Вышли к людям, наконец.
Речи – огненной гиеной
Рвутся с кровью с языка -
Злостью резкой,
Но мгновенной,
Словно финка у ЗеКа.
Не щадит, гуляет финка,
Свист смертельный на слуху.
Правда, робкая, как свинка,
Ложь, как сучка на духу…
Ох, и «жисть»! Гуляет слово -
Колет, режет всех окрест.
Что – то, братцы, будет снова -
В алой крови Божий крест.
* * *
Где ваши подвиги, подвижники?
Иль вы всего лишь чернокнижники,
Не вдохновившие людей?
И ваша жажда благородная -
Не вера крепкая народная,
А только жажда лебедей,
Двукрылых ангелов и пения
Любви да нежного цветения,
Забвений, вылившихся в рай?
Но рай – не караван-сарай.
Он жаждет подвига свободного
Для очищенья благородного,
Он жаждет жертвы для людей.
«Не сотвори себе кумира»
Евангелие
* * *
«Не сотвори себе кумира» -
Царя, Генсека иль попа!…
Мы все равны пред взором мира -
От господина до раба.
Нам дал господь святое право –
На жизнь, на веру и любовь…
К чему же тягостная слава
Кумиров, проливавших кровь?
Цари, Иосифы, Сатрапы,
Коричневые палачи!
У всех в крови невинной лапы!
Но мненье – выше каланчи
О не развенчанных кумирах,
Взваливших тяжкий груз на нас
И остающихся в вампирах,
Обливших кровью и Парнас.
Откуда ж тяга к славословью
Царей, генсеков и жрецов?
Не лучше ль славить грусть коровью