И без слов о свободе своей говорят:
Люди, вы, ваша жизнь – за забором,
За кордоном, с большим и надёжным запором.
И пока есть границы и этот забор,
О свободе и братстве смешон разговор!
Ранняя весна у Шексны
Фиолетовый, рыхлеющий,
Подогретый солнцем снег,
Словно старый муж дряхлеющий,
Жалость вызвавший и смех
У безжалостной капризницы,
Веселящейся весны…
Слезы, словно камни в ризнице…
А глаза жены ясны.
Возбуждает ревность взглядом,
Жжет слабеющую грудь,
Полнит душу горьким ядом,
Открывая жизни суть:
Он умрет, она живая
С соловьями будет петь!..
Мысль, как рана ножевая,
Мука тяжкая – терпеть,
Представлять в зеленом шуме
Ликование весны….
Смолк в последней, грустной думе
В голой роще у Шексны.
Из восточной тетради
Поезда гремучая змея,
С золотистой чешуёй из окон,
Прожигала ночи чёрный локон,
Вслед гудку шипела: «Азия…»
Родины покинутой мотив -
В опалённых ветках биюргена.
Родина томилась в шифре гена,
Шум зеленой жизни затаив,
Словно нежность – в твёрдости души,
Словно песню в немоте курганов…
Мне её напел акын Курбанов,
Струны сердца трогая в тиши.
Плакала пророчица-домбра
О конце трагическом Арала
И о том, как время покарало
Всех, кто не желал ему добра…
Но не верил я в такой конец.
Подлецы живут преуспевая,
Про эдемы людям напевая,
Не стыдясь предательских колец…
Не стыдясь газетного суда,
Обвиненья в преступленья века
И того, что море, как калека,