Элини

– Тебе виднее, сделаем все, как требуется.

Нас всех захватила эта идея, мы собирались в свободное время. Девчата с Дином анализировали все, что можно было найти в книгах и фильмах. Сначала я просто отсортировал все, что относилось к православию, а что – к католическим или протестантским церквям. Потом мы переместили из хранилища все, что имело отношение к храму, на площадку перед выбранным зданием. Получалось, что для воссоздания внутреннего убранства храма нам не хватало только фресок на стенах. Вопросом росписи стен занялась Лана. Она изучала видео, пробовала себя в качестве художника, и у нее очень неплохо получалось. А позже я понял, что её вообще как-то сильно увлекло не столько строение храма, как само православие, особенно – в том виде, в котором его понимал я. Естественно, она не принимала проскакивающее пренебрежение к женщинам. Вот интересно, когда на Земле появятся настоящие полноценные синтетики, как христианство будет относиться к таким, как она? Она ведь не человек, и у нее нет души, но она мыслит и, кажется, разделяет основные принципы христианства. Но не мне об этом думать, я не теолог и не священник, я простой человек, и хочу, чтобы было место, где я могу говорить с Богом.

В итоге, оставшееся время полета в гипере я не испытывал никакой меланхолии. Я понял, что дело не в распорядке, а в том – есть ли цель, идея, которой горишь, к которой идешь. Мы так загорелись идеей сделать храм, что перестали отслеживать время выхода из гипера. Искин крейсера за полчаса напомнил нам, что устав флота требует присутствия в рубке офицеров, и мы еле успели собраться.

В это раз из гипера мы вышли в межзвёздном пространстве.

– Капитан! Выход в пространство «три плюс время» прошел штатно, всплеск паразитного возмущения гиперполя минимален. Уровень колебаний точки свертывания прокола пространства фиксируется только на расстоянии 50 км. Дальше засечь его практически невозможно. Мы вышли в межзвездное пространство. Маскировка включена, провожу стандартный маневр уклонения. Приступаю к сбору и анализу информации об окружающем пространстве.

Мы рассматривали новый звездный пейзаж. Нас окружал совершенно другой вид звездного полотна.

– Командир! Наблюдение и анализ звездной карты продолжается, но уже сейчас можно говорить о существенной коррекции определения местоположения корабля относительно диска галактики.

Искин вывел карту и обозначил точку пространства, в которой были мы. Согласно расчетам искина, мы находились в глубине рукава, а если разделить длину рукава на десять частей, то мы были в середине третьей части. Очень существенная коррекция.

– С чем связано такое изменения позиционирования? С неправильными предварительными расчетами гиперперехода, или изначальная точка появления была другой?

– Расчетные параметры гиперперехода правильные, в результате первых расчетов было определенно, что корабль вышел на краю рукава галактики. До углубления в звездные скопления было не понятно, с расположением на какой части края рукава относительно плоскости эклиптики связана малая численность звезд. Благодаря включению вами в расчеты новых данных по гравитационным колебаниям, использованию новых сенсоров и калибровки сканеров, я получаю намного больше данных для позиционирования. Сейчас могу однозначно утверждать, что из аномалии мы вышли практически на верхней точке рукава относительно плоскости эклиптики, но в районе 30 процентов обнаруженной нами его длины. Теперь мы находимся в 1/3 глубины рукава и 26 процентах его длины. Протяженность рукава еще будет пересчитываться.

– Шеф, что за новые сенсоры? Когда вы их успели установить на корабле? – Тут же всполошилась Сирена. Как же так, на корабле произошло что-то, о чем она не знает.

– Не переживай. Корабль еще не модернизировали. Пока установили сенсоры только на разведзонды, корабль будем комплектовать ими в ближайшее время. О способе улавливать и расшифровывать гравитационные колебания звезд узнал, изучая Космологию шестого уровня и Астрофизику пятого. Если коротко, то все звезды взаимодействуют с темной материей, темной энергией и гравитационными силами, колебания от этого взаимодействия можно улавливать, и, расшифровав значения, получать большой объем данных о звездных скоплениях на расстоянии до 50 000 световых лет, но те сенсоры, что есть у нас, позволяют улавливать только на расстоянии 5 000 световых лет, и то, если на пути гравиволн нет звезд, если звезды есть – это расстояние уменьшается в три-четыре раза. Самое главное – что при этом методе не требуется долгого наблюдения.

– Круто, это в любом случае в десятки раз больше, чем мы могли быстро увидеть и проанализировать оптические данные.

– Фиксирую возмущение гиперполя и выход в пространство «3+» неизвестного корабля, – прервал нашу с Сиреной беседу искин. – Выход неизвестного корабля в пространство произошел в 4,4 светового года от нас.

– Можем определить, что корабль делает сейчас?

– Да, паразитные колебания еще 18 секунд подсвечивали корабль, он сразу стал в разгон для очередного ухода в гипер.

– Интересно, за ним кто-то гонится или это просто прыжковый гипердвигатель?

