Главарь мафии. Проданная невинность

– На помощь! – крикнула я, но это и вправду было бестолку. – На помощь!

Сильный удар пришёлся мне в нос. Перед глазами всё начало плыть, слезы литься из глаз. Я плохо соображала, но продолжала сопротивляться. Громиле не составляло труда тащить меня одной рукой, пока второй открывал багажник.

– Не рыпайся дура, – приговаривал громила. – Меньше сопротивления, больше шанса на жизнь!

Пока я сопротивлялась и барахталась, как тряпичная кукла, водитель что-то искал в багажнике, в чёрной сумке. Их лица я не запомнила, только голоса, которые врезались ещё долго в мою память.

Когда мы достигли машины, второй громила развернулся и резким движением руки заткнул мне рот тряпкой, чём-то смоченной.

Где-то на подсознательном уровне я понимаю, что это какое-то медикаментозное средство. Самое банальное, о котором вечно упоминают в детективах. Жертву усыпляют им, чтобы та переставала сопротивляться. Эффект временный, но надежный.

Впрочем, не смотря на то, что я понимала, всё равно успела вдохнуть, прежде чем задержала дыхание.

Мужская рука сильнее прижимая тряпку к моему лицу, а я медленно погружалась в сон, пока и вовсе не повисла на руках, уйдя куда-то в себя.

Когда я была в отключке, то слышала голоса. Чувствовала, что меня кто-то куда-то перекладывает, но не могла сообразить, что происходило вокруг. На моей голове был черный мешок, в сеточку. Я едва ли могла что-то разглядеть. Руки были плотно связаны за спиной. Рядом, где-то в паре метрах от меня, ощущался запах женских духов и мычание. Я попыталась прийти в себя и почувствовала плотный узел во рту из ткани. Испугавшись от прилива адреналина, попыталась подняться, но не смогла. Тяжело дыша, наблюдала через ткань на голове, что ко мне кто-то приближается. Пол был ледяным и вонючим. Возможно я в подвале? Или в заброшенном доме?

Другая ногами, куда-то ползла. А женское мычание отдалялись от меня. Задев какой-то предмет, алюминиевые ведро с треском упали около меня. Отрывистое дыхание и учащенный пульс блокировали всё посторонние звуки. Через сетку я видела, что кто-то ко мне движется.

– Вот же дрянь! – произнес мужской голос. Резкий рывок и ослепительный яркий свет щипал глаза. Я моргала так быстро, что закружилась голова. Но в следующее мгновение очередной знакомый запах медикаментов привёл меня в чувства. Вновь мокрая тряпка была прижата к моему рту. И осознала я это слишком поздно, когда начала вновь погружаться в сон.

Второй раз я очнулась ощущая, как из-под ног уходит земля. Вокруг было всё темно. Голова очень плохо соображала, во рту давно всё пересохло. Пахло чём-то резиновым. Звук двигателя настолько сильно врезался в тело, что мне казалось он вот-вот разорвёт меня на части.

Меня тошнило. Очень сильно. Я попыталась встать, но сил не было и я вновь рухнула на пол, отключаясь.

Третий раз меня приводили в чувство уже где-то в помещении. Трясли за плечи. Я давно похоронила себя в мыслях, поэтому надежды на то, что я проживу хотя бы ещё пару минут не было.

Слышались громкие голоса, пара тройка мужских, вроде бы. В помещении воняло сигаретами и каким-то порохом. Кто-то резко снял с меня чёрный мешок и яркий свет ослепил глаза. Я плохо различала мужские фигуры. Перед глазами всё плыло…

– ? un nuovo prodotto, guardate* (Это новый товар, взгляните), – сказал мужчина и крепко схватил меня за подбородок. Я щурилась от яркого света, что проникал в помещение. Второй мужчина подошёл ко мне ближе.

Мысли в голове путались. Но самая острая врезалась в виски: наверняка меня хотят продать на органы. Сил бежать было некуда. Да и куда я сбегу, когда я связанная? Отсчитывая последние секунды своей жизни, я пыталась молиться, хотя была мало верующей. Мужчины начали переговариваться. Они так тараторили на своём языке, что у меня пошла кругом голова. Первый мужчина, что держал меня за подбородок – отпустил и отошел в сторону, пока вторая мужская фигура приближалась ко мне. Он сел на корточки и начал пристально разглядывать меня.

Моё зрение постепенно возвращалось ко мне. И первое что я увидела – холодные карие глаза. Они проживали стальным хладом до последней косточки. Мужчина взял меня за подбородок и рассмотрел поближе. Моё дыхание было отрывистый и частям. Паника вновь охватывало тело.

– Bene, la porto io* (Хорошо, я её беру), – сказал мужчина низким басом и отпустив меня, встал на ноги.

