Служил Советскому Союзу!

Тысячи струй воды хлестали по надстройке, палубе, бортам и всей технике на верхней палубе, смывая остатки радиоактивного заражения в шпигаты и выбрасывая их за борт. Потом пошла по команде на верхнюю палубу аварийная партия и дезактивационные отделения. Началось смывание остатков с помощью шлангов, а потом началась мытье палубы и надстроек специальными растворами с помощью специальных швабр.

– Командирам боевых частей прибыть на ходовой – раздалась команда по корабельной трансляции.

Мансур вскочил из кресла, схватил блокнот и побежал в ходовую рубку. В ходовой рубке царил полумрак, слышалось лишь стрекотание приборов.

– Огнинский ну что у нас там? – запрашивал по громкоговорящей связи командир корабля.

– Лучше, чем было, но хуже чем должно быть – ответил спокойный голос начхима.

– Ты мне Сережа в цифрах говори, не путай нас всех мудреными формулировками.

– В цифрах – переспросил начхим – в цифрах пока плохо. Но после проведения дезактивации и промывки можно будет сказать, какие у нас перспективы.

– Товарищ командир из Владивостока вышли два дезактивационных катера химической службы флота. Там передали специально обученные расчеты – доложил вахтенный офицер.

– Начмед. Ну, что там наши ребята. Как они. Выдаем положенные препараты. Но их надо срочно отправить в госпиталь Тихоокеанского флота на обследование.

– Вот начмед. Ты их всех в госпиталь, а все комиссии к нам на борт. Кто будет отчитываться за произошедшее, если на борту не будет ни одного минера?

– Товарищ адмирал их всех скорее надо отправить в госпиталь. Это вопрос жизни и смерти. Они всех нас и корабль спасали.

– Пусть, пока ждут вертолет, напишут объяснительные записки и отдадут их помощнику командира.

– Товарищ командир, а помощник был с ними и тоже грузил груз в контейнер – спокойно сказал начмед – сейчас он тоже в санчасти.

– Значит, и его в госпиталь отправляйте. Но прежде пусть напишут объяснительные, как случилось, что ракета сорвалась с направляющей.

– Есть – сказал начмед и убежал в медблок.

– Корабль к полетам приготовить – скомандовал вахтенный офицер – приготовиться к приему санитарного вертолета.

В ходовую рубку поднялся командир эскадры контр-адмирал Смелков, только что прибывший с берега на катере с офицерами штаба эскадры. Он зашел в штурманскую рубку с начальником штаба эскадры и начальником политотдела и позвал туда командира и командир бригады.

– Мансур пошли на свои командные пункты – тихо сказал командир БЧ-5 – если мы будем нужны, нас вызовут. А так болтаться под ногами в такой обстановке не хочется.

И они потихоньку покинули ходовую рубку. Из штурманской рубки раздавались разговоры командования на высоких тонах.

Штурман посмотрел им вслед с завистью. Ему идти было некуда, здесь его командный пункт.

Спускаясь к медблоку, они услышали шумы винтов, садящегося вертолета.

– Командующий флотом прилетел – предположил командир БЧ-5.

Но из дверей медблока выскочили санитары с носилками, на которых лежали офицеры и мичмана БЧ-3 и помощник командира.

– Мансур – прокричал Джинагалиев – пока ничего женам не сообщай. Там разберемся, когда вернемся.

– С гауптвахты прямо в госпиталь – пробурчал, лежавший на левом локте старший лейтенант Воронов.

Мансур знал, что у Джингалиева и Валинина уже приехали жены. Он кивнул Ринату, пожал ему руку, а сам побежал в КПС.

Отбой тревоги по кораблю дали только в четыре часа ночи. Командир вызвал опять всех командиров боевых частей в ходовую рубку. Мансур побежал.

В ходовой рубке командир собрал всех у своего походного кресла:

– О том, что произошло, вы все прекрасно знаете. Наши минеры находятся в госпитале. Группа дезактивации с флота разбирается с последствиями ЧП. Пока по их данным критической ситуации не случилось. Не так все плохо, как казалось нам, когда это произошло. Но наши минеры и помощник молодцы. Рискуя своими жизнями, они спасали весь корабль. Завтра на корабль прибывает отдел устройства службы проверять всех нас. Прежде всего, организацию службы на корабле, знание инструкций и выполнение уставов всеми категориями личного состава. Следует ожидать и других проверок по линии специальных управлений. Обрадовать вас нечем, но и унывать нельзя. Прорвемся – командир улыбнулся и вслед за ним все заулыбались – но завтрак будет завтра, а сегодня уже есть сегодник. То, что нас будут проверять – это и в лес не ходи. И здесь надо применить первый принцип проститутки.

