Ожившие. Мёртвые и живые

– Имеется в виду – начала нашествия мертвецов, – добавил Максим.

– Я почему-то так и подумал, – пробормотал я, решив, что меня держат за какого-то дурачка. – Зомби разве не пытались прорваться в ваше убежище?

– Пытаются периодически, – сказал Максим. – Раньше чаще, а сейчас уже гораздо реже.

– Это на них не похоже, обычно мертвяки жутко настырные. Не знаете, из-за чего они стали совершать меньше нападений?

Свой вопрос я задал не из праздного любопытства. Мне хотелось выяснить, много ли в округе шастает оживших мертвецов. Чем их будет меньше, тем в большей безопасности я буду себя чувствовать.

– Ну, как сказать… – Максим задумчиво потёр подбородок.

– Не знаем, – твёрдо произнесла Марина и одарила мужа сердитым взглядом.

Мне показалось, что всё они прекрасно знают. Если зомби чувствуют поблизости живого человека, то они будут с ослиным упрямством пытаться до него добраться и съесть. У этой пары наверняка в запасе имеется солидный арсенал вооружения. Если зомби стали меньше нападать на этот огороженный участок, то, вероятно, это дело рук Максима и Марины. Они вполне могли совершать вылазки за пределы участка и расстреливать попадавшихся под горячую руку мертвецов. Но почему они прямо об этом не скажут? Может, не хотят, чтобы я узнал, что у них имеется какое-то оружие. С их стороны всё выглядит вполне логично: неизвестный парень попросил приютить – от него можно ожидать чего угодно. Откуда такое недоверие к живым людям, вероятно, уже были неприятные прецеденты?

– А чем вы отбивались от них? – задал я следующий вопрос. В этот момент я почувствовал себя следователем на допросе. Не стоит быть слишком настырным – меня запросто могут вышвырнуть за ворота. А я хотел хотя бы пару ночей спокойно поспать в нормальных условиях.

– Чем придётся, – ответил Максим. – Хотя особой надобности в этом не было.

– То есть?

– Железный забор нас выручает, – пояснила Марина. – Если не шуметь, то зомби не будут пытаться сюда пробраться.

– Мне иногда казалось, что мертвяки живого человека и по запаху найти могут.

– Мы редко выходим на улицу.

– Тогда всё ясно. Извините, я, кажется, задаю слишком много вопросов. Просто последние сутки я разговаривал лишь с собственным воображением.

– Ничего страшного, – сказал Максим. – Мы тебя прекрасно понимаем.

– Ты теперь, вроде бы, сирота? – спросила Марина.

– Я не знаю, что на самом деле с моими родителями случилось, – ответил я. – Так что называть меня сиротой преждевременно.

Наверное, мой тон был слегка резким. Марина потупила взор и тихо произнесла:

– Я не хотела тебя обидеть.

– Я не обиделся, – махнув рукой, сказал я.

– Надеюсь, что твои родители всё ещё живы, – хлопнув меня по плечу, проговорил Максим.

– И я тоже… Послушайте, а чем же вы питаетесь, если всё время сидите взаперти?

– Ну, мы набрали достаточно провизии в магазине. Тут есть один неподалёку. К тому же в доме имеется погреб, и все скоропортящиеся продукты мы храним в нём.

Теперь в моей голове сложилась окончательная картинка. Эта пара сидит в доме, на улицу старается не выходить и оружия, по всей видимости, у них никакого нет. А вот еды, видимо, навалом. В принципе, они правильно поступают – будь тише воды, ниже травы, и зомби тебя не тронут.

– А ты как уцелел? – спросил Максим.

Мне ничего другого не оставалось, как поведать им грустную и поучительную историю о том, как я жил последнее время. Разумеется, в моём рассказе зияли огромные дыры. Я опустил множество лишних подробностей, но вот об Элане всё-таки решил рассказать. Максиму и Марине будет полезно об этом знать, хотя Элана больше не представляет никакой опасности. Однако, дойдя до эпизода с выстрелом, я решил немного исказить рассказ и оставил Элану в живых. И тут же задал себе вопрос: на самом деле ли я её убил? Был ли тот выстрел смертельным? Конечно, с такого расстояния не промахнётся только криворукий, но им-то я как раз и являлся. Вполне могло статься, что пуля не задела никакие жизненно важные органы, и я Элану просто ранил. В таком случае понятно, почему меня совсем не мучают угрызения совести. Я видел, как девушка вскрикнула и упала, но не мог убедиться, что она действительно мертва. Маленькая частичка разума ехидно сообщила, что всё это в будущем может иметь неприятные последствия.

