«Подлинные имена» и выход за пределы киберпространства

Она протянула руку и схватила пучок света. На мгновение яркие белые лучи, как кинжалы, сверкнули между пальцев, и все исчезло во тьме. Воздух всколыхнулся от движений ее рук в новом заклинании. Слов было не разобрать. Комната вновь озарилась светом – на этот раз от факела, – и в дальней стене открылась потайная дверь.

Мистер Глиссери проследовал за прекрасной ведьмой в узкий тоннель, уходящий прямо и вверх. Они шли по несуществующему пути; по крайней мере никто в Ковене не поверил бы в его существование. Замок был логической последовательностью данных, «материализованной» с помощью сенсорных подсказок, благодаря которым возникало ощущение физической конструкции. Рвы и стены крепости также входили в эту логическую структуру. Разумеется, никакой физической сущности, кроме разницы потенциалов в процессорах, выполняющих программы, в них не было, но для столь же эфемерных обитателей этого плана они служили надежной защитой.

Эритрина и мистер Глиссери могли бы просто сбежать в реальный мир, однако за ними потянулся бы след незавершенных процессов. Об их уходе узнал бы весь Ковен, включая Алана и духов. А никем не замеченный побег через тоннель означал, что Эритрина либо чрезвычайно умна и вряд ли нуждалась в его помощи, либо входила в число основателей, создавших замок около четырех лет назад («в глубокой древности», по выражению Брита).

* * *

Теперь они обернулись волками – достаточно крупными, чтобы к ним не приставали, но в меру, чтобы сойти за дилетантов, которых на Ином Плане появлялось все больше по мере того, как порталы становились доступнее, а публика более технически подкованной.

Мистер Глиссери мчался за Эритриной по узкой тропе, уводящей все дальше и дальше в болота – область коммерческих и правительственных данных. Время от времени он чувствовал на себе враждебные взгляды симуляторов, засевших в гнездах на деревьях по краю тропы. Эти программные модули по большей части не несли никакой иной функции, кроме развлечения или запугивания посетителей Плана. Лишь некоторые из них охраняли информационные тайники, окошки в чужие пространства или места сборищ других ковенов. Их Ковен хоть и включал в себя самых искусных пользователей, был далеко не единственным.

С веток высокого кустарника, нависшего над тропой, на спины волкам капала вода. По обе стороны раскинулись неподвижные прозрачные водоемы, испускавшие холодное феерическое свечение. Свет отражался от стволов растущих в воде деревьев и слабо переливался в покрытых капельками листьях и траве. Вся эта подсветка на самом деле была отображением массивных баз данных, принадлежащих правительству и крупнейшим корпорациям. Базы не имели определенного географического местоположения, а располагались вдоль длиннющей Восточно-Западной сети, протянувшейся от Гонолулу до Оксфорда, пользовательские нагрузки в которой уравновешивались за счет разницы в часовых поясах.

– Почти у цели, – бросила Эритрина через плечо на зверином (то есть зашифрованном) языке, соответствующем их обличью.

Несколько мгновений спустя они резко отскочили в кусты, прочь от двух облаченных в доспехи вандалов, которые с шумом и ревом неслись на неимоверных восьмицилиндровых мотоциклах, дымящих и изрыгающих пламя. Тот, что ехал сзади, держал наперевес старинную винтовку, украшенную свастиками и хромом. Из-за тонированных забрал пробивался слабый огонь. Волки, как им и положено, проводили бандитов испуганным взглядом, хотя мистер Глиссери знал, что перед ними дилетанты, проектирующие на слабеньких установках: колеса мотоциклов то и дело отрывались от земли, а следы на грязи не совпадали с рисунком протекторов.

Любой на этом плане мог предстать в облике супергероя или в обличье жуткого чудовища. Только здесь хватало мастеров, готовых поставить выскочек на место – вплоть до отказа им в доступе. Неопытным пользователям надлежало выглядеть и вести себя скромнее и не путаться у других под ногами.

Мистер Глиссери частенько размышлял о том, почему простое появление ЭЭГ с высоким разрешением в качестве устройств ввода-вывода превратило пространство данных в сказочный волшебный мир. Брит и Эритрина считали, что иметь дело с духами, перерождениями, заклинаниями и средневековыми за?мками было проще, чем оперировать отчужденными понятиями двадцатого века, вроде структур данных, программ, файлов и сетевых протоколов. Воображению привычнее, утверждали они, использовать универсальные волшебные термины для управления этой новой средой. Что ж, вполне вероятно. Возможно, мировые правительства потому и не могли до сих пор сравняться с лучшими колдунами, что отказывались серьезно воспринимать дурацкие фантазии.

Глиссери взглянул на свое отражение в воде – здоровенную волчью морду с болтающимся языком – и подмигнул сам себе. Несмотря на пространные аргументы друзей, он не сомневался, что существует и другое, простое, объяснение, уходящее корнями в незапамятные времена игр «Moon Lander» и «Adventure»: жить в податливом гибком мире людского воображения было намного интереснее и веселее.

Как только моторыцари скрылись из виду, Эритрина пересекла тропу, подошла к краю озера и пристально вгляделась в прозрачную глубину между кувшинок.

– Так, начнем с перекрестных сопоставлений. Возьми базу данных Лаборатории реактивного движения, а я проверю сведения Гарвардского мультиспектрального патруля. Просмотри в первую очередь информацию с космических зондов в пределах десяти астрономических единиц. Я подозреваю, что Почтарь прячет свои послания в данных с одной из станций NASA, как в троянском коне.

Мистер Глиссери кивнул. С ее инопланетной теорией со временем придется разобраться.

– Я буду на месте примерно через полчаса. Тогда и запустим корреляцию. Ну а если что-то пойдет не по плану, встречаемся у Третьего многополосного ретранслятора.

Она передала ему пароли. Разумеется, только на крайний случай. Если они не вернутся в замок в ближайшие три-четыре часа, остальные догадаются о существовании секретного прохода.

Волчица подобралась всем телом и с тихим всплеском нырнула в воду. Кувшинки закачались на расходящихся волнах. Мистер Глиссери всмотрелся в толщу воды, но, как и ожидал, ничего не увидел. Он медленно пошел вдоль озера, надеясь увидеть особенное свечение базы данных ЛРД.

У одной из кувшинок, в которой он распознал узел подключения АНБ к Восточно-Западной сети, что-то зашевелилось. Из воды вылезла огромная жаба и уставилась на него.

– А, вот ты где, сукин сын!

Он безошибочно узнал Вирджинию по голосу, даже в таком обличье.

– Тише! – прошептал мистер Глиссери, испуганно озираясь по сторонам. Никто не подслушивал, но это вовсе не значило, что они в безопасности. Он наложил на нее лучшее из своих заклинаний секретности и подполз как можно ближе к кувшинке. Хоть басню с них пиши: «Волк и Жаба». Вот бы прыгнуть и оторвать эту жирную голову! – пронеслось в подсознании. Жаль, такой победы хватило бы ненадолго.

– Как вы меня нашли? – прорычал волк. Если его выследили даже такие неумехи, как феды, то от Почтаря ему и подавно не укрыться.

– Вы забываете, – напыжилась жаба, – что нам известно ваше Имя. Мы просто подключились к вашему домашнему процессору и идем по пятам.

Мистер Глиссери взвыл про себя. Раб жабы! Даже Уайли так не сплоховал.

– Ну что ж, молодцы. И чего вы хотите?

– Напомнить вам, что мы ждем результатов. В том числе промежуточных.

– Хмм. Я могу отчитаться, только мой отчет вас вряд ли порадует.