Я начала дергаться, будто бы связанный олень. Мало соображала, зачем, но инстинкты подсказывали мне что нужно что-то делать.

Как-то спасаться.

Прямо сейчас.

И пока мужская фигура отдаваясь от меня дальше, я пыхтела и пыталась выплюнуть кляп, развязать руки за спиной.

Увы, у меня ничего не вышло, потому что ко мне подошел уже третий мужчина и поднял на ноги. Слабость расползалась по всему телу. Сколько я была связанной и без возможности стоять – я не знала. Мужчина закинул меня на плечо, будто бы я мешок с картошкой, и двинулся за тем, кто меня купил. Я истошно начала кричать и бить связанными руками по спине мужчины. Брыкаться, толкаться связанными ногами, но ему было сложно всё равно.

Глаза по-прежнему резало от яркого света. Мне было жарко. Душно.

Я только мельком увидела, как тот, кто вторым смотрел на меня, отдал пачку купюр первому мужчине.

Теперь не было сомнений, что меня продали. Как скот на рынке.

Как только мы вышли на улицу я ощутила, как яркое солнце мгновенно припекало через свитер. Моей куртки уже не было, как и сумки. Как и ценны моей жизни…

Под ногами шуршала брусчатка. Мужчины общались между собой, смеялись, а я молилась, чтобы мне дали шанс сбежать. Молилась так громко, что перехватывало дыхание.

Послышался щелчок. Сердце ушло в пятки. Мужчина скинул меня в багажник, как ненужную вещь. От твёрдого приземления я вскрикнула. По спине разрастались импульсы боли. Последнее, что я видела, так это грозный взгляд того, кто меня купил. А следом, багажник закрылся погрузив меня во тьму.

Пока машину куда-то ехала, я пыталась выплюнуть кляп. По-прежнему пыталась развязать руки. Плечи болели от одного и того же положения, немели. Хотелось побыстрее почувствовать себя свободной…

Точно не знаю, сколько мы ехали. Двадцать минут, тридцать. Или час. Мне становилось жарко. Душно. Нечем было дышать. Когда машина остановилась, я вновь стала брыкаться. Послышались хлопки двери. Какие-то ещё мужские голоса. Я поняла, что мужчины говорят на итальянском. Один из них приближался к багажника, а потом резко открыл его.

Яркий свет вновь ослепил глаза. Я мычала. Мычала так громко, что заглушала себя. Брыкалась. Старались спасти себе жизнь. Но мои силы не равнялись с силами этого мужчины, поэтому он с легкостью закинул меня на плечо и понес в дом.

В доме пахло травами и чём-то восточным. Было прохладно. Меня несли сквозь шикарную гостинную, куда-то вдаль дома. Вдаль от возможности сбежать. Я смотрела на дверь, которая всё дальше отдалялась от меня. А потом меня резко занесли в какую-то комнату и бросили на кровать.

– Sdraiati qui per un po* ( полежи здесь немного), – отчеканил мужчина, но я не поняла его.

Чувствовал себя запуганной ламой. Всё казалось нереальным… быть может я уже мертва? Или это всё дурной сон?

Оставив меня на кровати, мужчина ушел в дверь, а после, на пороге появилась женщина.

На ней было чёрное платье и белый фартук. На вид лет сорок. Темно-русые волосы с проседью были собраны в пучок. Зелёные глаза и едва ли видимые морщинки. Она закрыла дверь и подошла ко мне.

– Sei fortunato ad essere stato scelto* (Тебе повезло, что выбрали тебя).

Я всё равно не понимала, что она говорит. Женщина была милой. Всем свои видом она внушала мне спокойствие. Женщина подошла ко мне и развязала кляп. Я впервые за долгое время смогла вздохнуть полной грудью.

– Я.. Я не понимаю вас, – со слезами на глазах сказала я.

Женщина улыбнулась и уселась на кровать.

– А, так ты русская? – ответила мне без малейшего акцента. – Что ж. Тогда тебе повезло вдвойне.

– Где я?

– Вначале давай ка приведем тебя в порядком, – сказала она встав с кровати. – Тебя нужно вымыть и причесать. Сеньор Рамирес будет ждать нас к ужину, чтобы познакомиться с тобой.

Глава 2. Хавьер

(Примечание от автора: все герои в этой главе говорят на итальянском языке)

– Босс, ты же понимаешь, что мы теряем деньги?

Я сунул руки в карманы брюк. За столько лет жизни здесь я так и не привык к обжигающему сицилийскому солнцу. Мне нравилась прохлада и холодный ветер, которого здесь очень не хватало.

– Мы ничего не теряем, – ответил я как можно тверже. – Мы лишь приобретаем.