– Удивительно! – привстав со стула, воскликнула Марина.

– Вы мне не верите? – спросил я. – Всё так и было на самом деле.

– Мертвецы ходят по улице, – пробормотал Максим. – Почему бы не предположить, что живые могут ходить среди них.

– Ни к чему хорошему это знакомство не привело.

– Ну, что сделано, то сделано, – пробормотал Максим и одарил Марину многозначительным взглядом. – Чего уж теперь переживать.

Атмосфера в комнате показалась мне слегка напряжённой. Я призадумался – а не сболтнул ли я чего лишнего? Про пистолет ничего не сказал, а это самое главное.

– Сколько планируешь у нас оставаться? – спросила Марина.

– Даже не знаю, – пробормотал я. – А сколько вы готовы терпеть моё присутствие?

– Можешь пожить здесь, пока тебе не надоест, – сказал Максим и встал. – Идём, покажу тебе твою комнату.

– Спасибо вам, – сказал я. – Чертовски приятно наконец-то встретить нормальных людей.

Комната, в которую меня привели, оказалась довольно просторной и уютной. Всё её убранство составляли кровать, тумбочка, маленький круглый столик и стул. Собственно, больше мне ничего и не требовалось. Сказав, что примерно через час у них будет чаепитие, Максим удалился. Я улыбнулся – меня покормят нормальной домашней едой. Бросив рюкзак на тумбочку и сняв кеды, я плюхнулся на кровать. Можно было вздремнуть, но спать совершенно не хотелось.

Итак, свой план на сегодняшний день я выполнил. Теперь надо бы подумать о будущем. Сейчас я в безопасности (по крайней мере, в относительной), и есть время спокойно разложить всё по полочкам. Я должен найти Олега, если, конечно, он жив. Уж если я до сих пор цел и невредим, то Олег и подавно. Он выше и сильнее, и бегает гораздо быстрее. К тому же как и я имеет при себе данное Странником оружие. Я перевернулся на бок и взял рюкзак. Достав пистолет, я заткнул его за пояс. Лучше буду всегда носить его с собой. Опасаться пока некого, но судьба имеет очень нехорошую привычку вмешиваться в чужие дела, особенно когда они начинают идти в гору.

– Неплохо бы раздобыть карту, – пробормотал я.

Узнать своё местоположение было бы очень кстати. Я хоть и знал, что нахожусь недалеко от Кондорово, но не имел представления, на какое расстояние я отдалился от родного Лесовска. И Странник. Его тело наверняка находится в тех развалинах. Стоит туда вернуться и устроить нашему павшему товарищу хотя бы скромные похороны.

– Эх, Странник, Странник…

Я встал, подошёл к окну и отдёрнул штору. Солнечный свет наполнил комнату. Видимо, окно закрывали шторами из соображений безопасности. Максим и Марина знают в этом толк – продержались три недели безоружными. Всё складывалось для меня как нельзя лучше. Однако здесь был и определённый подвох – белая полоса в жизни рано или поздно сменится чёрной. Только вот моя жизнь в данный отрезок времени представляла собой полосу неизвестного цвета. Вроде и не чёрная, но и до белой далековато. Если бы не периодически возникающее беспокойство за родителей, то я без сильных угрызений совести остался бы здесь насовсем. Но мне не хотелось причинять приютившим меня людям излишнее беспокойство.

В дверь постучались, а потом в комнату вошла Марина.

– Чай пить будешь? – спросила она.

Я посмотрел на часы – пять часов вечера. Самое время для чашечки чая.

– Не откажусь, – ответил я.

– Тогда приходи на кухню.

Я обулся и, закрыв пистолет футболкой, вышел. Когда я зашёл на кухню, Марина и Максим о чём-то оживлённо переговаривались. После моего появления беседа тут же прекратилась, и это показалось мне очень странным. Максим внимательно посмотрел на меня и спросил:

– Слушай, а кроме той девушки ты больше не встречал людей, которые могут ходить среди мёртвых?