Шмордонские тайны

– Непременно, – кивнул головой Крокозябл.

– А сейчас взбирайтесь по трапу и обратитесь к капитану джабля. Он отведет вас в свободную каюту.

Посол начал подниматься в джабль и леди Крокозябл, виляя бедрами, последовала за ним. Ее роскошная загорелая задница, выглянув из-под набедренной повязки, засияла подобно красному диску Джаппурии.

Морс, задрав голову вверх, проводил взглядом прекрасные ягодицы попутчицы, мысленно коря себя за эту мальчишескую выходку. Резко обернувшись, он заметил, что Пахан Родимый делает то же самое. Усы начальника полиции стояли дыбом, а глаза превратились в два масленых шара.

– Гм! – кашлянул Морс.

– Потрясающая женщина, – вернулся к действительности Пахан.

– Вы знаете, что у вас готовится погром? – строгим голосом поинтересовался Морс.

– Это вы про паству Джоса Суперзвездоса? – спросил Пахан.

– Я о людях в белых одеждах.

– Нет там людей, – сказал Пахан, доставая из внутреннего кармана форменного пиджака длинную сигару. – Вы позволите?

– Курите, – разрешил Морс.

Начальник полиции, чиркнув зажигалкой, раскурил сигару, выдохнул клуб сизого дыма и продолжил:

– Там одни фанатики.

– Тем более! – Премьер-министр был почему-то зол. – Они собрались устроить погром на фестивале джайкеров!

– Туда им и дорога, – флегматично заметил Пахан, пустив несколько дымных колец. – Как раз сегодня у джайкеров по плану фестиваля состоится военно-спортивная игра по мотивам Третьей Шмордонской войны. Половина джайкеров будет сидеть в песчаной крепости, символизирующей болотный редут Крокозябла, а вторая половина станет эту крепость штурмовать. Все они наденут на головы джациклетные шлемы и вооружатся простыми деревянными дубинами. Им как раз нужны раненые, чтобы таскать их на носилках в полевой лазарет. Вот паства Джоса и подойдет для этой цели.

– Я вижу, у вас всегда готов ответ на любой вопрос! – констатировал Морс.

– На то я и начальник полиции, – веско ответил Пахан. – У меня везде порядок.

– Ладно-ладно, – неопределенно сказал Морс и, не прощаясь, взбежал по трапу в джабль.

Пахан, пожав плечами, выпустил в воздух клуб пахучего дыма и неторопливо пошел к зданию космопорта.

В своей каюте Морс снял костюм, надел пижаму и улегся в кровать. Лететь до Слякоти нужно было четыре часа, и потому Премьер-министр решил немного отдохнуть. Закрыв глаза, он расслабился и попытался заснуть, но в памяти его вдруг возникли две стройные ноги леди Крокозябл. Они медленно поднимались по трапу, вызывая известные любому взрослому мужчине чувства. Морс, выругавшись, перевернулся на другой бок. И здесь в дверь каюты кто-то тихо постучал.

– Кто там? – спросил Морс.

За дверью молчали.

Премьер-министр встал, повернул флажок замка и, слегка приоткрыв дверь, высунул в коридор нос. И тут его смело вихрем!

В роли природного катаклизма выступила леди Крокозябл, ворвавшаяся в каюту. Она толкнула Морса на кровать, хлопнула дверью и прыгнула на Премьер-министра сверху. Руки ее стали проворно стаскивать пижаму со своей новой жертвы. Морс испуганным голосом интеллигентно поинтересовался:

– Позвольте, что вы делаете?

– Сейчас узнаешь! – ответила она.

Дальше диалог между ними развивался следующим образом:

– Не трогайте меня! Я женат! Неофициально…

– А я официально замужем. Одно другому не мешает!

– У меня больное сердце!

– Я лучший в мире доктор!

– Я уже стар для этого!

– Сейчас помолодеешь!

