Банкир. Книга третья: Младший брат бога

– Ага, – заявил Шеф, одаривая их насмешливым и ироничным взглядом, – значит, все таки Договор есть. А любой договор можно расторгнуть.

– Договор на крови, – сквозь клыки процедил Гобл.

После долгой томительной паузы, которую сам Глава не захотел нарушать, первым рот открыл трактирщик:

– Договор на крови невозможно нарушить, – проговорил он, – пока есть хоть капля крови в одной их договорившихся сторон.

– Вот, – добавил про себя Александр, – ключевые слова здесь «Одной из сторон». Если вычесть из нее гоблинов, чьим Главой – как бы этого не хотелось избежать, мне, наверное, придется стать, остается… кто?

Дожимать парочку, опустившую носатые лица к полу, он не стал – мало ли какие еще каверзные пункты были у того Договора.

– Ляпнут сейчас что-нибудь лишнее, и повалятся двумя кучками мяса и дерьма, которое даже использовать нельзя – только на потраву диким зверям. Или развеятся, как уже две их бабушки недавно. Нет – главное, один обходной маневр мы придумали, а остальное… Остальное потом, после Ураганов.

Он отъехал чуть подальше, чтобы не придавить решивших нарушить запрет, и выпрыгнуть под колеса мальцов, и медленно (по той же причине) поехал вокруг трактира, к той его стороне, единственная дверь которой вела на кухню.

Территория вокруг, если и претерпела изменения, то очень незначительно.

– Зай, – повернулся он к трактирщику, готовому уже спрыгнуть из кабины, к ждущей внизу сестренке, – почему народ бездельничает? Ты что, не оставил никаких указаний?

– Оставил, Старший, – задержался на верхней ступени трактирщик, – набираться сил, и ждать окончания Ураганов. Потом продолжить уборку. Убирать все, что они принесут с собой, и наломают здесь.

– Так вот в чем причина такой вроде бы бесхозяйственности рачительного во всем остальном Зая, – с опозданием догадался Мастер, – тут убирай, не убирай – через три месяца нанесет столько же, если не больше. А учитывая, что рабочих рук раньше было – четыре тролличьи, и неизвестно сколько гоблинских, которые явно не сделают лишнего движения… не прописанного в Договоре, то становится совершенно понятным, почему трактир сотни лет окружают эти развалины.

А это (заявил он уже Джесси) еще один повод разобраться с Ураганами.

Помощница на этот раз ничего не возразила.

Внизу их встречали всем кланом; исключая разве что Равнинных троллей, которые были представлены старшим, Грыстоком. В глазах ставших ему родными людей и нелюдей он читал сейчас столько вопросов о поездке, что замучался бы, наверное, отвечать на них до окончания сезона Ураганов. А последний, как уверяли старожилы, обычно длился не меньше сорокачасовых суток, и редко мог протянуться до трех. Но самый главный вопрос приберегла для него сестренка, Зея. С лукавой усмешкой в глазах она спросила, махнув в сторону открытой двери, откуда несло мощным кухонным запахом; на кухне Зеи это означало умопомрачительные ароматы готовой еды:

– Братик, кушать хочешь?

– Хочу! – Александр буквально внес на руках Зею внутрь кухни, и дальше, по проходу в обеденный зал, в котором сидело, стояло и передвигалось невероятное количество гоблинов.

Многие из них что-то неторопливо жевали за столами. Но только не за тем, который сам Мастер выбрал четыре дня назад. Он даже успел вспомнить, что это место оплатил кровно заработанными еще в родном мире копейками. А стол, оказывается, был уже накрыт. Причем недавно, словно их уже ждали.

– Впрочем, – подумал Шеф, примеряясь к самому аппетитному куску мяса на вершине горы, которая ждала его на блюде напротив его обычного места, – тут даже никакой цепочки строить не надо. До первого Урагана хорошо, если полчаса осталось. Понятно же, что мы будем спешить сюда из последних сил.

С двух сторон торопливо жующего Александра подсели Зай с Ильюшей. Напротив достаточно вольготно разместились тролли с гоблинами; вся сегодняшняя экспедиция была в сборе.

Минут через пять, когда гора в блюде перед Мастером потеряла не меньше половины своей вершины, а остальные уже жевали нехотя, Ильярриэль заявил, явно с каким-то превосходством глядя на противоположнный ряд за столом:

– А интересно, наверное, будет наблюдать за Ураганами в окна оранжереи?

Глава несколько остудил его иронию, кивнув троллям и гоблинам:

– Выпишу вам абенемент. На одно посещение ложи театра. Наверное ты прав, Ильюша, – повернулся он к эльфу, – зрелище будет незабываемым. Жаль, что меня с вами не будет!

Он притворно вхдохнул, готовясь наблюдать за первым актом «спектакля», который, вообще-то должен будет начаться только через полчаса.

