Калифорнийская тайна Никсона и Громыко

«Есть у русских поучительная поговорка: «от волка оборонишься,
А вот от злого ненавистного человека уже никуда, не упрячешься?!»
И только после этого он Громыкину здесь на заданный вопрос сказал.
«Ну что ж, герой, гляди сюда, – и палец кверху, говоря ему, поднял, —
Сейчас ты и все, безусловно, видят надо мной крохотное светило,
Но это, скажу так: внеземная сфера, чтобы моя душа в ней царила!
И чтобы разум твой и моих гостей в догадках сердце не томило,
Скажу вам по секрету лишь одно: в этой оболочке вся моя сила!

Но именно из-за неё я смог однажды бессмертие в себя вдохнуть!
А чтоб оно светило эдак?! Я в тигле золотом покорил живую ртуть!»
Здесь все головы приподняли и бросили окончательно пить и есть,
И к бровям приставили ладошки, чтоб вновь светило рассмотреть.
А это «Крохотное солнце», быть может, лишь величиною, так с кулак
Было, как я уже сказывал, примерно, в метрах около тридцати так.
И всё так же на плаву в пространстве теплотой дышало и парило,
Давая вечный день в подземном храме этом, как микромодуль НЛО.
«Ха-ха! Бессмертный? – и Громыко начал нарываться на волшебника, —
Так я на слове, как мошенника, сейчас тебя уже подловил, владыка,
И посмеяться никому не дам, над нашей коммунистической главой,
Хотя б и пришлось бы мне за правду – матку поплатиться головой!»
Тут все глядят, как в одно мгновенье, этот большевистский идеал
Перевоплотился на глазах у всех, и стал уже как уличный жиган.
Под продолжающийся свой хохот, он враз из своих брючин достал
Настоящий самый, скажем так, шпионский, чёрный, небольшой наган.
«А ну-ка, сидеть тихо, господа, – Громыко на американцев закричал, —
А не то с кудесником вас всех могу до одного, как собак перестрелять!
Сегодня я на вас, проклятые буржуи, очень даже сильно осерчал:
За одурачиванье пролетарий, таких людишек надо б точно истреблять.
Тут дальше, без сомнения, события уж больно круто развернулись.
От дерзости такой у всех приоткрылись рты, и языки зараз отнялись.
Зато хозяин дома, достойный чудотворец про-прадедушка Сун Дин
Не выдавал своего, к удивлению, никакого беспокойству тут один.
А, в общем, со стороны казалось, что ему, наверно, здесь всё равно,
Хотя наган этого злодея был направлен точно и только на него давно.
Конечно, сей рассказ мой больно тихонечко и медленно уж ведётся;
А дальше дело происходило так, как в комнате веничком метётся.
И министр Громыко никого здесь не собирается зазря страшить,
Но хочет взять на душу грех большой и личную правду доказать.
Для точности злодейства подошел к волшебнику почти вплотную
И, выстрелив в него четырежды, осознал в момент, что всё впустую.
Гордец Громыко побледнел тут, сконфузился, и даже содрогнулся,
И, быстро потерев глаза, которым впервые не поверил, испугался.
Зато дедушка Сун Дин нагнулся и, найдя четыре пули под ногами,
Подбросил ловко на ладошках их, и хило посмеялся пред гостями.
Тут лишь у гуляк страх сошел, и они вздохнули мигом с облегченьем.
Вскочили с мест, хлопая в ладони, как будто в цирке веселились.
Но Громыко никогда с позиций так своих, не уходит с пораженьем.
Он поднимает сызнова свой наган, и снова все тут насторожились.

По натуре Громыко тихий был, а тут как демоны в него вселились:
Зелёные злые огоньки в его глазах, отчего-то разом засветились.
На сей раз он цинично метится уже не в человека и не в людей;
А в чудо – сферу над Сун Дином, в его талисман «Маленькое солнце».
А с зала выкрики уже чудо искателей: «Ты что же делаешь, злодей?
Не смей, басурман, стрелять туда, ведь там, у чудотворца сердце?!»
Но, к сожаленью, скажем, к бунтарю слова встревоженных людей
Как будто бы так в пустое место, иль вовсе не доходят до его ушей.
И вот из его нагана, гремят уже два прицельных выстрелов всего,
Но только сам как скошенный замертво упал от злодеяния своего.

Но сразу ж рифмы, как нещадные грехи,
Сложились в ситуации такой в стишки.
Откроем мы ж тогда смятённые сердца,
Чтоб жизнь была без тлена, без конца.
Так, бренное тело, презрев и покинув,
Родной дух отошёл, оболочку отринув.
Вот пробил разлуки томительный час:
Тигель остался, а пламя огня уж угас.
Кто отлетевший тот дух потревожит?
Кто воспрепятствовать этому сможет?
Нам сразу знать то, всё пока не дано;
А в жизни бывает так, что всё решено!
Но всё же все подробности, дорогой читатель мой, уже в другой главе,
Чтоб с передышкой, несомненно, посвежей, виденья были б в голове.

Глава 3

Конечно, всякое лихо имеет двоякое лика, и потому – то это споро.
Но только оно ко всему не меняется в сюжете так быстро – скоро;
И оттого я остановил рассказ в предыдущей в той главе лишь тогда,
Когда лихой Громыко расстался с жизнью вроде как бы навсегда.
Напрасны оказались козни у этого министра тёмных дельцов тут.
А за злодеяние, как правило, всегда три шкуры всё равно сдерут.
И точно, когда советский дипломат из нагана в сферу стрельнул,
В ответ в него из сияющего шара сразу ж луч беззвучно саданул
На вроде молнии, праведник при этом не успел вымолвить и слова.
Удар луча попал в наган, и он превратился вмиг в кусочек сплава.
Ну, а со светилом тут, конечно, ничего каверзного не получилось,
И оно всё также в пространстве зала в лучах своих переливалось.
Все бросились на помощь к бедолаге, а Сун Дин по-своему решил:
Он тут же ловко, с магическим движеньем, заклинание проговорил;
И потому-то на своё непонятное для всех какое-то это бормотанье,
Двух призраков получил, чтобы исполнили они его бы приказанье.
Опустившись на колени перед ним, оба воскликнули, склонившись:
«О, Властелин! Священных вод! Мы по твоему приказанию явились!».
Сун Дин сперва поблагодарил духов, и по – приятельски им сказал:
«Вы уж извините, что побеспокоил вас, но я по делу лишь позвал.
Поймайте – ка душу разбойника, который в моё бессмертие стрелял:
Не хочу я, чтобы он три дня безнаказанно по земле грешной гулял.