Хороший день для зомби-апокалипсиса

Как по мне, обе стороны зря так поступили, но Раскол между нами и Опытной прошёл. Теперь мы окончательно Вольный отряд, и значит, действовать будем, исходя из собственных интересов.

– Блядь… – выплёвываю слова вместе с землёй и пылью, поднимаясь с земли после очередного паденья, – какая только херь в голову не лезет!

Сплюнув ещё несколько раз, свистом привлекаю внимание гоблов и жестами показываю порядок действий. Не сразу, но соображают, обтекая стоящие на обочине дороги автомобили, один из которых догорает, весело чадя чёрным, вонючим пластмассовым дымом.

В Военном Городке зеленошкурые выглядят настолько чужеродно, насколько это вообще возможно. Даже шаманский отвод глаз помогает слабо, будто сам Дух Военщины восстал против диверсантов в грязных набедренных повязках. Ни тебе ублажающих начальственное сердце подвортничков, ни начищенных берцев, и вообще – не в ногу, мать их, крадутся!

– Володя? – выглянула из открытого окна первого этажа смутно знакомая полноватая женщина, пахнущая духами, потом и краской для принтера, – А ты что здесь…

Один из гоблов мгновенно ударил её копьём в горло и тут же присел, а двое его товарищей, оттолкнувшись от ссутуленной спины, влетели в помещение. Несколько секунд…

… и в оконном проёме показалась оскалившаяся рожа гоблина.

– Вот так и живём, – бормочу вслух, подтягиваясь и переваливаясь через подоконник. Какое-то офисное помещение… не важно! Пытаясь не обращать внимания на угрызения совести и трупы вольнонаёмных, располагаюсь с относительными удобствами.

Разрываюсь между необходимостью хоть как-то координировать боевые действия, и собственной безопасностью. По-хорошему, сейчас нужно провести зачистку здания или хотя бы этажа, но…

… сидим. Гоблы нарисовали кровью убитой женщины какие-то кракозябры на двери и дверном косяке, и поймав мой взгляд, кивают успокаивающе. Дескать – не дрейфь, Товарищ Вова! Морды у них спокойные, так что стараюсь держать морду лица невозмутимой.

… а в голове раз за разом встаёт «Володя? А ты что здесь…» Потом… потом буду есть себя поедом и просыпаться от кошмаров, а пока – некогда! Сука-война…

Едва я успел ухватить ситуацию на планшете, донеслись звуки миномётного обстрела со стороны «Малибу», а потом глухо ахнул чудовищной силы взрыв, качнулась земля под ногами, и заправка «Лукойл» на Терешковой прекратила своё существование.

«Война – ни разу не романтично, – мелькает в голове непрошенная мысль, – вот совсем!»

Успеваю смотреть в телефон, координируя пиксей по прямой связи.

– Сестрёнка, вокруг Анвара кругами полетай! – кричу в телефон, и несколько секунд бешено пялюсь в экран – верно ли она меня поняла?!

«Двойка с минусом за такое планирование… Всем» – грызу себя поедом, видя всё новые и новые косяки в планировании операции.

Сестрёнка поняла верно, и через несколько секунд я смог увидеть волка, пробирающегося к шестой поликлинике по всем правилам разведки. По-пластунски, зигзагами, прижимаясь к стенами домов и прячась в воронках. За ним приданный отряд гоблов под отводом глаз, грабить.

Аптечные склады, медицинское оборудование, а по возможности – выкрасть медиков. Любых! В наших условиях человек, способный грамотно сделать перевязку и вколоть укол в вену, а не только в жопу – на вес пусть не золота, но жизненно необходим. Буквально.

А человек, который прошёл какое-никакое обучение, и может не просто делать сам, но и (что важнее всего!) учить других – ценность стратегическая. Объяснить, почему именно так, а не иначе, поделиться опытом, накопленным на сотнях и тысячах пациентов, а не только на ком-то из домашних десять лет назад.

Медики, биологи-зоологи, ветеринары (вот уже где кладезь талантов!), химики… любые! Берут спившихся, сторчавшихся, с поганым характером, с нетрадиционной ориентацией…

Пару раз корректирую движение Анвара, успевая заметить через телефон отряды противника и…

… стискиваю зубы, видя устроенную гоблами засаду на военных. Два десятка зеленошкурых, разом мечущих отравленные дротики из невидимости, это очень, очень серьёзно… С расстояния в двадцать пять метров гоблы не умеют промахиваться.

