Трущобы империй

Лагерь Шермана будто расцвёл красками и внезапно обрёл запахи. Хм… не самые приятные. Десятки тысяч людей, скученных на сравнительно небольшой территории и имеющих весьма приблизительные понятия о гигиене, это уже… букет.

Вернулись к себе пыльные и снова пропотевший под жарким южным солнцем.

– Заметили? – Задумчиво сказал Патрик, – негров сколько в лагере? Нет, солдаты из них… я о слугах. Удобно.

Ирландцы захмыкали, из-за формирования бригады едва ли не по партийным спискам, отношения между рядовыми и офицерами довольно специфичными. С одной стороны, командный состав доказал своё право на лидерство, а с другой – ещё недавно были такими же полунищими работягами.

Так что отдавать команды приходилось с большим разбором – охотно подчинялись только тем, которые считали правильными. Строительные работы, стрельбы… всё это понятно. А вот в денщики шли неохотно.

Желающих в общем-то хватало, но неодобрение товарищей оказалось существенным фактором. В итоге денщиков назначали исключительно временных, причём из числа провинившихся. Не должно фениям (а таковыми считали себя едва ли не все бойцы с амбициями) прислуживать. Майору и самому Алексу ещё ладно… А вот Кейси, Патрик и Аластор, не говоря уже о лейтенантах, другое дело. Как же, Ещё вчера они были такими же, как мы…

Между тем, денщики офицерам нужны не только ради субординации – они нешуточно экономят драгоценное время офицеров. Что лучше – тратить его на изучение карты района предполагаемых боевых действий, или на стирку, штопку одежды и прочее?

– Да, – согласился с подчинённым Жермен, – удобно. Слыхал, что можно нанять их задёшево, да так, что числиться они будут по одному полку, а фактически находиться на услужении в другом. Чёрным тоже неплохо – так-то работы у них мало, плантации сейчас разоряют… А в армии хоть сколько-то платят, да кормят.

– Ещё и под ружьё ставят, – добавил Патрик.

Посмеялись немного, смакуя забавные истории о боеспособности чернокожих частей. Встречались и исключения, куда без них. Но насильно завербованные в армию Севера, негры в большинстве своём не горели желанием воевать. Тем более, что многие их них поддерживали Конфедерацию[128 - Сегрегация и рабство были не только на Юге, но и на Севере. На Севере рабовладельческих штатов было меньше, зато сегрегация была по факту куда более жёсткой. На Юге же свободные чёрные могли работать на фабриках бок о бок с белыми, получая нередко больше последних. Более того, на Юге свободного чернокожего могли признать (и это случалось достаточно часто) «чёрным джентльменом», после чего отношение к нему становилось как к равному. Сегрегация никуда не девалась, но с такими неграми было незазорно вести дела. Имелась огромная прослойка цветных, у которых были свои театры, бизнес, плантации… и они были защищены законом! А в некогда французском Новом Орлеане, к примеру, всё более снисходительно смотрели на цветных, принимая их в гостях и смешивая с ними кровь. Главное, чтобы это были «цветные джентльмены», а не просто цветные.]… Недавно вышел забавнейший случай – один из таких свободных полков при первых звуках выстрелов со стороны противника, драпанул так, что их не остановила даже охранная рота[129 - Заградотряд придуман задолго до коммунистов.]. Бой быстро прекратился, но отправленная на поиски беглецов кавалерия Севера не догнала их!

Схватили несколько десятков самых нерасторопных, остальные разбежались. Алекс подозревал, что дела происходили где-то на пересечённой местности, где кавалерия не имеет особых преимуществ. Но повод для насмешек над чёрными беглецы обеспечили, да и соответствующих анекдотов появилось великое множество.

– Командир! Командир! – На взмыленном коне прискакал перепуганный вестовой, – у нас имущество забрать собираются!

– В ружьё! – Раненым медведем взревел Ле Труа, после чего примерно половина бригады в считанные минуты построилась в колонны, и Кельтика бегом отправилась к месту выгрузки бригадного имущества.

Алекс, обливаясь потом, бежал вместе со всеми. По правде говоря, не столько из-за ощущения момента, сколько из-за фурункула на ягодице. Угольная пыль, чтоб её… в седле не усидишь.

Полчаса спустя взмыленные бойцы прибыли на станцию, где увидели, как чужие солдаты грузят бригадное имущество, а кельты стоят неподалёку с мрачным видом под дулами винтовок.

– Кто?! – Заорал Жермен, стреляя в воздух, – кто посмел!