– У меня нет сил! Найдите кого-нибудь другого! Хоть капитана джабля…

– Я у него уже побывала!

– Ваш муж сейчас войдет!

– Не войдет. Он курнул и опять нашел смысл жизни.

– Не надо!

– Еще как надо! Расслабься, дурачок…

Сияющие сапфиры глаз леди Крокозябл надвинулись на Морса, губы ее впились в рот жертвы и несчастный Премьер-министр с космической скоростью ворвался в сладкий омут безудержной страсти…

ШАВЕЛЛА – КУКАРЕЛЛА

Когда-то давным-давно Кукареллой называлась только звезда. Вокруг нее вращались десять планет, девять из которых были безжизненны. Но на четвертой планете океаны омывали материки, полные зеленой растительности; птички ласково щебетали, склевывая попавшихся зоркому взгляду червячков, а наземные животные кушали поедом других наземных животных, и совсем не брезговали морскими обитателями, нечаянно попавшимися возле береговой линии.

Кстати, рыбы и морские животные аппетитом от сухопутных никак не отличались, завтракая, обедая и ужиная в толщах воды регулярно. И если им вдруг приходилось увидеть сухопутное создание, случайно свалившееся в воду (ну, или решившее поплавать с освежительной целью), такой факт воспринимался как пикантная добавка к их ежедневному рациону. И это было нормально. Потому что порядок вещей во вселенной один.

Именно эту четвертую планету и назвали Шавеллой первые существа, способные произносить слова. То есть – люди. А когда это случилось? Уже никто и не помнит. Но со временем те из людей, которые достигли власти и достатка, посчитали зазорным жить на какой-то Шавелле и потому переназвали планету, дав ей имя звезды, открытой в свое время совсем не людьми. И впоследствии обитатели системы Кукареллы стали называться кукарелльцами.

Правда, это не коснулось тех, кто не достиг власти и богатства. Как они были шавеллами, так ими и остались. И это тоже нормально, потому что порядок вещей во вселенной опять-таки один…

Мероприятие было подготовлено на высшем уровне, и очередной Акт Коммунального Удовлетворения обещал вылиться в красочное представление. Чаша ипподрома уже наполнилась народом. Трибуны были заняты все. И хотя в столице Кукареллы стояла жаркая погода, шавеллы нисколько от зноя не страдали, поскольку подобные мероприятия у них всегда пользовались необычайной популярностью.

До Великой Коммунальной Революции столица называлась Счётчиком. Какой смысл несло в себе слово, никто не помнил, но это название всегда связывалось с деньгами. Потому столицу переименовали, и она превратилась в Брата?нск. Теперь новое имя города олицетворяло среди шавелл братскую любовь друг к другу.

В центре некогда бегового поля чернела специальная конструкция. Она была сделана из дерева, но главная ее часть представляла собой остро отточенную полосу стали весом в сто килограммов. Эта полоса была поднята к верху деревянной рамы и застыла в пазах, сдерживаемая толстым канатом. Она готовилась упасть на колоду, стоявшую прямо под ней. И ей было все равно, кто окажется на пути. Вся конструкция целиком называлась Ударницей и несла в себе показательную функцию, конечными целями которой были обычное устрашение и предоставление шавеллам зрелища (кому что по вкусу). Ударяла она всегда один раз, принося моментальное удовлетворение: очередное – зрителям, окончательное – тому, кто лежал на колоде. Вот только Акты этого Коммунального Удовлетворения в последнее время стали слишком частыми…

Генеральный Вождь Коммунальной Партии Республики Кукареллы шавелла Рылом Втаз вошел в закрытую личную ложу и расположился в своем любимом кресле. Справа от него уселся Главный Военспец Коммунальной Республики Кукареллы шавелла Филер. Вызывающе одетая секретарша подкатила к ним журнальный столик, заставленный бутылками и деликатесами.

– Можно начинать, – распорядился Рылом Втаз.