Милосердный демон

– Никак зелье приворотное подлили, – хохотнул похабник. – Иди-иди. Гляди, только не навали в штаны по дороге.

Под заливистый смех сотоварища Вамба отправился выполнять поручение колдуньи.

С заходом солнца окружающий мир преобразился. Очертания предметов стали расплывчатыми и загадочными. Запахи готовящейся еды и потных тел уступили место горьковато-сладкой смеси дыма от костров с ароматом сухой травы. А трелям птиц пришли на смену песни сверчков.

Кшанти поёжилась. Эта ночь обещала быть такой же холодной, как предыдущая. Если бы не многочисленные костры, разведённые на пустыре между помостами и верблюжье одеяло, к рассвету пленница бы замёрзла насмерть.

Не меньше, чем от озноба, малолетняя колдунья страдала от бездействия. «Ещё чуть-чуть, – уговаривала она себя, – ещё денёк, и можно будет…». Рука сама потянулась к головной повязке – удостовериться, что сокровища на месте.

Как и обещал, Вамба принёс нужные предметы. Тем вечером Кшанти, следившую за пожилым стражем с высоты, восхитило, насколько виртуозно он утопил их в супе, когда вновь подсоблял осиным гнёздам.

Весь следующий день колдунья провела в наблюдении за окружающими. Сонный камень работал безупречно: к вечеру дети земли выглядели чуточку более вялыми, чем обычно, однако разница была такой незначительной, что подозрений не возникло. Именно поэтому Кшанти предпочитала данное средство любым иным. Кроме того, камень в действительности являлся не минералом, а спрессованной смесью трав, другими словами, не заключал в себе ни крупицы магии.

Когда в небе зажглись первые звёзды, у колдуньи вырвался вздох облегчения. За долгий день она сомлела от зноя, измучилась от жажды, и всё же сберегла достаточно сил, чтобы исполнить задуманное. Под слаженное сопение шаманов и охранников острый осколок базальта заскрежетал по глиняному черепку. Символ призыва получился слегка кривоватым, но Ава поняла просьбу дочери. И тотчас по земле засеменили десятки крошечных лапок. О доски помоста застучали коготки. Отточенные зубы вгрызлись в деревянную плоть клетки. В прежние времена Кшанти не особенно жаловала мышей, нахальных расхитителей амбаров, а теперь готова была расцеловать каждую серую мордочку. Немного погодя сточенную у основания жердь удалось выдернуть из верхнего паза. Образовавшееся отверстие оказалось достаточно широким для худощавой пленницы. Выскользнув наружу, Кшанти спрыгнула с помоста. Приземлилась, как показывал отец, на носки и тут же бросилась бежать. Вперёд, вперёд, мимо деревни, за насыпь, куда не могут проникнуть отголоски чужих грёз и чаяний. Остановилась Кшанти только у кромки песчаного океана. Как следует отдышалась, освободилась от всех мыслей, кроме одной, и принялась танцевать.

* * *

Из тяжёлого противоестественного забытья Акара вывели слабенькие всплески силы. По лбу, вискам, скулам робко застучали миниатюрные молоточки. В другой раз юный маг бы просто проигнорировал подобные сигналы, но сейчас, когда он так отчаянно нуждался хоть в крупице энергии… Ибис открылся. Без рассуждений, без раздумий инстинктивно протянул руки к неведомому источнику, лишь бы выйти из того безвольного, растительного и вдобавок болезненного состояния, в котором его держали, казалось, не одну сотню лет. Но, странное дело, чем больше силы впитывал в себя Акар, тем сильнее и многочисленнее становились всплески. Лазоревые глаза распахнулись от испуга, и тут пришло понимание. Тело мага сотряс приступ гомерического хохота. Под напором пущенного ввысь заклинания крышу клетки сорвало и унесло прочь. А бывший пленник, всё также хохоча, с наслаждением подставился под хлёсткие струи ливня.

Сквозь завесу эйфории не сразу, но всё-таки пробился магический зов. Знакомые вибрации… Кшанти!

В следующий миг с разных сторон послышались охи, стоны и проклятия разбуженных непогодой ликанов. По счастью, Акар никогда не страдал тугодумием. Ибис мгновенно установил нужное направление и телепортировался, благо сил теперь имелось в достатке.

Увидев Кшанти, маг не смог сдержать улыбку: примостившаяся на дюне дикарка напоминала мокрого цыплёнка. При появлении Акара она резко вскочила.

– Наша уходи, уанобу, скорее, опасно! – зачастила Кшанти. – Деревня, много-много уанобу. И шаманы. И охотники.

Беспорядочная жестикуляция выдавала крайнюю степень волнения.

– Куда мы пойдём? Кругом пустыня, – нахмурился Акар. – Без припасов, без воды пропадём.

– Нет, – помотала головой Кшанти, – тут близко. Ава веди. То место называй «Оазисы-за-миражами».

