Элини

– Не знаю, шеф. Не похоже на то, что в системе осталось что-то живое. Даже если тут и есть еще рабочие экземпляры, то они в глубокой консервации. Скорее всего – все, что не было разрушено, выработало энергоресурс.

– Давай пройдемся возле спутников, подхватим магнитным захватом обломки, и проанализируем их.

– Что ты хочешь найти? – заинтересовалась Лана.

– Если сражение прошло действительно больше четырехсот лет назад, и все прошедшее время после этого обломки не поглощали ничего, кроме природного излучения звезды, то нам действительно бояться нечего. А если систему периодически посещают корабли, особенно если эскадры, то некоторые фрагменты породы будут иметь неравномерное накопление радиоактивных изотопов. Так мы поймем, насколько давно в этой системе был флот тех, кто тут все уничтожил.

Оказалось, что я перестраховывался. Анализ породы спутников и элементов пластобетона показал, что с момента последнего сражения, которое прошло 430 лет назад, в системе не было ни одной эскадры. Очень слабый радиационный след был оставлен через семьдесят лет после грандиозной битвы, и потом триста шестьдесят лет тишины. Очень странная ситуация. Уничтожить цивилизацию, чтобы потом просто бросить систему? Мы частично пополнили запасы топлива, и отправились изучать планеты в зоне обитаемости. Вопросов стало еще больше.

Третья планета оказалась условно доступна для жизни. Возможно, через несколько сотен миллионов лет там и можно будет жить, а сейчас там кислотная атмосфера и температура до 250 градусов по Цельсию. Однако, третья планета, как и четвертая, подверглись мощной бомбардировке осколками присутствующей в системе кометы. На орбите кометы был явный след взрыва или раскола, в результате которого ее части устремились встречным курсом на орбиту третьей и четвертой планет. Если бы осколки не были так точно направлены на нужные орбиты планет, можно было бы подумать, что могло произойти что-то природное. Но настолько точный расчет говорил о рукотворном, направленном взрыве. Пятая планета была когда-то промышленным центром системы, подвергшимся тотальной термоядерной бомбардировке. Практически вся поверхность планеты была покрыта обломками техногенных сооружений, разрушенных термоядерным или кварковым оружием. Кратеры от взрывов располагались на расстоянии ста – ста-пятидесяти километров друг от друга. Планета и сейчас фонила радиацией, превышающей все допустимые для людей нормы. Но самое непонятное нас ждало на четвертой планете. Эта планета действительно была когда-то заселена разумными. Руины огромных мега и гигополисов покрывали часть трех континентов, вдоль когда-то существовавшей береговой линии располагались почти сплошной чертой поселения, вернее – то, что от них осталось. На суше были видны последствия от столкновения с частями кометы. Один большой кусок, врезавшись в планету в зоне полюса, до сих пор возвышался над сушей на 18 километров, напоминая лезвие кинжала, проткнувшего ткань материка, под углом в 50-60 градусов. При этом уровень мирового океана явно не поднялся, затапливая материки, а наоборот – складывалось понимание, что воды на планете раньше было намного больше. Расчеты показывали, что, даже растаяв, ледяной кинжал не выведет на привычный уровень водный баланс. До когда-то существовавшего уровня мирового океана не хватит еще три – четыре метра. Сейчас планета была богата на растительный мир и насекомых, а вот животных, особенно больших – не было. Даже в океане сканеры не засекали ничего крупного. На суще наверняка есть грызуны, и другие мелкие животные, но нашим развед-зондам не удалось обнаружить ни одного стада копытных, ни следов хищников. Сделав почти тридцать витков вокруг планеты, и не обнаружив признаков цивилизации, я приказал искину пометить планету, как потенциально пригодную к заселению, и направил крейсер к седьмой планете, где мы почти трое суток проводили заправку.

