Фаталист

– Третьего дня случилось… безобразие, – сказал он, понизив голос. – Был обнаружен труп некой девицы Кулебкиной. Дворянки, между прочим, – подумав, добавил князь с толикой возмущения. – Прибыла в Пятигорск неделю назад с компаньонкой.

– Правильно ли я понимаю, что смерть была насильственной? – уточнил Григорий Александрович, чувствуя, что время в Пятигорске, похоже, будет проведено куда увлекательнее, чем ожидалось. Хотя, быть может, не совсем так, как планировалось.

– Вижу, вижу в глазах знакомый блеск! – одобрительно покачал головой старый князь. – Вам, молодым, все интересно, а мне беда. Как принимать высочайшую особу, когда такое творится под самым носом? Пока удалось скрыть, но ведь найдутся недруги и доведут до сведения. Непременно донесут, это уж как пить дать!

– Неужто так трудно сыскать злодея? – удивился Григорий Александрович. – Ведь город не слишком велик.

– Вот и я так думал, только на нашего Митрия Георгиевича надежды никакой. Глаза пучит от усердия, а результат – нуль! Да еще вчера… а вернее, этой самой ночью… – тут князь помрачнел, – одна преставилась, – закончил он нехотя.

– Снова убитая? – Григорий Александрович даже вперед подался. Это было уже совсем… интересно, как выразился Скворцов.

– Да, убитая. Таким же изуверским образом причем.

– Это как же? – невольно вырвалось у Григория Александровича.

– Не хочется описывать даже, – ответил Скворцов, болезненно поморщившись. – Уж лучше вам Вернер все расскажет. А вы уж, голубчик, не откажите старику. Сыщите мне душегуба, а?! Я в долгу не останусь, вы меня знаете.

В этом можно было не сомневаться. Быть благодарным Михаил Семенович умел. Но тут Григорий Александрович вспомнил, что приехал в Пятигорск не для того, чтобы рыскать по городу в поисках убийц. Возможно, год назад или даже полгода он ухватился бы за эту возможность. Теперь же просьба князя, хоть и заинтересовала его, была некстати. И дело не в том, что он хотел отдохнуть, и не в том, что не желал заниматься полицейской работой (в отличие от своих товарищей-офицеров, Григорий Александрович не находил в сыскной профессии ничего постыдного). Просто сейчас у него был план. И как ни манила перспектива посвятить некоторое время поискам убийцы, Печорин сказал себе, что должен отказаться.

– Простите, Михаил Семенович, – твердо проговорил Печорин, – не могу.

Князь нахмурился.

– Отчего же, Григорий Александрович? – спросил он сдержанно.

– Не мое это дело. Я армейский офицер, а на то, чтоб злодеев ловить, имеются сыскные.

– Но в Петербурге вы, когда у братца моего служили, показали себя молодцом.

– То иное.

– Отчего же?

– Сами знаете, полицию тогда привлекать было никак невозможно.

– Зато теперь дело важности государственной, а на полицию надежды нет – я уж вам, кажется, объяснил.

Печорин не хотел отказывать старику, но решил оставаться тверд.

– Не до того мне, Михаил Семенович.

Князь испытующе уставился на Григория Александровича.

– Али делом каким заняты?

– Занят.

Градоначальник пожевал губами.

– Каким же, позвольте поинтересоваться?

– Не могу вам сказать. Это личное.

– Понимаю, – протянул князь. Побарабанил пальцами по столу. – Я так полагаю, переубеждать вас бесполезно?

– В другой раз я бы помог, не задумываясь, – сказал Печорин. – Но не сейчас.

Михаил Семенович тяжело вздохнул и открыл верхний ящик стола.

– Не хотел я прибегать к этому способу, – сказал он, и видно было, что не врет: действительно сожалеет. – Однако не остается ничего иного.

Григорий Александрович нахмурился: тон князя ему не понравился. Он взглянул на тонкую папку, которую положил перед собой градоначальник.

– Здесь, голубчик, кое-что на вас имеется, – сказал Михаил Семенович, прижав листки пальцами. – И серьезное.

– Что же, интересно? – сухо спросил Печорин, который терпеть не мог, когда им пытались управлять.

– Ничего за собой не числите?

– Не знаю, что вы имеете в виду, Михаил Семенович.

Однако внутри заскребли кошки: неужто пронюхали?!

– Знаете, Григорий Александрович, и преотлично знаете, – сказал князь и открыл папочку. – Вы ведь недавно в Пятигорске?

– Недавно.

– И на пути своем изволили останавливаться в доме некоей Андроновой?

– Андроновой?

– Старуха. С дочкой и сынком жила. Слепой мальчонка, вы не могли не запомнить, – глаза князя сверлили Печорина.

Отпираться было бессмысленно.

– Я не знал ее фамилии, – проговорил Григорий Александрович.

– Вспомнили, стало быть. Ну, тогда мне не нужно объяснять, что в этих документиках? – Градоначальник любовно погладил листки. – Конец всему. Карьере, положению. Ваша петербургская история по сравнению с этим – пшик!

Уж и про историю знает! Григорий Александрович почувствовал, как лицо наливается кровью.

– В общем, уговор такой. – Князь накрыл папку ладонью. – Либо вы мне сыщете душегуба, либо пойдете на каторгу. И не посмотрят, что дворянин, уж поверьте мне. Не таких отправляли.

Григорий Александрович сделал глубокий вдох. Не помогло. Сделал еще один, потом другой. Сердце билось часто, но нельзя было этого показать.

Скандал, лишение дворянства – ерунда! Этого Печорин нисколько не боялся. Но если его арестуют, от дела, ради которого он приехал в Пятигорск, придется отказаться. Это нарушит всего его планы. Нет, допустить подобное он решительно не мог!

Григорий Александрович заставил себя улыбнуться, как мог беззаботно.