– Как?! – первым, даже до троллей-гвардейцев, вскочил Зай, – а где ты будешь? Я с тобой, Старший!

Гром с Тарзаном выразили такое же желание совершенно без слов; буквально в мгновение стряхивая с себя сытую вальяжность, и превращаясь в смертельно опасных воинов. Опасных, естественно, для врагов клана. Только вот для того «врага», которому сейчас собирался противостоять их глава, ни ятаганы (которых у них пока не было), ни двадцать четвертый Уровень мастерства ничего не значил. Александр собирался противопоставить стихии собственное мастерство; в том числе знания и навыки Мастера Стихий.

– А что, – успел спросить он у Умника с Джесси – пока перед столом вырастали фигуры Зая и гвардейцев-троллей, – правильно я понимаю, что эти Ураганы не могут превысить по силе двадцать четвертый уровень? Или для них законы Ваалдама не писаны?

– «Теоретически закон нерушим, – заявила Джесси, очевидно уже смирившаяся с безумным замыслом Шефа, – однако в данном контексте это нкто не проверял. А если и осмелился проверить, никому об этом рассказать не успел».

– «По крайней мере, — добавил любящий во всем точность Умник, — в нашей базе данных таких данных нет. Может, они есть у присутствующих?».

– Не будем нагнетать, – решил Глава, – нам и так придется сейчас выдержать нелегкий бой – с Малышкой, Зеей и Банкой. Ну, и с Наденькой тоже. Если она, конечно, нарушила мой запрет, и сбежала из оранжереи. Интересно, успела она начистить картошки? Ужин в кругу семьи, кажется, отменяется…

Глава 5. Мастер жизни

Мастер стоял посреди открытого пространства за Куполом. Он успел сделать все необходимые приготовления, и теперь ждал первого удара стихии. Прежде всего он наложил простенькое плетение поверх защиты Купола. Настолько простое, что оно никак не могло повлиять на древнюю Руну. Единственной задачей этого плетения было зеркально отражать все другие – те, что Александр собирался применить против диких зверей. Таких в окрестностях трактира бродило немало. Они появлялись и исчезали в кавернах Равнин, и могли помешать ему сразиться с основным противником. И даже раньше – первый хищник, с виду вполне травоядный, но вблизи предъявивший Мастеру внушительные клыки в пасти, попытался напасть на него, как только человек вышел за пределы Купола.

Шеф хлестнул по нему зарядом маны, в которую свою лепту внес Мастер Смерти. Это заклинание не было убойным; оно лишь внушало смертельный ужас, и желание исчезнуть немедля; желательно за тридевять земель. Хищник действительно исчез – не сразу, а совершив немыслимо длинный прыжок с места в кустики, откуда, быть может, недавно и появился.

Александр не стал втягивать обратно в себя длинное плетение; напротив, он заставил его разредиться, расшириться. Вливая в него дополнительные порции маны, он неторопливо, квадратный метр за метром, строил поле, вызывающее ужас у всех живых существ в округе. Кроме его создателя, конечно, и тех Разумных, которых он оградил зеркальным плетением.

Поле росло – тем стремительней, чем ближе приближался первый грозный конус. Саша только теперь понял, почему местные жители называют эту стихию уважительно, во множительном числе. На самом деле они называли Ураганами каждую из таких вот гигантских воронок, представлявших собой бешено метавшийся в замкнутом пространстве ветер, и растворенные в нем бесчисленные тонны камня и песка. И было этих воронок… в общем, последнюю он за горизонтом даже не видел.

А первая налетела, как только Мастер убедился, что полоса шириной в сто метров охватила по окружности весь Купол, и ни единого живого существа в нем нет. Первый натиск Урагана оказался пробным, и от того не очень свирепым. Шеф встретил его, стоя спиной к куполу, подняв руки к низкому небу, с которого уже сыпались песок и камни, потерянные воронкой в своем движении. Над Мастером уже был выстроен купол, которому никакие осадки сверху, даже многотонные, не грозили. Но ману, какие бы объемы ее не были предъявлены, эта преграда, которую в панорамные окна оранжереи могла видеть разве что Надежда, прекрасно пропускала. Так что Мастер Воздуха, встретивший дикого собрата, и определивший его силу, как равную, или даже более слабую на пару Уровней, легко остановил движение первого Урагана. Стремительный порыв воздуха остановился, а тонны, что он нес с собой, упали на Равнины, так и не достигнув противника. Но главное – вся мана, что заставляла нестись эту массу от границ разведанных земель, была аккуратно передана с помощью Метального Мастера другому стихийнику – Мастеру Земли, который не стал задерживать ее внутри такой слабой человеческой плоти. Энергия вернулась миру, распределившись все по тому же стометровому пространству вокруг Купола, и основательно перетряхнув твердь. Что-то внутри каменной толщи, окружавшей защищенное пространство, трещало и двигалось. Перекрывались давно натоптанные пространственные тропы, ведущие из неведомых земель мира Ваалдам. Возникали новые, по которым – как надеялся Саша – никогда не будут ступать когтистые лапы хищников.

