Записки миллионера

Тут, конечно, и моя вина. Я это понимал. Хотя Дейк на прогулке всегда был в наморднике, по всем правилам: выводя на улицу, я обязан был держать его на поводке. Несмотря на его мягкий и дружелюбный характер, поди докажи этой дамочке, что она насмотрелась голливудских фильмов, где доберманы – это кровожадные и жестокие убийцы, охраняющие дома мафиозных боссов или особняки миллионеров, а мой Дейк – сущий ангел и лапочка… Напрасно я пытался объяснить, говоря: «Смотрите, он же в наморднике, к тому же у меня маленькая дочь, и поэтому Дейк с детства воспитан так, что и мухи не обидит. Посмотрите, кругом во дворе десятки соседей, которые с удовольствием гладят пса по холке, он для всех просто любимчик и красавчик». Но всё было бесполезно. Она стояла, выкатив глаза , широко открыв рот, и кричала.

– Простите, конечно, это полностью моя вина, – извинялся я перед дамочкой. – Следующего случая не будет.

Я просто прибью тебя. На месте. Ты меня понял? – обращался я к Дейку, делая грозный вид и показывая ему кулак.

Дейк сидел, слегка вздрагивая, прижав купированные уши. Наши глаза встретились. Мне кажется, он понимал каждое моё слово. Просто не умел говорить. Но зато в его глазах можно было прочесть больше любых слов и объяснений: « Я всё понял, да, виноват, не сдержался и ответил на вызов, который она мне бросает. И это, прошу заметить, не первый случай. Который уже раз она пытается доказать, что первая добежит до подъезда? И что? Хоть раз смогла? Ну не дано тебе бегать, ходи как все нормальные люди – и проблем никаких не будет. Вить, ты же знаешь, я самая безобидная собака на свете. Мы же просто гуляли с тобой, вот там, за домом. Там людей-то даже нет. Пустырь. Какого чёрта эта дамочка постоянно меня провоцирует? По двору передвигаются десятки людей, никому и в голову не приходит бежать и орать. И она – шла бы себе и шла, и не было бы сейчас вот этих разборок, её истеричных криков на всю улицу».

Я стукнул ладонью по наглой роже пса:

– Я тебе повторяю. Попробуй даже посмотреть в её сторону ещё раз – и тебе конец. Ты не только гулять будешь на цепи, ты спать в ней будешь. Понял?

После этих слов Дейк ещё раз взглянул на дамочку, которая стояла как вкопанная, и демонстративно отвернулся. Я резко дернул поводок и ещё раз спросил:

– Я с тобой разговариваю, ты понял ?

Дейк нехотя поднял на меня глаза. «Да понял я, понял. Долго ещё эти нравоучения будут продолжаться? Я, между прочим, свои дела так и не сделал, сижу, терплю».

После четырёх лет воспитания Дейка я знал: если у него безразличный, уставший взгляд, продолжать воспитывать – бесполезно. Поправив намордник, даю команду – гулять, показав в направлении пустыря.

Дейк, взвизгнув от радости, в три прыжка очутился у ближайшего фонарного столба и задрал ногу. Он млел от удовольствия, опустошая мочевой пузырь, а закончив, повернул голову в нашу сторону. От солнца его глаза были слегка прищурены, через кожаную полоску так называемого нестрогого намордника свисал язык. Было не понятно, от жары он так часто-часто дышал или беззвучно смеялся над нами, довольный, как лихо обвёл нас вокруг пальца, изображая раскаяние. Ещё раз взглянув на дамочку, словно говоря: «Чао, красавица. До встречи!», – рванул на пустырь.

В который раз извинившись, я обещал, что впредь такого не повторится.

– Хорошо, что мой пёс не агрессивный и не кусается, – я старался как можно дружелюбнее и мягче говорить с дамочкой: – Но ведь собаки разные. Другая запросто может напасть и покусать. В таких случаях главное не бежать. Вы меня слышите?

Женщина молча смотрела на меня, хлопая ресницами.