Видя столь грозную силу, воры остановились, и через несколько минут на станцию влетел офицер федеральных войск[130 - То есть «настоящий» офицер, а не офицер ополчения.]. Мундир, несколько медалей, внушительный рост…

– Я полковник Шеррил! – Начал он выпрямившись и положив руку на саблю.

Алекс только моргнул… и вот Ле Труа стоит около полковника, прижав его же (!) саблю к паху федерала, причём штанина уже разрезана.

– Ты – вор! – Раскатисто сказал француз и слегка шевельнул кистью. На брюках расплылось тёмное пятно. И не факт, что Шеррил описался…

– Ты – вор! – От злости французский акцент майора стал заметным. Полковник побледнел до мертвенного состояния и шевельнул губами. Жермен шевельнул рукой…

– Я – вор! – Послушно повторил полковник, бледнея ещё сильней.

– Все слышали? – В голосе майора послышалось нескрываемое удовлетворение. В ответ донёсся рокот из солдатских рядов с обеих сторон конфликта, вид у бойцов совершенно ошарашенный.

– Вор! Вор! Вор! – трижды повторил Ле Труа, хлеща полковника по лицу – вроде бы слегка, но от этих пощёчин потрескалась кожа на лице Шеррила.

Миг… момент, когда Жермен отступил назад, Алекс уловил… почти. Теперь у него не только клинок, но и револьвер федерала. Револьвер полетел в лужу, а саблю маленький француз с поразительной лёгкостью сломал о колено, презрительно сплюнув на обломки.

Федерал с невидящими глазами развернулся и пошёл сквозь толпу с деревянными глазами. Все расступались перед ним, как перед прокажённым. Через минуту донёсся слабый звук выстрела…

Шерман пришёл бешенство, но случай пришлось спустить на тормозах – слишком много свидетелей, слишком широко разошлись слухи. Когда генерал отбросил светскую любезность и начал разнос, набирая обороты… Жермен прищурился нехорошо и положил руку на эфес клинка.

Алекс моментально вспомнил слухи, ходящие о французе в районе Бауэри… и о том факте, что его в принципе не задирала местная гопота.

Даже солдаты Шеррила в восторге от боевых навыков и духовитости Ле Труа. Француз стал этаким аналогом супермена, уже к вечеру изумлённый попаданец ненароком подслушал несколько совершенно диких историй о подвигах своего учителя.

Самое интересное, что парочку он признал правдоподобной – учитель иногда допускал оговорки, по которым можно понять очень многое. Так что в лагере Шермана явно имеются люди, знакомые с прошлым Ле Труа. Если верить слухам, то фактическим девизом его учителя можно назвать знаменитую фразу Перед нами всё рыдает, за нами всё горит. Алекс верил…

Двадцать седьмая глава

После самоубийства полковника из хорошей семьи и потери лица командующим, бригаду ранним утром семнадцатого мая, сдёрнули с только что построенных укреплений и выдвинули на передний край разгорающегося сражения. Уильям Текумсе Шерман славился мстительностью и тяжёлым характером.

Выдвинутая вперёд артиллерия южан вела ожесточённый обстрел переднего края, на котором накапливались кельты. Ирландцы рассыпались по складкам местности, прячась от обстрела и закапываясь в землю – благо, шанцевый инструмент имелся в избытке. Солдаты изобретательно ругались, но что характерно, Ле Труа никто не винил. Дай майор вчера слабину, дело закончилось бы примерно тем же – к частям ополчения федералы относились как к расходному материалу, а тут ещё и часть ирландская.

Любезность Шермана при первой встрече не значила ничего – обычная вежливость светского человека, смешанная с любопытством и желанием разузнать интересные подробности из первых уст. В обыденной жизни это даже не жёсткий, а жестокий человек, предложивший правительству совершенно нацистскую тактику выжженной земли.

Уничтожать на захваченных землях Юга инфраструктуру, вырубать сады, сжигать поля, дома… А что творили чёрные из свободных полков, вставшие на постой на захваченных территориях[131 - Ку-клукс-клан появился на Юге уже после войны, как реакция на «Полки Свободы», состоящие из чернокожих, и выполнявших карательные функции. После победа Севера, Юг до 1877 года был фактически оккупированной территорией, на которой действовали иные законы – последние дискриминирующие Юг законы были отменены уже в начале 20-го века. Так, проигравших вынуждали закупать товары исключительно на Севере по завышенным ценам, продавая плоды своего труда на всё тот же Север по заниженным. Во властных структурах Юга сидели исключительно северяне, решая все дела в свою пользу. http://dugward.ru/history/Hist36.html]…

Своеобразная разведка боем длилась уже два часа. Страх у попаданца имелся, но достаточно отвлечённый. Видел, как на пыльную землю падают убитые солдаты и корчатся раненные, но снова вылезло странноватое ощущение, что это происходит не в реальности, а в какой-то наворочанной компьютерной игрушке.

