Исповедь колдуна. Трилогия. Том 2

– Родители дома? – коротко спросил он и в его голосе к моему удивлению прозвучали стальные нотки.

– Идем на кухню, Юрий, – сказал я. – Там и поговорим.

– Ты не ответил на мой вопрос. – оказавшись на кухне снова повторил он. – Я спросил, дома ли твои родители?

– Ушли. – коротко ответил я. – На благотворительный утренник.

– Значит, это ты! – тяжело вздохнул он и посмотрел на меня с плохо скрываемыми яростью и презрением. – Украл тело у мальчишки… Подонок!

Честно сознаюсь, что я ожидал всякого и всю прошедшую ночь мысленно проигрывал различные варианты предстоящего разговора. Но чтобы меня с места в карьер сразу же обвинили в краже чужого тела, я даже помыслить не мог. Естественно, что я вскочил на ноги, вцепился в отвороты ведуновской куртки и заорал так, как будто меня резали.

– Сам ты подонок! Заслал меня куда Макар телят не гонял, чтобы я за твоей супругой шпионил. Сам не мог с ней как настоящий мужик вовремя разобраться, а теперь меня в краже тела обвиняешь!

Стальные пальцы Ведунова легко справились с моими и отвели мои руки в сторону. Не моим мышцам подростка, хотя и накачал за последние полгода, было равняться с силой взрослого мужика. Странно, но моя мальчишеская выходка подействовала на него успокаивающе.

– Ну-ну! – вдруг усмехнулся он. – Узнаю свою копию. Все такой же скандалист. Ладно. Ставь самовар, садись и начинай рассказывать.

Я рассказал ему всю мою эпопею. Как очнулся в мертвом теле, как отчаянно сражался за свою жизнь. Как я только на третий день узнал, что и он тоже лежит рядом со мной в больнице, что так и не смог пробить своим зовом магический кокон его защиты.

Ведунов слушал внимательно, изредка задавая свои уточняющие что-либо вопросы и мне постепенно становилось все легче и легче на душе. Оказывается я тоже устал полгода нести крест тайного одиночества и теперь с каким-то ожесточением освобождался от тяжелого груза молчания.

– Ну, хорошо, копия. Свое бездоказательное обвинение в краже тела я снимаю и поверь, что делаю это с большим облегчением. – сказал он. – У нас с тобой остается только два непонятных момента, которые следовало бы выяснить. Первое: откуда взялся зеркальный кокон вокруг моего сознания, второе: каким путем ты оказался в теле своего предшественника? Кстати, твоя фраза насчет зеркального кокона мне много объясняет, копия, – он посмотрел на меня и улыбнулся. – Хотя какая ты теперь копия. Ты уже стал личностью. Настоящей личностью. Закрою глаза, вроде бы говорю со своим двойником. Открою – сидит передо мною парнишка по фамилии Соколов, по имени Андрей.

– Я не парнишка, – хмуро возразил я. – Мне уже шестнадцать физических лет, Юрка, причем, исполнилось шестнадцать, как и тебе, третьего декабря. Не находишь, что совпадение очень странное?

Ведунов пожал плечами и потянулся налить себе следующую кружку.

– Ты что-то сказал о моей фразе насчет зеркальной защиты? – переменил я тему.

– Понимаешь, Андрей, – задумчиво начал он, – Я только недавно вспомнил в декабре, да и то, наверное, не все. – он усмехнулся и внимательно посмотрел на меня. – Когда ты сбросил почти всю нашу энергию и повесил ее на вишню этаким трехметрового диаметра шариком, а сам устремился грудью на стекло веранды, мне тоже порядком досталось, но сознания я не потерял. Хуже было то, что ты оборвал связывающую нас нить. Но направление нити мыслесвязи сохранилось и мне удалось превратить ее в серебряную нить, а потом каким-то образом сформировать на ее кончике биолокатор. До сих пор не понимаю, как это мне удалось сделать. Локатор, правда, получился слабенький и мне пришлось сузить его в узенький луч. Этим лучом я принялся хлестать наугад, шарить почти вслепую. Первым я обнаружил соловья. Он умирал на столе веранды, но тебя в его теле не было. Я продолжал поиски и обнаружил тебя дрейфующего в направлении Перванчей. Ты был уже в опасной близости от линии высокого напряжения, когда мне удалось тебя нащупать. Ты был без сознания, видно, крепко стукнулся о стекло и от сотрясения нарушилась сложная структура полей. Поэтому я не мог тебя так просто вытащить, а ты ничем не мог мне помочь. Энергии во мне оставалось очень мало, но я тащил тебя как мог, просто сокращал серебряную нить. И уже почти вытянув, вдруг потерял сознание. Ты уж извини, брат, энергии не хватило. Очнулся я уже в больнице, лежал как колода на больничной койке. Рядом сидела Светлана. Я ничего не хотел видеть, ничего не помнил, да и не хотел помнить. Не хочу больше об этом говорить.

Он замолчал и стал глядеть в окно.

– Выходит, что твой дар закапсулировался и тем самым вернулся в первоначальное состояние. – подытожил я.

– Не совсем. – пробормотал он. – Кое-что осталось. Например, я и сейчас вижу чужую ауру, слабенько, но вижу. Но только это. Дальше пустота. Я думал, что он совсем у меня исчез. Никто ведь, кроме тебя, не мог сказать мне о зеркальной капсуле.

