему в бок, сжалась, подтянув ноги к самому лицу…

Остальные ходоки и женщины устроились вповалку.

Команда Ивана выдохлась. Её мало что интересовало. Только мивакуки, как гирьки на резинках, неутомимо тряслись, не замечая времен и не испытывая усталости, голода и жажды.

«Если я в него войду? – вяло размышлял Иван, разглядывая облачно. – Войду и… что? Прокачусь на нём по времени, как на экскурсионном автобусе?.. И в пространстве?… Занятно… Заманчиво… За-ме-ча-тель-но-о… Но как?..»

Мысли и возникающие без ответа вопросы превращались в тягучую усталость. Глаза сами собой закрывались, он терял нить размышлений и их последовательность. Вздрагивал. Поднимал тяжёлые веки, видел облачко.

«Ах, да!» – говорил сам себе, и всё повторялось…

«Практика… Ну, да, практика. Но что практика? Практика, говорил Джордан. Только практика даст ответы на всё!»

Иван слегка встрепенулся, огляделся. Они тут все сидят, дремлют, а где-то притаилось хырхоро и вскоре начнёт на них очередную атаку. А они в полной апатии. Мивакукам надо было бы повременить с последним переходом. Убедить их, что людям надо выспаться. А если бы они не поняли, настоять на своём.

А хырхоро не дремлет!

Иван во время перехода не хотел ничего видеть, и теперь с беспокойством подумал, что не знает, какая преграда остановила накруз. Надо узнать бы…

Погрузился в небытие, вышел из него и, ощущая боль в мышцах, наконец, превозмог себя. Потеребил прикорнувшего рядом Джордана.

– Пойдём! Посмотрим!

– А?.. А-а… Ты знаешь как?

– Не знаю! Дай руку!

– А поместимся?

– Раньше надо было спрашивать! – полностью пришёл в себя Иван.

Облачко словно только того и ждало. Иван сделал к нему шаг, а оно колыхнулось навстречу, и, чуть вспухнув, бесшумно обволокло ходоков.

Казалось, ничего вокруг не изменилось, только ноги не касались земли и стихли порывы ветра, он пропал совсем. Спали и дремали люди, тряслись мивакуки.

Иван судорожно передохнул, чувствуя, как под сердце подкатывает разочарование.

Сел, называется, в транспорт, а он без колёс и мотора! Ни туда, ни сюда!