Венок и швабра, или Сюрприз драматургу

Венок и швабра, или Сюрприз драматургу
Виктор Петрович Буренин

Мело-трагедия с недоразумениями в четырех картинах, с фантастическим прологом, небывалым эпилогом, хором и танцами петербургской Зги и разрушением театра.

Виктор Буренин

Венок и швабра, или Сюрприз драматургу

Лица

Мордарий Драмоделов, московский драматург.

Таинственный незнакомец[2 - Таинственный незнакомец – намек на псевдоним А. С. Суворина.].

Владимир Немирович-Данченко, Владимир Александров, Владимир Карпов[3 - Владимир Карпов – возможно, драматург В. Г. Карпов-Крымский.], Отставной Калхас[4 - Калхас – герой оперетты Оффенбаха «Прекрасная Елена». Весьма возможно, что пародия связана с драматическим этюдом А. П. Чехова «Калхас» (1886), рисующим престарелого комика Светловидова в костюме Калхаса, горюющего о том, что он загубил талант, паясничая и развращая умы.] – московские мастеровые Драматургического цеха.

Унтер Карпов.

Петербургская Зга.

Извозчик.

Первый голый.

Второй голый.

Третий голый.

Четвертый голый.

Голос г. Флерова.

Голос г. Ивана Иванова.

Голос из почетного купечества.

Голос мужика из райка.

Разные другие голоса.

Швабра.

Публика театральная; присяжные александринские театралы[5 - Александрийские театралы – постоянные посетители AT.], рецензенты, балетоманы, папильоны[6 - Папильоны (papillons, франц.) – легкомысленные люди.], актеры, одетые кучерами, и проч.

Действие пролога близ Москвы; четырех картин – в Петербурге; эпилога – в бане.

Пролог

Ночь. Дикое место близ Москвы. На заднем плане видна Вшивая горка[7 - Вшивая горка – нарочитое искажение названия московской улицы Швивая горка.]. Посредине сцены котел на огне.

Мордарий Драмоделов, Владимир Александров, Владимир Немирович-Данченко, Владимир Карпов и множество других московских мастеровых драматургического цеха образуют круг около котла; у всех в руках огромные перья наподобие метел.

Владимир Немирович-Данченко

Флеров три раза кричал.

Владимир Карпов

Простонал Иван Иванов[8 - Опытные читатели легко припомнят, что в сем прологе автор подражал известной сцене ведьм в четвертом действии «Макбета», причем филина, кричащего три раза, и мяукающего кота заменил московскими театральными критиками – г. Флеровым и г. Иваном Ивановым.].

Владимир Александров

Час варения настал
Всяких пьес для балаганов,
Клубных сцен, кафешантанов,
Для театров двух столиц.

Все мастеровые драматургического цеха

Заварим для пьес сто лиц
Пошлых, глупых и похожих
На лакеев из прихожих,
На торговок площадных;
Говорить заставим их
Бездну глупостей и вздоров…

Владимир Немирович-Данченко

Чу! три раза крикнул Флеров!

Все мастеровые драматургического цеха

Закипай в котле, вода,
Разводись в ней ерунда!

Вливают в котел ланинского шампанского и бросают всякую дрянь, как-то: замоскворецкое остроумие, гостинодворские каламбуры, цыганско-стрельнинские романсы[9 - Цыганско-стрельнинские романсы – намек на цыганский хор в московском ресторане «Стрельня».] и куплеты, московского трагика под хреном, обрывки феерий и мелодрам времен Радиславскаго и Тарновскаго, кочерыжки от драматической капусты Шпажинскаго, огрызки «сценичности» из пьес Дьяченки и т. п. Все усердно перемешивают перьями, кружась около котла.

Все мастеровые [драматургического цеха]

(перестав мешать в котле, пробуют варево)

Что за дивная окрошка!

(Обращаясь к Мордарию Драмоделову.)

Подожди еще немножко,
Дай остыть ей, и потом
Зачерпни ее ковшом –
Выйдет миленькая пьеска!