Вот уже неделя прошла, как мы вырвались из аномалии, и это событие является самым главным достижением. Настораживает, что с момента перехода в гипер Светозар ни разу со мной не связался, даже посредством сновидений в виде послания Колояра. Но никакой паники, плохих предчувствий, и тем более проблем с организмом – я не чувствую. Скучаю по нему – это да. Но где-то глубоко внутри есть уверенность, что Светозар работает над тем, чтобы восстановить контакт. Что-то сильно повредилось в его экстрамерном подпространственном хранилище, и устранить поломку не так-то и просто.

Вселенная, куда мы попали – полна загадок, ответы на которые могут нам не понравиться. Тут явно прошла война, а может быть, и еще идет. Релли с Предтече воевали тысячелетиями. Но какая-то странная эта война, или я что-то не понимаю в ее целях. Зачем сначала уничтожать цивилизацию, зачищать всё от тех, кто тут жил, а потом бросать все завоёванное? Войны ведут за ресурсы, а эта звездная система, полная различных ресурсов – брошена. На планете разумных вообще как-то странно уничтожили, причем не только разумных. Удар пережили только растения и насекомые, а весь животный мир вымер. Надеюсь, это не результат применения биологического или генетического оружия, в таком случае пустой может оказаться вся галактика, а мы попали, как говорится: «из огня да в полымя». В поисках ответов надо двигаться вглубь галактики, но сначала надо провести модернизацию Джаго. Не дело, что в момент пополнения запасов топлива наш крейсер почти беззащитен. Понятно, что превратить пиратский корабль в боевой не получится, но, по крайней мере, на Джаго можно контролировать намного больше пространства, и качественнее, чем используя только зонды. Да, и надо быть готовым к возможной встрече с цивилизацией, устанавливать контакт с Темной Звезды будет неправильно.

На случай маловероятного появления кого-то в звездной системе, я отвел Крейсер поближе к астероидному поясу. Там мы вывели из трюма никак не проявляющий себя корабль Предтече, и теперь смогли начать модернизацию Джаго. То-ли в ходе моих многократных попыток развить и усилить вычислитель корабля мне удалось все-таки создать полноценный искин, с личностной психоматрицей, то-ли мне просто показалось, но у меня было ощущение, что Аглай был рад нас видеть и слышать.

– Искин Аглай приветствует капитана на корабле! За время, проведенное в гибернации, инцидентов с узлами корабля не зафиксировано.

– Добрый день, Аглай. Мы покинули аномалию. Сейчас находимся в пространстве неопознанной вселенной.

– Благодарю, капитан, что взяли Джаго с собой. Что требуется от корабля?

– Сейчас требуется провести частичную модернизацию. Установим на Джаго новые сенсоры, визоры, радары и лидары. Интегрируем в системы корабля грави-корректоры и инерционные гасители.

– Шеф, хорошо бы установить на Джаго систему маскировки, – добавила к задачам Сирена.

– Согласен. Мне нужен список оборудования, доступного нам по этому направлению.

– Уже у меня, – тут же откликнулся Дин.

– Хорошо! Вы пока начинайте подготовку и демонтаж, а я постараюсь внести в проект установку систем маскировки. Не думаю, что получится щиты вытянуть на уровень использования маск-полей. Аглай, поступаешь в подчинение Сирены и Ланы.

– Принято, капитан, полное содействие Сирене и Лане с моей стороны будет обеспечено.

В общем, к информации о модернизации своего корабля Аглай отнеся с каким-то воодушевлением, что раньше было ему не свойственно. А может, просто я был настолько поглощён проблемами и болевыми ощущениями, что не замечал этого.

Стоило открыть проект модернизации корабля, и на меня посыпались пожелания моих помощниц. Лана, естественно, хотела провести модернизацию мед бокса, и, вообще, хотела создать на корабле исследовательский отсек на месте хранилища криокапсул. Сирена хотела провести глубокую модернизацию всего, что отвечало за Тактико-технические характеристики, и до чего можно было добраться в наших условиях. Они, оказывается, утащили из аномалии двигатели, реакторы, эмиттеры силовых щитов, системы обороны ближней и средней дистанции, и даже гипердвигатель с возможностью погружения до четвертого, а, если повезет, то и до пятого слоя гипера. Это, в любом случае, намного слабее того, что стоит на Крейсере, но все-таки. Зачем столько всего? Они же синтетики, и не должны проявлять такую самостоятельность превращаясь в «Плюшкиных»! Я точно не давал им поручение все это брать с собой.