– Повторных паразитных возмущений гиперпространства не фиксирую, после выхода из гипера скорость корабля падает почти до нуля, с вероятностью 99% это корабль обладает прыжковым двигателем.

– Вектор его разгона?

– Вектор разгона на таком расстоянии невозможно определить до ухода в гипер и анализа возмущений гиперпространства. Если корабль не сменил курс, выбранный сразу после выхода из гипера, то это – четвертая от нас звездная система, траектория движения проходит в более чем миллионе километров от нас.

– Ну что, посмотрим, куда он летит, и как быстро разгонится.

Мы направились встречным курсом, желая сократить расстояние. Базовый прыжковый гипердвигатель позволяет прыгать на 1 триллион километров – это почти 1/9 светового года, сидеть и наблюдать за прыжками совершенно не хотелось. Корабль оказался медленным, он достиг состояния полупогружения в гипер за девять часов, при достижении такой скорости появляется слабое паразитное возмущение гипера, но даже тогда не ушел в прыжок, пришлось ждать еще почти час. Потом произошло то, чего я еще ни разу не видел. На шестом прыжке я попросил искина сделать запись, и подробно изучил ее. Перед кораблем сгустилась темнота, хотя казалось – куда темнее космической пустоты – однако, темнота сгустилась, из ее центра – словно осьминог раскрыл щупальца – проявился красно-бордовый оттенок гипера, и корабль словно затянуло «схватившими его» щупальцами. В тоже мгновение на расстоянии 2 триллиона километров в космическом пространстве появился теперь уже светящийся сгусток, раскрывшийся красно-бордовым, и «вытолкнул» корабль. Оба сгустка пропали.

В Земном кино гиперпереход рисовали красиво: в момент прокола пространства появлялись геометрически правильные силовые линии, обычно голубоватого цвета, они стабилизировали проход, в который уходил корабль, становясь точкой, так же красиво из почти совершенного цветка силовых полей – из точки – появлялся корабль из гипера. То, что видел я – было совершенно другим, раскрытие гипера со стороны прокола было похоже на раскидывающего в атаке щупальца осьминога, появившегося из ниоткуда, он схватил добычу и тут же исчез, вернувшись в темноту. Только у осьминога это выглядит красиво, грациозно, а тут формы щупалец были совершенно неправильными, не принадлежащими этому миру – чужая, отвратительная, но совершенно не пугающая форма. Я увидел это все, когда корабль уже удалялся от нас. То, как корабль вышел из гипера – было вообще больше похоже на выплевывание, выталкивание из себя чужеродного, неприятного предмета. Гиперпространство раскрылось, и словно исторгло из себя нечто отвратительное ему, после чего с каким-то облегчением свернулось обратно. А корабль продолжил лететь в уже нормальном пространстве, снова набирая скорость. Но все это я рассмотрел позже, просматривая в десятки тысяч раз замедленную съемку, и все равно это происходило мгновенно. В нормальной скорости на записи я увидел, как корабль исчез в одном месте, и появился в другом, раз – и прыжок состоялся. Я не видел ни сгустков прокола, ни цвета гипера, окружающего корабль.

– Прыжок намного дальше расчетного расстояния, – с удивлением констатировал я, – получается, эта цивилизация пошла по пути развития технологии прыжковых двигателей?

Сирена тут же начала проводить расчеты.

– Да, если пересчитать время разгона, а скорее, время на накопление энергии для прыжка, и расстояние прыжка – получается, они добились 50 процентного увеличения дальности относительно базовых параметров. Но все равно такой принцип передвижения в космосе намного более медленный и затратный. Обратная траектория показывает, что корабль движется не из обитаемой зоны, а от газового гиганта. И движется, скорее всего, тоже к газовому гиганту, хотя нет. Траектория движения должна вывести корабль на границу гравитационного ограничения.

– Ты хочешь сказать, что корабль движется к обитаемой планете?

– Не знаю, но то, что газовый гигант немного в стороне от его курса – это точно.

– Давайте посмотрим, что в той системе, возможно – мы нашли местную цивилизацию.

Сирена провела расчеты, и мы встали на разгон. Я же отправился смотреть записанное видео, содержание которого я ранее описал. После просмотра я, наконец, понял, что такое паразитное возмущение гиперполя – это как раз и есть эти сгустки, и неестественные щупальца гиперпространства, на мгновение прорывающиеся в пространство «три+» – наше привычное пространство. Если сравнивать наш корабль и корабль, за которым мы отправились, с падением в воду, то местный падает в воду камнем, поднимая волну вокруг себя и оставляя расходящиеся круги, а мы входим как нож, почти не тревожа натяжение пространства. При этом Дин утверждает, что зафиксированные паразитные возмущения от местного корабля намного больше, чем были у крейсера до его модернизации в аномалии. Наш корабль раньше создавал серьезные колебания из-за своего размера. В то время, как местный корабль – из-за невысокого качества двигателя или его плохой настройки и калибровки.