– Вот это штучки нашего сознания. – сказал я, сочувственно поглядывая на своего двойника.

Понимал, каково ему, сильному и уверенному человеку, признать свое поражение. Из могущественного волшебника вдруг разом превратиться в обыкновенного человека. Не от хорошей жизни ему пришлось отказаться от своих планов и вновь вернуться к профессии полевого геодезиста. «Светлана добилась-таки своего! – с яростным раздражением подумал я. – Сломала мужика.» Хотел было спросить, как у него с женой отношения, но передумал и промолчал. Теперь это его личное дело, Ведунова. Его личная жизнь. А у меня своя.

– Может быть все постепенно восстановится, неуверенно продолжил я. – Знаешь, всякое бывает. Надоест твоему подсознанию прятаться от жизни, да и я, возможно, найду способ воздействовать. Я вот додумался не так давно, что демонология – это не мистическая чепуха, а ключ. Ключ к управлению гигантскими энергиями, которыми владеет наше подсознание.

Ведунов прямо-таки вскинулся от моих слов. Глаза его засияли знакомым мне светом и внезапно потухли.

– Не будем об этом, Андрей. – сказал он с горечью. – Не могу я сейчас об этом… пока не могу. Да, кстати, теща из Смирно пишет, что ее двор превратился в проходной. То и дело наезжают какие-то бородатые очкарики из Киева. Изучают тот шар, что ты на вишню повесил.

– Хочешь сказать, что он до сих пор там висит?

– Не только висит, но и светится, как огромный фонарь. Вокруг в радиусе метров пятнадцати на огороде лето. Огурцы, помидоры, виктория, величиной с кулак.

– Черт!… Сколько же он будет висеть? – поморщился я.

– Пока не истощится. Ученые не понимают природу этого шара. Разводят руками. Простой люд тоже ходит. Толкует об НЛО и инопланетной энергетике. Кто-то уже молится на него, как на чудо.

Я молча махнул рукой, не желая обсуждать эту тему.

– Деньги в Уяр ты посылал? – неожиданно спросил он. – В Копьево тоже?

Я молча кивнул.

– Собственно, я уже давно стал догадываться. – сказал он. – Эти переводы в начале каждого месяца. То, что ты постоянно возился с ребятишками, сказки рассказывал, так похожие на мои. Юли несколько раз обмолвилась, что разговаривает с тобой мыслями. Все говорило за то, что ты мой двойник. Помнишь, я тебя несколько раз приглашал зайти, но ты отказывался. Я хотел поговорить, выяснить. Ну, а когда сегодня увидел возле подъезда копию прошлогодней елки, мне все стало ясно и без разговора. – он промолчал пару минут.

– Как мне теперь к тебе обращаться? Просто, Андрей? Нет. Буду считать, что у меня вдруг появился брат. Согласен?

И он положил на мои плечи свои руки и пристально стал смотреть мне в глаза. Я почувствовал, как на мои глаза невольно наворачиваются слезы.

– Брат! – подтвердил я. – Конечно, согласен!

Хорошо, когда появляется рядом с тобой родная душа, которой ты можешь без всякой опаски излить душу, высказать не стесняясь все самое сокровенное. Что еще надо человеку для полного счастья?!

Новый год я проспал самым наглым образом. Зайдя зачем-то в свой офис, я навел в кабинете порядок, а потом решил прилечь на жесткую медицинскую кушетку с книгой Андре Нортона в руках и заснул.

Мои родители, которые отмечали этот семейный праздник в домашней обстановке возле красочно убранной елки, даже предположить не могли, что их юный отпрыск дрыхнет в это время почти у них над головой. Они, наверное, считали, что я наконец-то взялся за ум и брожу с одноклассниками по ночным улицам Дудинки и вовсю развлекаюсь вместе с ними.

Естественно, что проснувшись под самое утро, я потихоньку пробрался в свою квартиру и когда родители встали, не стал их разочаровывать.

Едва мы успели позавтракать, как прозвучала трель дверного звонка. Мать пошла открывать и я услышал знакомый голос Ведунова.

– Нет, Зоя Владимировна, я не совсем к вам. Решил вот нанести визит вашему сыну. Он дома?

– Дома, Юрий Анатольевич, заходите пожалуйста. – услышал я ответ матери.

Ведунов вошел в мою комнату держа под мышкой завернутый в знакомую холстину предмет. У меня перехватило дыхание. Неужели он решил с ней расстаться? Я не мог поверить.

– Вот, Андрей, принес тебе подарок. – сказал он с грустинкой в голосе. – Владей. Она тебе пригодится.

– Но ведь ее не мне, а тебе подарили! – сказал я. – Понимаешь? Тебе.

– Вернее, нам подарили ее обоим, только я сошел с дистанции, а ты остался.

– Не думаешь же ты, что твой дар окончательно похоронен. – возразил я. Должен ведь найтись какой-то путь к его раскрытию. Самоизоляция штука очень опасная. Мне сейчас не пробиться сквозь его защиту. Но не всегда будет так как сейчас. Возможно, мне удастся отыскать нужную формулу.

Ведунов решительно поднял руку, останавливая поток моих слов и я замолчал.

– Оставь словоблудство, брат. Мне почему-то больше нравится, что я стал просто обычным человеком. И не собираюсь менять создавшееся положение. Пусть…

Он развернул холстину и поднес к гримуару свою правую руку. Тяжелая верхняя крышка неохотно приоткрылась и опять легла на место.