– Так, хомячки мои ненаглядные, вы зачем столько всего притащили на крейсер? Вы собрались тут построить флот?

– Простите, не поняла! Это вы к кому сейчас обращаетесь шеф? – наигранно хлопая ресницами, ответила Сирена.

– К двум милым девушкам, в которых проснулся хомяк, и они теперь тащат в норку все, до чего дотягиваются их загребущие ручки. Признавайтесь, что еще вы погрузили на крейсер и, главное, зачем?

– Все, вернее почти все – из списка, переданного нам Ярилом. Он утверждал, что все это может понадобиться там, куда мы выйдем из гипера.

– Ага, с одним вопросом разобрались. А теперь объясните, зачем нам проводить такую глубокую модернизацию Джаго?

– Ну, так на Джаго стоит уникальный искин. Я не думаю, что в этой вселенной мы сможем найти корабль с искином такого уровня развития и системой безопасности. Нам надо сохранить этот корабль.

Честно говоря, для меня оказалось новостью, что еще совсем недавно готовая расстаться с Джаго, Сирена теперь считает Аглая уникальным. Да, я много над ним работал, да, возможно он намного лучше, чем те искины, что мы встретим. Я привязался к нему, и еще в аномалии хотел демонтировать Аглая с Джаго, чтобы сохранить его, и забрать с собой, но моя привязанность относилась только к искину, а не ко всему кораблю. С кораблем у меня были совсем не радужные воспоминания, хотя именно на нем я получил свободу и встретил Ярила. В общем, Джаго вызывал противоречивые чувства.

– Нам надо сохранить этот искин. А корабль нужен будет такой, который не будет вызывать вопросов. Мы понятия не имеем о технологическом уровне этой вселенной. Нам желательно как можно скорее получить корабль, привычный для местных. Не думаю, что корабль, явно созданный для контрабандистов и пиратов – лучший вариант. Как не прискорбно, но Джаго, скорее всего, надо будет продавать. Хотя я не уверен в этом на сто процентов. Но, в любом случае, я не горю желанием сейчас делать глубокую модернизацию, а потом все снимать обратно. Аглая я сохраню для себя в любом случае. Это мой родной искин – первый, который признал меня капитаном, а я сентиментальный.

В канале связи повисла тишина. Если бы я не знал, что Лана и Сирена прежде всего руководствуются логикой и разумностью, я бы подумал, что они обиделись и надули губки. Прошло несколько секунд, прежде чем Лана ответила.

– Все понятно, шеф. Проводим минимально требуемую модернизацию. Решение о необходимости и возможности дальнейшей модернизации принимать ты будешь потом, когда станет понятно, куда мы попали, и какой уровень развития у местных.

– Ты все правильно поняла. Сначала надо понять, какой корабль поможет нам не выделяться. Я через час постараюсь вам дать проект с учетом систем маскировки. Пока готовьте корабль.