Первый Ураган немного оторвался от собратьев. Невольно вспомнилась картинка из не такого далекого прошлого родного мира. Битвы стенка на стенку, мелкий хулиганистый застрельщик, которого пускали вперед, чтобы втянуть соперника в драку. Только вот сам Александр был и застрельщиком с другой стороны, и фронтом, и тылом, и засадным полком. Клан, которому он категорически запретил встать рядом с ним, сейчас мог только наблюдать – как в самом большом для мира Ваалдам театрализованном представлении.

Глава даже успел повернуться назад, и помахать друзьям рукой – благо он уже поднял ее; даже обе – навстречу первому натиску стихии. И даже разглядел, что в окнах ему замахали в ответ. А потом… он вдруг понял, что выглядит как-то по-дурацки; с этой вытянутой вперед, навстречу врагу фигурой, с поднятыми руками…

– Ну, точно Гарри Поттер, блин, – внезапно развеселился он, – только волшебной палочки не хватает. Палочки нет… зато есть сумка!

Ему еще хватило времени дать приказ трансформироваться поясу в такое удобное кресло, и столик перед ним, и сесть в него, представив с усмешкой, как опешили от такого нахальства своего Главы зрители. В следующий момент ему стало ни до зрителей, ни до стола, ни до самого яркого воспоминания последнего получаса перед битвой Стихий. Того самого блюда, наполненного мясом больше обычного. Джесси в конце его пиршества заявила, не без иронии:

– «Ты ешь так, словно тебя два дня не кормили!».

На что Александр ответил:

– Я ем так, словно меня следующие два дня не будут кормить!

Накаркал. Ураганы навалились одновременно сразу с нескольких сторон. Конечно, Мастер не мог взять на себя весь фронт, что наступал на жидко населенные земли неизвестно какой шириной. Но вот ту полосу стихии, что своей шириной чуть превышала построенное самим же кольцо, общий диаметр которого составил четыреста метров, он решил – кровь из носу – не пропустить ни на шаг. Мастер воздуха раздвоился, потом растроился, и делился дальше – по потребности. А все остальные, через Ментального Мастера, работали на подхвате. Поначалу больше, как и в самом первом эпизоде битвы, это был Мастер Земли. Слой тончайшей взвести, в которую превращались камни и песок, рос вокруг купола; вместе с ним поднимался и тот пятачок, на котором внешне так вольготно расположился в кресле Александр.

В какой-то момент, в недолгие секунды передышки, он отметил, что того грунта, что слой за слоем ложится на кольце, подобном кольцам Сатурна (который – сыронизировал Саша – по прежнему не виден), становится слишком много, и он начинает расползаться за пределы определенной ему территории. Не хомяк в груди, а смутное понимание того, что эта рыхлая масса, перемешанная до однородного состояния, ему, а значит и всему клану скоро понадобится, заставила Мастера Земли творить еще интенсивней.

– Джесси, – воскликнул он внутрь себя – снаружи его из-за безумного воя ветра вряд ли кто раслышал бы, – резервируй в своем талмуде еще одну строчку!

– «Каком талмуде?», — не поняла, и даже немного обиделась помощница.

– Том, где ты отмечаешь наши общие достижения. Добавляй туда еще и Мастера-ландшафтного дизайнера…

А по краям очерченной зоны росли подпорные стенки; возникали ступени для четырех дорожек шириной в три метра, которые подобно делениям компаса, пролегали ровно по частям света мира Вааладам – как их определил сам Мастер. Хомяк внутри все же проснулся – когда понял, что пласты грунта, который тоннами прибавлялся с каждой секундой, вдруг принялись стремительно истекать – сразу в нескольких местах. Словно внутри, в толще скальных плит, не выдержали какие-то перепонки, лопнувшие почти бесшумно, и бездонные каверны принялись поглощать землю с жадным урчанием. Таких мест было не меньше дюжины, и на каждое из них обратил внимание Мастер Огня. Звенящие от напряжения реки маны пробежали в направлении, где уже образовались воронки истекавшего в недра грунта, и уже там превратились в яростные клубы пламени. Температура там – как-то определил Александр – превысила точку кипения камня, но и этот безумный жар отразили от себя зеркальная пленка Купола, и защита самого Мастера. Грунт в точках приложения силы стал малиновым; потек внутрь каверн быстрее, чем прежде измельченный весок, и там, застывая, заткнул-таки эти бездонные колодцы. Именно в это мгновение внутри взвыл, и потребовал своей доли маны, которой щедро делились Ураганы, Мастер Воды. Джесси с Умником прошептали, явно в изумлении: