Страдания в разлуке?
Иль ревность, у пылающей огнем души,
Строками навевающей лишь скуку?
Любимые глаза и звуки тишины?
В журчании свечи танцующие тени?
А может, шум дождя и утренней грозы,
И ветер, вдаль несет благоухание сирени?
Что ж, милый друг, любовь такое?
Лишь страсть, что сердце Купидон пленил?
А может, что-то неземное,
Что Бог молитвой сотворил?
Как вечность волн, бегущих за волною,
Мой друг, любовь здесь – целый мир…
Ангел…
С зарею утренней, в тиши безмолвной,
С Небес предстал Посланник нежный.
Грустя, Эдем покинув словно,
В покрове лебединых крыльев снежных.
На мир земной с тоскою Он взирал —
Пустынных тел изгнанников страданья.
Он в тайный путь их души провожал,
Шепча молитвы покаянья.
Венцом блаженства обрамленный,
Он вестью озарит мое уединение.
Главы моей коснувшись утомленной,
Он снимет всех оков плененье.
И я пред Ним склонюсь, сомкнув печальны очи.
И Он, душе моей, укажет дальний путь:
Быть может, в Царство Света, может, к вечной Ночи,
Где Дух смятенья не дает уснуть…
Русский лес
Ну как мне не любить края родные,
Просторы русских берегов,
Цветов и трав поля густые,
И шепот северных ветров.
Я болен русскою душой.
Она томит меня в чужбине.
Меня метель зовет зимой,
И треск огня в печном камине.
Когда ж, весной, все реки потекут,
И спящий лес наполнится цветеньем,
Тогда же птицы, покидая юг,
Заполнят день неторопливым пеньем.
И летний зной, так удушающе тоскливый,
Под вечер смоет, охладив росой.
И русскому он сердцу безмятежно милый,
Что дремлет с утренней зарей.
Опавших листьев шелковый ковер
Среди раскатов гроз осенних,
Томит в душе моей костер.