Я понял. Слышит. Только говорить не может. Ещё раз извинившись, я пошёл на пустырь.

– Ко мне, Дейк. Сидеть,– подал я команду.

Помня принцип дрессировки – кнут и пряник, я решил не наказывать больше пса. Присев рядом на корточки, достал кусок сахара и, сунув его Дейку, потрепал пса по холке.

Любой хозяин собаки совершенно уверен в том, что его питомец понимает каждое слово. Наверняка все мы неоднократно слышали монолог между хозяином, а чаще хозяйкой, особенно если хозяйка преклонного возраста, и питомцем. Не монолог, а просто задушевная беседа. Мы свято верим: они всё прекрасно понимают. Только ответить не могут.

– Ну что, друг? Опять мы с тобой влипли в историю? – продолжая трепать пса, произнёс я. – Когда ты оставишь эту дурную привычку?

Дейк посмотрел на меня в упор, видимо сбитый с толку куском сахара, и зевнул:

«Вить, ты сам-то определись. Я что-то тебя не пойму. Пять минут назад ты кричал на меня из-за сущего пустяка. Ну, пересекла тётка двор чуть быстрее обычного, и что? Ещё спасибо должна сказать, ей килограммов пять точно сбросить не помешало бы. А теперь сахар даёшь, вроде как поощряешь. Что произошло-то? И вообще, я конечно, просто собака, что уж считаться с моим мнением, кого оно волнует? И тем не менее. Вот на углу знак установлен, видишь? Собака, перечёркнутая полосой. Всё ясно и доходчиво. Гулять с собаками запрещено. А почему бы там, на углу арки, откуда эта сумасшедшая берёт старт, тоже не повесить знак – бегущая тётка, перечёркнутая полосой? И всё! Всё просто. Она не бежит – и я не бегу».

– Я вижу, что зря дал тебе сахар. Сколько тебя ни поощряй, ты всё своё гнёшь! Ты, умнейший и воспитаннейший пёс в мире. И ни в чём не виноватый. Это люди виноваты, что разбегались тут. Короче… – сказал я, вставая, – ещё раз повторится – прибью на месте, понял? Пошли домой.

Остаток лета мы провели на даче, естественно и Дейк с нами. Поэтому эксцессов с забегами не было. Все отдыхали.

Наступила осень. Солнышко всё реже появлялось среди серых облаков, ветер словно дворник метлой гнал жёлтые листья по асфальту, прибивая их к немногочисленным лужам. Иногда накрапывал дождик. Холодов ещё не было, а вот какая-то меланхолия уже появилась. Прощай теплые и солнечные деньки, впереди слякоть, дожди и ветер.

Примерно в такой нерадостный и однообразный день мы гуляли с Дейком на пустыре за домом. Пёс, опустив морду, всё что-то вынюхивал, пересекая в сотый раз пустырь. Останавливаясь на мгновение, поднимал голову и, снова опустив её, наматывал круги. В такую погоду ни о какой игре и думать не хотелось. Теннисный мяч, с которым Дейк постоянно играл, намок, стал грязным, что не вызывало у меня желания брать его в руки и кидать. В общем, получилась не полноценная прогулка, а так себе – выход на улицу по необходимости.

Но вдруг всё изменилось. Дейк сделал стойку, вытянувшись как струна. Задние лапы расставлены шире передних, уши – как ракеты, готовые взмыть в небо, корпус чуть подался вперёд.

«Кого он там увидел? – подумал я. – На кошек Дейк, как ни странно, вообще не реагировал. Может, кто-то из соседей собаку на прогулку вывел?»

Я сделал пару шагов в сторону, чтобы угол дома не мешал видеть происходящее во дворе наших домов, расположенных квадратом и имевших арку, через которую и люди проходили, и машины заезжали.