Даже отказавшись от излишней модернизации, работы предстояло много. Я радовался тому, как лихо Сирена руководит рем-дройдами и синтетиками. Там, где из-за конструктивных особенностей было невозможно выполнить демонтаж силами массивных дройдов, работали сервисные дроны и синтетики, захваченные нами из аномалии. Самыми ловкими оставались Лонгвойя. Умение перемещаться по вертикальным поверхностям делало их незаменимыми. И что-то такая ностальгия на меня накатилась, захотелось что-то сделать своими руками. На Земле ведь и компьютеры сам собирал, и ремонт дома сам делал, и мастерская была, да и, вообще, руки у меня росли из нужного места. А тут все эти синтетики что-то крутят, вертят, переносят. Выбрал себе участок работы, и стал разбирать внутреннюю облицовку, чтобы добраться до кабель-трас. Уже через полчаса понял, что по земным меркам, может, руки у меня и из нужного мета растут, а по меркам космоса – они не только из задницы, но еще и вывернуты задом наперед. До кабель-трассы, вернее, до ее облицовки я добрался. Дальше надо было снять кожух, а мои пальцы оказались не приспособлены для пролезания в узкие полости, да и силы у меня не хватало, чтобы сдвинуть облицовку. В итоге кожух для меня снял проходящий мимо синтетик за несколько мгновений. Мне открылся доступ к экранированным кабелям. Отдал команду Дину записывать расположение кабелей, отсоединил их от разъема, отодвинул, и, вуаля – передо мной чаша эмиттера, которую с точностью до микрона сначала надо достать, потом установить в нее с такой же точностью преобразователь оптических сигналов, и вернуть все на место. В этот момент Дин не выдержал:

– Командир! Я, конечно, понимаю, что у тебя порыв души, но, если во время извлечения чаши стакан эмиттера коснется корпуса – будет хлопок силового поля, и Лана долго не выпустит тебя из медбокса. А для меня вообще это может оказаться фатальным. Давай все-таки эту работу будут делать те, кто для этого создавался. К примеру – сервисные дройды!

Сирена, видимо, увидела, что я добрался до эмиттера, и решила не доводить дело до травм на рабочем месте. Ко мне подъехал сервисный дройд, мягко, но безапелляционно отодвинул меня в сторону, извлёк чащу, вставил преобразователь, и установил эмиттер обратно.

– Да я уже понял, что я тут больше мешаю и отвлекаю всех, чем реально помогаю.

Я посмотрел, как за несколько секунд сервисный дройд подключил кабели, вернул защитный кожух и принялся восстанавливать облицовку.

– Пошли, лучше потренируемся в нашем черном чуде.

Тренировка в этот раз выдалась на славу. Наверное, в первый раз с момента выхода из аномалии, я смог осилить полную, хоть и облегченную, программу тренировки, которая закончилась любимым плаванием в океане. Это значит, что ежедневные восстанавливающие программы, проводимые Ланой, дают толк, и можно будет завтра к чисто физическим нагрузкам добавить тренировку с мечами. Я уже собирался спать, когда искин корабля сообщил:

– Капитан, к вам гости. Сирена и Лана. Открыть дверь?

– Да. Пусть заходят.

Дверь открылась, и в каюту зашли девушки, вытирая волосы полотенцем, облачённые в легкие комбинезоны, за малым скрывающие точеные фигурки.

– Шеф, мы тут после тренировки с Сиреной подумали: это, конечно, хорошо, что наш тренажер генерирует ощущения океана, но у нас под боком есть планета, на которой есть настоящий океан. Мы никогда не были на планете, и не видели настоящего океана. Может, после модернизации Джаго слетаем на планету?

Девчата забрались на кровать по обе стороны от меня, и, чтобы видеть обеих, я отодвинулся к стенке. Гормоны тут же ударили в голову, и соображать стало на порядок труднее. Полет на планету сразу же оброс эротическими вариациями. Вот что молодое тело делает с человеком. Но эротизм возможного свидания не отключил голову.

– Думаете, там безопасно?

– Замеры показывают, что планета кислородосодержащая, там сейчас немного меньше содержание кислорода, чем мы поддерживаем на корабле, но не настолько, чтобы было дискомфортно. Токсинов в воздухе и океане не обнаружено. Кто-то вернул планету в дикое состояние.

– Насколько я понял, там сейчас хозяйничают насекомые. Они представляют угрозу?

– Пока не знаю, если дашь добро, отправлю туда шаттл с синтетиками и дронами для проведения исследования. С орбиты это невозможно понять.

– Хорошо, отправляй, только сама пока на планету не спускайся, я не хочу тобой рисковать.

Я притянул к себе Лану, нежно обнимая.

– Договорились! То, что ты мною дорожишь – радует.