Когда мы вышли из гипера в системе, местный, несмотря на фору почти в три световых года, еще только начинал завершающий разгон для прыжка в систему. Стало понятно, насколько передвижение с погружением быстрее прыжков. Сирена вывела корабль немного выше плоскости эклиптики, чтобы не привлекать к себе внимание. Пришла пора посмотреть, что мы нашли. А нашли мы следующие:

Система с двумя звездами – красным и коричневым карликом. Шестью планетами, первая -карликовая, вторая планета с двумя спутниками – явно обитаема, третья когда-то была колонизирована, но сейчас кажется заброшенной, четвертая – газовый гигант с 37 спутниками, и еще две карликовые планеты. Внутреннего кольца астероидов нет, но зато обширное внешнее кольцо астероидов и планетоидов. На орбите второй планеты построена космостанция с космолифтом, к станции пристыкованы три десятка кораблей различного типа и класса. Вокруг станции, на ее орбите держатся еще несколько десятков кораблей. Похоже – это развитая система местной цивилизации. От станции отстыковался маленький корабль и стал набирать скорость, в след за ним огромный, бочкообразный, скорее всего – грузовоз, выбрал другой вектор разгона. Пришла пора заниматься тем, что мы умеем – программным взломом. Сканирование частот дало нам массу возможностей, в системе одновременно использовали множество каналов передачи данных. Для анализа языка нам нужен был наиболее загруженный и имеющий множество абонентов канал связи. На расшифровку потока для копирования информации ушло не более пятнадцати минут. На нас полился поток различной информации: головидео, трехмерные фото, документы, голосовые и текстовые сообщения. Стоило Сирене подключить наших дешифровщиков, и мы буквально увидели, как растет шкала прогресса распознавания языка. Массовый рекламный спам, в котором почти все аудио дублируется текстом – оказался очень удобен для составления базового языкового пакета.

– Шеф, в принципе, уже можно формировать языковой пакет, но я бы еще повисела пару -тройку часов на канале, уникальные слова и фразы проскакивают.

– Хорошо бы еще подключиться к более узкому каналу технической информации, этот канал больше похож на помойку рекламщиков и спамеров.

– Ну, а что Вы хотели, мы копируем данные с открытого канала галонета, не применяя никаких фильтров, естественно – тут реклама, снова реклама и порнография. Самые популярные и доходные статьи информационных потоков. Еще должен быть новостной канал, но я его пока не обнаружила, интересное с точки зрения языка проскакивает в переписке абонентов, но это крохи.

– Ну, так я и говорю, что надо подключаться к другому каналу. Вот, к примеру, на этот выделенный канал, – я нажал на пиктограмму, заинтересовавшего меня канала, – подключаются абоненты с технической палубы станции и, если я правильно понимаю, с планеты. Вот эти частоты, судя по уровню шифрования, используют военные или местное правительство, туда пока лезть не будем, чуть позже их прощупаем. А вот этот канал – вообще использует короткие инфопакеты в импульсном режиме. Но это все чуть позже. Меня уже выключает, так что я спать, а на тебе пока только сбор информации.

Лана оторвалась ненадолго от потока данных на экране.

– Шеф, надо провести проверку организма. Мы уже несколько дней ее не делали. Так что спать иди в медбокс, я тебя в восстанавливающий сон погружу после мониторинга.

После чего снова вернулась к изучению новой информации. Я и сам хотел попросить Лану погрузить меня в восстанавливающий сон, чтобы сэкономить время. В капсуле я высплюсь за 5-6 часов. Мы так долго искали цивилизацию, и теперь я с трудом сдерживался, проявляя необходимую предосторожность. Выключился я мгновенно, и был удивлен, когда, проснувшись, понял, что проспал почти десять часов.

– Что изучаешь? – спросил Лану, погруженную в изучение данных на терминале.

– Результаты твоего сканирования. Твой искин наконец начал работать с нанитами. Но он не формирует стандартную нейросеть, он развивает твой головной мозг. Вот посмотри, количество нейронных связей у тебя выросло уже больше чем в два раза, во время сна их формирование продолжается. Я поэтому не стала тебя будить.

– Наверное, правильно сделала. Ему виднее, как формировать нейросеть.

– Тут дело не только в подготовке к нейросети, возможно, он слышал наши разговоры, и теперь реагирует на те вопросы, которые ты мне задавал о влиянии изучения баз на возможность критически осмысливать их содержимое. Во всяком случае – больше половины прироста нейронных связей относится к той части головного мозга, которая отвечает именно за анализ и сравнение информации.

– Ну так это же замечательно, но тебя что-то беспокоит. Что?

– Я не знаю, как такой прирост нейронных связей на тебя повлияет.

– Ну, пока я не чувствую никаких изменений в моем мышлении.

– Сам ты это не почувствуешь, во всяком случае, сейчас. Возможно, потом сможешь сравнить с тем, как мыслил раньше, с какой скоростью принимал решения, с какой однозначностью.

– Я верю Свету, ничего плохого не должно произойти. Что там с местными?

– Насколько я знаю – Сирена обнаружила три языка программирования, и набрала довольно много материала для создания языковой базы.

– Шеф, Вы должны это видеть, – тут же ожил канал связи, – в систему вошел корабль совершенно другого технологического уровня. Тут какая-то суета началась.