– Какой принцип, товарищ командир? – спросил озадаченный штурман капитан-лейтенант Вальтер Фоншеллер.

– Принцип простой – усмехнулся командир – если изнасилование неизбежно, то нам остается только расслабиться и наслаждаться.

– Это как наслаждаться?

– Очень просто. Любая проверка специалистами уровня флота и ВМФ не только находит недостатки, но и помогает их устранять. Все очень просто – рассмеялся командир.

– Сами создаем себе проблемы, а потом их доблестно преодолеваем – внезапно раздался голос контр-адмирала Сатулайнена из своего кресла.

Все повернулись к нему. В темноте ходовой рубки не было видно, что там кто-то сидит. В ходовой рубке мирно журчали приборы, подсвечиваясь в темноте зеленоватым светом. Сумрак, стоящий в ходовой рубке уже немного рассеивался, появившимися полосками света. Уже светало. На далеком горизонте появились отдаленные мазки света.

– Сейчас все спать. А завтра работать. Все вопросы есть? Вы все нужны мне завтра выспавшимися и энергичными. Сколько нам спать осталось? – скомандовал командир, посмотрев на часы – два часа. Маловато будет. Спим до семи часов. Три часа все же лучше чем два.

– Товарищ командир, когда вам доложить результаты поездки во Владивосток? – спросил Мансур.

– Не сейчас. Все утром или днем, когда будет время. Пока всем спать. Кроме начхима. У него сейчас работа с флотскими товарищами. Кто на что нанимался – сказал командир, вспомнив любимую фразу начхима и усмехнулся – будем наслаждаться.

В каюте Мансура было темно и тепло. Прохлада приятно встретила его. Задраенные по тревоге иллюминаторы никто не отдраил и броняшки закрывали свет. Мансур отдраил броняшки, открыл иллюминатор и глубоко вдохнул ночной и прохладный воздух. Где-то внизу по полетной палубе ходили какие-то космонавты в специальных серебристых комбинезонах и замеряли уровень радиации. Мансур немного подумал и на всякий случай задраил иллюминатор. Большой свет включать не стал, а включил лишь прикроватную лампочку. Быстро умылся и скоро прохладная постель, приняла его разгоряченное тело. Выключить свет уже не хватило сил.

Утром построения были по коридорам внутри корабля. Когда после построения в КПСе собрались все офицеры на проворачивание оружия и технических средств, Мансур по своему обыкновению, просмотрел всю информацию, поступившую на корабль за ночь и отправленную с корабля.

Криминала, судя по докладам, не было. Прошел доклад с базы хранения спецоружия, что осмотр показал, что боевая часть ракеты не повреждена. Разлом прошел между системой управления ракетой и боевой частью. Утечка радиоактивности незначительная или как было написано минимальная. Сейчас профессионалы разбираются с причиной срыва ракеты с направляющей. Специалисты минно-торпедного управления докладывали с корабля на ВМФ, что на корабле на направляющей все механизмы находятся в исправном состоянии и возможно какие-то проблемы со стопорами на самой ракете.

– А что сказали вам на флоте по нашим делам? – вдруг спросил Миша Колбасный.

Мансур немного подумал, решая сказать сейчас или потом? Подумав, он решил, что можно сейчас рассказать о результатах поездки.

Все, присутствовавшие к КПС офицеры с любопытством смотрели на него. Даже подошел сверху командир группы связи с авиацией и теперь стоял в дверях, облокотившись на пульт комплекса связи, слушая, что расскажет командир боевой части.

– На флоте встретили хорошо – начал Мансур – начальник связи собрал всех начальников отдела и начальника узла связи. Меня представили, потом представили всех их. После этого задавали мне вопросы. Самый сложный вопрос был по связи на КВ, по каналам телефонии и БПЧ. Я изложил им наше видение ситуации. Предложил им все три наши предложения. Показал таблицы и схемы, составленные старшим инженером и командиром первого дивизиона.

– И что? И …. – переспросил Миша Колбасный.

Мансур усмехнулся:

– И ничего. Пока ничего. Претензии те же. Неработающие, как надо радиопередатчики, антенны, система помехозащиты. Приказано все проверять и приводить все в порядок.

– Хм – усмехнулся Гвезденко – значит связи, как не было, так и не будет. Значит, каждое утро мы будем получать фитили сначала от начальника связи, а потом от всех наших начальников от командира эскадры до начальника связи эскадры. Черт его побери. Что же они такие неразворотливые, медлительные здесь на флоте. Ведь понятно, что не работает система надо проверять и изменять пока не заработает. Так нас учил командир.

– Дежурный по связи, что у нас со связью – спросил Мансур лейтенанта Иванова, сидящего за пультом связи и что-то оживленно решавшего с боевыми постами.