– Как-то всё это не правильно, – шепчут мои помертвевшие губы, а совесть не вовремя напоминает, что погибшие – свои, и что они под воздействием психотропных препаратов и ментальных техник, но…

… а куда деваться? Если здесь и сейчас мы не остановим новоявленного Наполеона с усиками, будет гораздо хуже. Не мы начали первыми, а игроки много поганей гоблов… но эта мантра помогает слабо.

Особенно когда вспоминаются глаза зеленошкурых, озирающих Военный Городок. Для них это Эльдорадо, да не мифическое, как для конкистадоров, а самое настоящее. Вот, осколки стекла, шторы, полосы металла, пластиковые фигурки из киндер-сюпризов… сокровища! Они вернутся, они непременно вернутся…

А с другой стороны – игроки, для которых мы все – неписи. Бета-тестеры, ломающие нашу реальность под игровые нужды.

В короткой стычке умирают не только военные, но и гоблы. Кто-то из убитых военных успевает нажать на спусковой крючок вслепую, кто-то уже стал обладателем магических способностей и увидел пусть не самих гоблинов, но какое-то странное марево, спрятавшееся за грузовиком. Размен…

Разрешение на камере телефона неважное, видны только крохотные фигурки убитых, которых гоблы деловито раздевают догола. Поговорка «Что с бою взято, то свято», читанная в каких-то книгах до Апокалипсиса, приобретает новый смысл…

… так – неправильно! Правильно, это когда грабим мы, а когда нас – это подлое мародёрство!

– Мы – пикся! – деловито сообщает Прелесть зрителям прямого эфира писклявым голоском, – Мы – репортаж! Это всё мы, мы, мы! Мы – ужас! Да, Вова?

– Ужас, – послушно отзываюсь я, и кусая губы, переключаюсь на Чудо и Славу, у которого к змеиной башке скотчем примотан телефон.

– Слава, в полусотне метров от тебя по левую руку БТР в засаде, как слышишь?

– Слышу нормально, – отзывается тот, – БТР по левую руку, понял тебя!

Снова переживаю о всякой ерунде, мучительно пережёвывая «по левую руку», сказанное змею. Глупо, но унять себя не могу, такая вот странная форма мазохизма. Вроде как наказываю себя за то, что не участвую непосредственно в бою…

Короткие переговоры рептилоида с пиксей, и деловитая малявка под невидимостью цепляет к боевой машине термитную шашку. Удачно… то есть для нас удачно, а для экипажа не очень.

Крутанувшись на пятачке и выпустив вслепую несколько очередей, экипаж выскочил наружу из горящей машины, прямо под отравленные дротики гоблинов. Взрыв…

… и пятерых гоблов разметало смертной гранатой, припасённой одним из членов экипажа.

Слёзы на глаза не то что навернулись… брызнули! Закусив до крови губу и часто смаргивая, продолжаю координировать бой. Потому что иначе – всё зря…

Знаю, что сейчас должны ударить Сокольские, а потом, скорее всего (но это не точно!) на выручку Педералиссимусу придут Центровые, и тогда летуны поднимутся ещё раз, выметая мусор.

Время, время… на стене висят электронные часы, и секунды на них тянутся размякшей на жаре жвачкой, прилипшей к подошве кроссовка. Медленно, тягуче…

– Есть! – неистово орёт Анвар, – Нашли!

Он в больнице, а точнее – в аптечном складе при ней. На захват больницы у нас не хватит ни сил, ни (что точнее) – совести. Это какое-то запределье, воевать с медиками…

Слава со своими раскладывает термитные шашки в стратегических местах. Как и положено – с замедлением, чтобы успеть убраться до того, как опомнятся военные. Комариный укус на общем фоне, да и военные оказались не настолько уж бестолковыми. Как ни крути, а мы на их территории, и всё здесь застроено согласно Устава!

Отряды гоблов тают, как кусковой сахар в кипятке, но результат…

… рыкнув мотором, от больницы отъехала грузовая машина, доверху нагруженная коробками, как я понимаю – с лекарствами. Там же, под охраной гоблинов, две напуганные женщины в белых халатах, прихваченные хозяйственным кавказцем.

– Время, Слава, время! – кричу в телефон, – уходи!

– Нашла, Вова! – влетевшая в окно Милашка говорит на утроенной скоростью, мечет глазами молнии и размахивает ручками. Не сразу понимаю, что она говорит…

– … Пирога нашла! Пойдём?! Вова? Пойдём?!

Она зависла перед моим лицом, с детской надеждой глядя в глаза, а я…

… не знаю, как быть. Это тот самый случай, когда как не поступишь, а всё равно – плохо! Как командир я должен…