В арке стояла она. В старомодном, цвета слоновой кости плаще, застёгнутом на все пуговицы без исключения. На голове косынка, обрамлявшая её ничем не запоминающееся лицо и завязанная на подбородке. В одной руке пакет, в другой – авоська, заполненная, наверное, продуктами. Я имел уже удовольствие несколько раз общаться с ней, но встретив в толпе, ни за что бы не узнал. Как Дейк мог узнать её на расстоянии метров, эдак, в шестьдесят, ума не приложу. Для того, чтобы на ошейнике Дейка защёлкнулся карабин поводка, мне нужно было три прыжка – и пара секунд. «Успею», – мелькнуло в голове. Для того чтобы добежать до подъезда, где живёт дамочка, Дейку понадобится секунд шесть. Для того чтобы дамочке финишировать первой у двери своего подъезда, понадобится… Впрочем, сколько ей понадобится времени, знала только она. Я и представления не имел о её скрытых возможностях. Но на её месте я просто остался бы стоять. Или сделал бы шаг назад в арку. Ну, или, по крайней мере, пошёл спокойно через двор к подъезду, как это делают все соседи. Дамочка же выбрала своё. Она рванула. С места. Какой стиль бега она демонстрировала, для меня остаётся загадкой. Чтобы представить, как она бежала, нужно вспомнить, как это делает прыгунья в длину перед тем, как оттолкнуться от земли. Представили? Дополните картинку плащом, косынкой, пакетом и авоськой в руках, которые она держала чуть вперёд и в стороны. Бежала она быстро, но путь прокладывала не эффективно . Двор был старый, покрытый асфальтом, кое-где блестели неглубокие лужи. Вместо того, чтобы, прорезая водную гладь, идти прямым курсом, дамочка делала прыжки то в одну, то в другую сторону, стараясь попасть на сухой клочок асфальта. Совершенно не рационально . Но если честно, как ни беги, шансов прийти первой у неё всё равно не было.

Перед тем, как дамочка рванула из арки, я всё же успел защёлкнуть карабин на ошейнике, что, безусловно, давало ей шанс прийти к финишу первой. Но в итоге мои старания и проворство дали ей только небольшую фору. Дейк так кинулся ей навстречу, что вырвал поводок из моих рук и быстро навёрстывал заминку на старте. Как ни старалась прибавить в скорости дамочка, посередине двора они встретились. Она встала как вкопанная и закричала. Хотя, помня, видимо, мой совет – что если на Вас бежит собака, ни в коем случае не кричите, – полпути она проделала молча.

Дейк бегал вокруг неё, радостно лая и взвизгивая. Повторять в очередной раз, что моя собака очень добрая, никого в жизни не укусила, было глупо и бессмысленно…

Я давно уже намеревался поменять квартиру. И как только мне предложили вариант покупки квартиры, я тут же её приобрёл. Сыграла ли история с дамочкой в этом какую-то роль ? Возможно.

«Просторная квартира, современная планировка», – думал я, выходя вечером из машины и подняв глаза в поисках своего окна в новом доме.

– Дяденька! Не бойтесь, он не кусается, он добрый, – оглядываясь, я вижу, как на меня несётся огромного размера ротвейлер.

«Не кричать и не бежать! – собрав силу воли и смелость в кулак, даю себе команду. – Ни в коем случае не бежать и не кричать», – повторяю я, а через мгновение с силой захлопнув дверь, на всякий случай блокируя её. Естественно изнутри. В это мгновение чёрная голова с белым оскалом брызжа слюной уткнулась в стекло . Мальчишка лет двенадцати, оттаскивая от машины ротвейлера, не уставал повторять: « Дяденька , собака добрая, она и мухи не обидит, она просто хотела с вами поиграть…»

Дейк и Арни

С переездом в новый дом одна страсть, с которой Дейк так и не мог справиться, исчезла сама собой. Самое интересное и удивительное то, что и в новом дворе люди бегали, катались на роликах, кричали, задрав голову, кому-то на балконе. Реакция Дейка ровнялась нулю. Он послушно шёл рядом, не взирая на всю эту суматоху, как самая воспитанная и умная собака на свете, всем своим видом говоря: «Ну, вот видишь, дело-то было вовсе не во мне, а в той истеричной дамочке-провокаторе».