В иное время он злился бы на такую нелепость, не без оснований подозревая начало психического расстройства, но сейчас подобная отрешённость скорее помогала, бывший студент выглядел вполне адекватным и бравым командиром, не потерявшим головы в первом бою.

– Пригнись! – Зарычал он на солдата, ударом по щиколотке подбивая ноги излишне любопытного австрийца, высунувшегося поглазеть на наступающие цепи южан, – жить надоело?

Молоденький, от силы лет шестнадцати, австрияк виновато заморгал, и дабы исправить впечатление о себе, начал с бестолковой деловитостью возиться с винтовкой. Но Алекс уже не смотрел на него, пройдя дальше по песку с редкой растительностью, высматривая таких же раззяв.

Батальон по большей части скопился в узкой лощине, протянувшейся более-менее ровно поперёк поля боя. Чуть впереди остальной бригады… зато лопатами меньше орудовать, да и от артиллерии защищены получше.

– Приготовились! – Громко сказал музыкантам, перекрывая голосом шум боя, – сигнал!

Флейты и барабаны[132 - В то время такая музыка на поле боя была явлением повсеместным. Барабан задавал ритм или привлекал внимание бойцов, а писклявая флейта была слышна даже при артиллерийском обстреле. Ну и горн, разумеется – им обычно подавались наиболее важные команды.] донесли до батальона нехитрые команды, солдаты на склоне лощины начали деловито готовить ружья, поглядывая на командира.

Ровные, густые цепи южан приближаются не слишком быстро – в этом времени считается более важным выдержать общий темп наступления. Доля истины в этом есть, но… как же удобно целиться!

Приникнув в мушке, Алекс затаил дыхание и нажал на курок. Офицер южан упал, тут же затрещали выстрелы остальных бойцов, цепи противника стали редеть. Что-что, а стрелять в Кельтике умели… Мало того, что многие из бойцов достаточно квалифицированные рабочие[133 - Связь между рабочей квалификацией и умением стрелять самая прямая. Хорошему слесарю, токарю, фрезеровщику… нужны глазомер, твёрдая рука и развитая мелкая моторика – самые важные качеств для стрелка.], так ещё и патроны на учебные стрельбы начинающий политик выбил тогда в избытке.

Неожиданный талант стрелка открылся и в самом попаданце. Правда, ганфайтера в ковбойском смысле слова из него так и не вышло – револьверы пока что отличались скверной точность, да и лягались при стрельбе так, что он не раз повреждал себе запястье. Ну да… ковбойщина – это голливудские легенды. Лакмусовой бумажкой оружия можно назвать скорее Кавказ. Горцы с казаками в боях предпочитали винтовки и кинжалы, а никак не револьверы. А уж эти-то разорились, но купили бы хорошее оружие…

Так что из револьвера Алекс стрелял немногим лучше остальных бойцов бригады, разве что заметно быстрее, потому как потратил некоторое время на тренировки и ввёл ряд усовершенствований, вроде спиленной мушки и слегка усовершенствованной кобуры.

К чему все эти ганфайтерские тренировки, если уже на расстоянии двадцати пяти метров выпущенная из револьвера пуля может убить разве что случайно, угодив в глаз… Да и целиться бессмысленно – с такого расстояния из нынешних револьверов попасть можно разве что в стенку не самого маленького сарая, и это не просто красивая фраза, а обыденный, всем известный факт.

Дымный порох и не самая точная подгонка деталей из-за отсутствия по-настоящему качественных сталей, приводят к тому, что при выстреле револьвер лягается, как бешеный мул. Мало того, из дула вылетает сноп огня, да и назад сноп огня получается лишь немногим меньший. Точность и отсутствие снопа огня сзади у револьвера можно поправить, но… либо это будет штучное изделие от хорошего оружейника с соответствующей наценкой, либо пострадает и без того невеликая надёжность оружия.

А вот из винтовки… Капитан так же неторопливо разрядил обойму, вроде как даже попадая. Перезарядить…

Всё, теперь его задача – следить, чтобы бойцы делали всё как надо.