Вечный двигатель

– Знаешь, а меня бесит – носишься со своим Костей! – Ирина легла, устраивалась.

– Ты о движке?

– Да вообще. Кстати, что там происходит? Вы что-то меня совсем в дела не посвящаете.

– Пока все катит. Оформляем заявку – нашли грамотного человека.

– Уж ты ли не грамотный? Сколько заявок сделал!

– Именно. И прекрасно знаю, какая это сволочная процедура. Чтоб отсечь лишнее и лишних, нужны определенные люди. Костя как раз на такого вышел.

Ирина выразилась раздраженно:

– Прямо этот Костя. Без него просто – конец света!

Вадим возразил решительно:

– Ты его не трогай, у меня друзей мало! – Вадим умолк на мгновение и затем тоном спокойным, веским высказался: – Я никому не говорил… Понимаешь, Костяра и сам, похоже, не помнит, а ведь на идею этой штуки – он натолкнул. Еще в студенческие годы. По существу-то она его!

Ирина посмотрела на Вадима, тот уткнулся в книгу. Ирина отвернула голову, в потолок устремился задумчивый взгляд.

Вадим шел домой с работы. Перед подъездом поздоровался с соседом, дядей Лешей:

– Ну что там Моссад – не дремлет? Еще какие происки были?

Дядя Леша хитро улыбался, тряс указательным пальцем.

– Купил ты меня – жучила! – Смеялись.

Ключом открыл дверь. «Вадик, ты?» – прибежал из комнат голос Ирины. «Ыгы», – доложил Вадим и сразу прошел на кухню. Порылся в холодильнике с целью обнаружения сока, извлек. Появилась Ирина.

– Ну, рассказывай!

Вадим обернулся:

– Что рассказывать?

– Я так понимаю, дело в решительной стадии.

– Ты о чем? – искренно удивился Вадим.

Ирина огорчилась:

– Если ты унес двигатель, значит, мы на финише!

Вадим распрямился. Молча вышел из комнаты и напористо прошел в кабинет.

Он стоял на пороге, не мигая, немо и угрюмо смотрел в место, где располагался Вечный. Тот – отсутствовал.

Глава вторая. Дым

Брежневские квартиры, вожделенные тридцать восемь метров, каждый дюйм которых собственнической рукой выверен и облагорожен. Кухоньки! – рубки гордых (исключительно по принятию) капитанов жизни, сокровенные нужники, будирующие отчаянные позывы либерализма… Но не будем о не сущем, будем о насущном.

Сизый осенний день, пашня облаков заволокла небо (на рубеже девяностых так случалось) – для душевного разговора самое то. Чем и воспользовались трое молодых людей, сидя в квартире на непритязательной кухоньке при аналогичной закуске и нормальном количестве родимой… Прежде всего что за люди. А не кто иные как Вадим и Костя яростного возраста. С третьим знакомимся – Борис.

Костя держал фразы:

– Я, мужики, эти отработки на овощебазах сильно уважаю. Понятно, что после них посидеть куда как славно. Но самая основнуха – непременно какие-нибудь истории случаются.

– У тебя где они не случаются, – вставлял дружески Вадим.

– В прошлый раз – помните на капусту посылали? Попал с бабёшками из отдела оформления. Эля, вся из себя которая. – Константин улыбался, маслил взгляд. – Я глаз-то давно положил, а тут покатило: кто-либо слово, я восемь – бабы хохочут… Сели обедать. Достаем с Генкой Митрошиным флакон – от нашего отдела мы вдвоем были – девки не гнушаются. Шире-дале – муж у нее в командировке… – Костя поднял рюмку: – За жизнь!

– Ну? – страстно любопытствовал Вадим.

– Домой на другой день пришел.

– Сволочь, – порадовался за друга Вадим, ахнул пайку.

– Иди ты! – восторженно вякнул Борис. – Она же такая… фифа. К ней, я знаю, Губанов из отдела твердых сплавов подкатывал – ноль. А уж он – завзятый.

– Ну… отломилось малость, – скромненько уронил Костя. – О деталях не будем. И вообще (сделал строгий взгляд), вы ж понимаете – это приватно.

– А я, мужики, тут статейку одну немецкую переводил, – наклонился к столу Борис после некоторой паузы, уместившей, вероятно, воображение процесса. – Балакали насчет перпетумса – помните? Так вот, в статье описана технология получения рыхлой структуры. Как раз, по-моему, годится для третьей компоненты.

– Опять вы за свое! Боря, побойся бога, – скептически откинулся на сиденье Константин.

– Вот только не надо – бог первый внушил мысль о Вечном! Кстати, твоя идея относительно рефлективной вибрации магнитного поля – вполне дельная.

Борис азартно пустился чертить на листе бумаги что-то совершенно на наш обывательский рассудок непотребное – пошел творческий спор.

В кухоньке обосновались сумерки. Пара полых бутылей скучали в сторонке, изрядно початая находилась в деле. Достигли приятели порядочно: Борис, к примеру, состоял в дозоре – посапывал, уместив голову на столе. Вадим с Костей пока держались. Шло сокровенное:

– Не знаю, Вадька, не прет у меня наука – ты сам видишь. Да и неинтересно. И потом, чуешь, какое время – можно ухватить. Мое амплуа – риск. Пошуровать в извилинах бытия… Уйду, похоже.

– Насчет рискнуть – верно, а насчет науки – зря. Я помню, как ты в институте идеями пылил. И приличными – уж кто талантлив как не ты.

Избранник усмехнулся:

– Ошибочная репутация. Талант, если помнишь, что сперматозоид – норовят многие, а продирается один. А я один не способен… Ерунда, не мое это. Правда, что именно мое, не знаю – вот проблема. Я тебе здесь завидую, есть Ирка, и ты всю жизнь от нее не отслонишься. Диссертация… хотя, сейчас это не модно. Тем не более.

– Кстати, что у тебя с Галкой?

– А что тут может быть? Она баба, я мужик, – выговорил Костя скучно, но с добрым бликом в глазах. – А может жениться? Для хохмы.

– Конечно жениться – водки попьем. Детки родятся – закусим. Романтика!

– Да, детки, – вяло уронил Костя и задумался.