Смерть президента

– Пыёлдин! – заорал дурным голосом конвоир, как-то заглянув в камеру. Заорал так, что все ее обитатели вздрогнули от неожиданности. – Есть такой?

– Ну? – подал голос Пыёлдин.

– На выход!

– С вещами?

– Ха! Рановато тебе еще с вещами... Лет через десять вызову с погаными твоими вещичками... Если будешь хорошо себя вести. В следующем тысячелетии выйдешь.

– Говорят, скоро конец света наступает, – пробормотал Пыёлдин, соскальзывая с нар. – Все избавление...

– Тебя это не касается! Не надейся. Ишь, размечтался! Если конец света и состоится, то не для тебя... Ты свое отсидишь в любом случае.

– Дай бог, – пробормотал Пыёлдин, семеня к выходу и на ходу натягивая фуфайку.

– Что-то не нравишься ты мне, Пыёлдин, какой-то ты сегодня не такой, а?

– Годы, – Пыёлдин развел руками. – Годы... С ними не поспоришь. Кого угодно к земле пригнут. Куда идем-то?

– Начальник вызывает.

– Это хорошо.

– Работу хочет важную поручить.

– Работа всегда в радость! – не сдержавшись, воскликнул Пыёлдин. – Работой нас не запугаешь!

– Ну, ты даешь! – покачал головой конвоир, хорошо знавший о многочисленных отсидках зэка. – Кто же тебе раньше-то мешал отдаваться работе без остатка?

– Да ваш брат и мешал... Бывало, только соберешься, только настроишься на ударный труд, а вы уж тут как тут... «Руки вверх! – кричат. – Стрелять буду!» Собаками травят, руки вяжут, запихивают в какие-то кутузки на колесах... Какая работа, если руки связаны?

– Ну, ты даешь, – повторил конвоир. – Хитрый ты мужичок, как я посмотрю, ох, и хитрый... С тобой надо ухо востро держать.

– Держи, – кивнул Пыёлдин и тут же спохватился – если даже этот мордоворот что-то заподозрил, если уж он считает его хитрецом и пронырой, то останавливаться надо срочно.

И Пыёлдин замолк. На все слова конвоира лишь печально качал головой не то осуждающе, не то безразлично.

– Давно не видел тебя, Пыёлдин! – встретил его Суковатый напористо и улыбчиво. – Где пропадал?

– Делом был занят.

– Каким?! – поперхнулся начальник.

– Срок отбывал.

– И как?

– Нормально... Идет срок. Совсем немного осталось.

– Говорит, конец света ожидается, – доложил начальству конвоир. – Дескать, стены рухнут, мертвецы из могил поднимутся... Надеется среди них и затеряться.

– Точно? – переспросил Суковатый.

– Как получится, – уклонился от ответа Пыёлдин. – По-разному может получиться...

– Не советую, – поморщился Суковатый. – Не советую, – добавил он, помолчав. – Лучше уж в тюрьме, но среди живых. Покойники... Они ребята странные, никогда не знаешь, чего от них ожидать, в какую сторону их занесет, – Суковатый мрачно задумался, словно и в самом деле вспоминал о неприятных встречах в потустороннем мире.

– Наговаривает, – кивнул Пыёлдин в сторону конвоира. – Я сказал в том смысле, что вообще скорей бы конец... Устал я, начальник, сломался я...

– Неужто в самом деле?

– Похоже на то.

– Ты вот что, – строго проговорил Суковатый, нахмурившись. – Ты с этим делом кончай, погоди ломаться-то! Сделай порученное, а потом уж как захочется... Хочешь – ломайся, хочешь – кривляйся, на ушах ходи... Ишь! Как к работе, так он скорей ломаться! Не выйдет, Пыёлдин! На этот раз тебе не удастся никого объегорить!

– Ох-хо-хо! – вздохнул Пыёлдин.

– Мачту во дворе видел?

– Красивая мачта.

– Твоя затея... Радуйся!

– Я, конечно, извиняюсь... Но такая вот просьба... Вы не очень-то об этой мачте, об затее...

– А что такое? – насторожился Суковатый.

– Узнают ребята в камере... Вам новые расходы... Гроб, яма, музыка...

– Музыка?! – расхохотался Суковатый. – Ты надеешься на музыку?! Пыёлдин! На оркестр даже я не рассчитываю, а уж тебе-то... Значит, так! Я тебе такую музыку устрою... Из гроба встанешь! Попомни мое слово!

– Попомню.

– И заруби себе на носу.

– Да я бы и не возражал... Из гроба-то подняться... И никто бы не возражал.

– Ладно, хватит трепаться. Заладил, понимаешь, гроб, конец света, покойники по улицам бродят... Мачту надо ставить. Понял? Ты говорил, что по этому делу вроде как мастер, а?

– Говорил.

– Приступай.

– Вот так сразу? Кое-что требуется для работы...

– Что нужно? – Суковатый придвинул к себе календарь и взял ручку. – Говори, записываю.

– Крепежные болты...