– Бабушкины сказки, – фыркнул маг, – красивая легенда – и только! Многие искали, да никто не нашёл.

– Ава веди, – упрямо повторила ликанка.

– Извини, Кшанти, – опустил взгляд Ибис, – в этот раз без меня. Если бы мог, взял тебя с собой…

В глазах дикарки вспыхнули странные, пугающие огоньки.

– Что ждёт тебя там, в океане? – вдруг заговорила она не своим голосом. – Долгие скитания от острова к острову, жизнь в безвестности, в страхе. Всеми презираемый бродяга, чужак, изгой. Станешь применять магию – рано или поздно обнаружат и убьют. Не станешь – познаешь голод и нужду, потому что к физическому труду ты не приучен.

– Кто ты такая и что хочешь мне предложить? – без обиняков спросил Акар, понимая, что беседует вовсе не с дикаркой.

– Кто я, сейчас не имеет значения. Предлагаю тебе свободу. Относительную, конечно, в пределах защищённых оазисов. И достойное применение твоим способностям. Решение за тобой.

– И ты действительно примешь мой выбор? Даже если он окажется не в твою пользу?

Сущность, вселившаяся в Кшанти, рассмеялась.

– Польза – человеческое понятие. Я мыслю другими категориями. Разве стала бы я давать тебе право выбора, если бы твой отказ был для меня недопустим?

– Логично, однако подобные решения в спешке не принимают. Мне нужно время, чтобы всё взвесить и обдумать.

– Времени нет. Гончие вот-вот встанут на след. Промедлишь – погубишь и себя, и девочку.

– Хорошо. Я согласен. Только мне нужно больше информации о… Эй! Проклятье!

Огоньки погасли. На Ибиса смотрела прежняя Кшанти.

– Наша уходить надо, уанобу! – умоляюще воскликнула дикарка.

Акар коротко кивнул. До оазисов следовало добраться к рассвету, не позже, иначе пиши пропало. Днём песок под ногами превратится в раскалённую сковородку, и ничего не сделаешь: колдовать с погоней на хвосте равносильно самоубийству.

Но и ночью пустыня оказалась далеко не гостеприимным местом. Дождь прекратился, и ему на смену пришёл промозглый, ледяной ветер. Путники шагали съёжившись, колдунья то и дело чихала.

– Хоть бы одеял с собой захватила, когда убегала, – попенял дикарке Ибис, – знала же, что мёрзнуть придётся.

– Ава не вели чужое брать. Закон есть: бери чужое – теряй своё, – невозмутимо заявила Кшанти.

– Правильно. Лучше околеть от холода, – съязвил маг.

Ликанка пожала плечами, демонстрируя нежелание вступать в спор.

И тут на них обрушился первый удар. Словно невидимая молния врезалась в землю в двух шагах от беглецов. Второй и третий удары маг сумел отразить. Четвёртый расколол щит пополам. Округу огласил крик боли: Акару сильно обожгло кисти рук.

– Проклятье! – прорычал он. – Это тамганы, их почерк. Двигаем отсюда, пока целы.

Невзирая на ранение, маг соорудил новый щит. Под его сенью идилец и ликанка что было духу помчались вглубь пустыни. Чтобы выйти из-под обстрела, беглецам пришлось отклониться от изначального маршрута.

После получаса безумной гонки опасность наконец отступила. По крайней мере, так показалось преследуемым. Вскоре они набрели на ложбинку между барханами, где можно было с относительным комфортом устроиться на отдых. Оба в изнеможении повалились на песок. Немного погодя Акара стало клонить в сон. Ибис уж было совсем поддался этому вроде бы естественному желанию, когда его осовелый взгляд наткнулся на собственные обожжённые кисти.

«Странно, что до сих пор не зажили, – мысленно подивился маг, – ну, хоть не болят… Великий Водопад!»

Озарение наступило, как всегда, слишком поздно. И тем не менее сдаваться без боя Акар не собирался.

Первым делом растолкал дикарку. Её непривычная магия могла оказаться очень кстати.

– Мы в ловушке, – объявил Ибис, как только с колдуньи спало наваждение. – Нас атаковали не тамганы, а идильские маги. Мастера иллюзий. Смотри.

Акар выкрикнул нужное заклинание, и ожоговые пузыри стекли с его рук. На песок упали капли воды.

– Визуальные иллюзии, те, что ты видишь, гораздо более стойкие, чем иллюзии ощущений, – продолжил Ибис, – поэтому ожог оставался, тогда как боль давно прошла.

– Моя знай, моя хорошо-хорошо иллюзии твори, когда уанобу разрешай, – призналась колдунья. – Потому-то меня забирай в услужение. Маленькая Кшанти развлекай маленькая госпожа уанобу.

– Так ты была в услужении! – воскликнул маг. – Теперь понятно, откуда ты знаешь идильский. И сколько ты прожила с теми господами?