Я тебя… никогда!

Возбуждённый до предела центр возбуждения набух, вызывал аллергический зуд. Пришлось сжать ноги, что лишь усилило готовность немедленно принести себя в жертву Эросу.

Палец осторожно, неуверенно проник во влажную щель, окунулся в коктейль из горячей слизи. Мгновенно последовали многократные конвульсии, выплёскивая за пределы тела закипевшую разом страсть.

Люба зажала рот, чтобы не вырвался случайно плотоядный стон, завершающий непредвиденную разрядку. Простыню густо оросило потоком нутряного секрета, разлившегося под ней тёплой лужей.

Что теперь подумает Венька, когда увидит такой конфуз?

И ведь ничего невозможно предпринять: он спит на той самой простыне. Если только обмануть, сказав, что это он опростался, нечаянно возбудившись после длительного перерыва в сексуальных отношениях.

Такой выход казался вполне приемлемым. Только бы не подумал, что она сексуальная маньячка или, того паче – блудница.

Не было желания начинать отношения с подозрений и недоверия.

Венька ей понравился. Хотелось нормальных отношений, с прочной позицией, серьёзными чувствами.

Как не разочаровать партнёра?

Неожиданно Вениамин заворочался, засучил руками и ногами, начал что-то грубое выкрикивать.

Дальше последовало вовсе непонятное действие, даже страшное: мужчина схватил Любу за шиворот и вышвырнул с кровати, добавляя попутной скорости отталкивающим движением ноги.

Приземлилась на пол она не вполне удачно, ударилась головой об угол журнального столика.

Впору было взвыть от обиды и боли, но Люба сдержалась. Прикусив зубами ладонь почти до крови отползла в дальний угол комнаты, забралась с ногами на кресло, свернулась в позу эмбриона, накрылась накидкой с кресла и распласталась в ожидании, точнее, в страхе увидеть неприглядное продолжение.

Мозг лихорадочно просчитывал варианты событий. Необходимо срочно покинуть этот сумасшедший дом, где после страстного секса тебя запросто могут выкинуть из постели, не объясняя причину агрессии.

А ведь он даже не проснулся. Лежит, паразит, и хрюкает, словно так и нужно.

Хорошенькое её ожидает будущее, если подобное для него – норма.

Да он шизофреник. Такой параноик и убить может. А то и расчленить. Вот попала-то! Ужас, ужас, ужас!

Люба сидела в скрюченной позе, обездвиженная парализующим шоком, не в силах пошевелиться.

Так бывает в кошмарных снах, когда хочется бежать, а ноги предательски бунтуют, не слушаются. Сердце колошматило в бешеном ритме, выскакивало наружу. Ужас лишал возможности адекватно мыслить, мешал дышать.

Время остановилось, замерло. Нужно было срочно что-то делать.

Боже, как же страшно!

В окно без штор в полном, но весьма зловещем великолепии заглядывал светящийся шар Луны, посылающий рассеянное, таинственно-голубоватое свечение, возбуждая недобрые мысли и негативные эмоции.

Говорят, в такие дни пробуждается и правит бал нечисть.

Чур-чур!

Не захочешь да поверишь в любой бред, когда с тобой происходит подобное.

Умирая от страха, Люба смотрела на спящего Вениамина. Лицо его странным образом выражало блаженное спокойствие. Он потешно швыркал носом, скривив уморительную гримасу, но отсутствие дальнейшей агрессии не успокаивало

– Лыбится, зверюга. Сожрёт живьём и не подавится, – с ужасом думала Люба.

Неожиданно Вениамин открыл глаз, ощупал рукой половину кровати, где должна была находиться она. Не обнаружив гостью, Вениамин полусонным взглядом обвёл комнату, увидел её в позе ужаса, глядящую на него безумными глазами, словно только что повстречалась с привидением?

– Что с тобой, девочка? Тебе плохо, заболела, чего это ты там сидишь?

– Хочу домой. Отвези меня…. сейчас же отвези… пожалуйста! Мне страшно.

– Что тебя напугало? Всё было так хорошо. Иди ко мне.

– Не притворяйся, ты знаешь причину.

– Какую, Любаня? Если не ошибаюсь, мы хотели жить вместе. Или я что-то напутал? Никак не могу проснуться. Согрей меня.

– Было, хотели… вчера это было. Сегодня ты вышвырнул меня из кровати, ненормальный, извращенец, псих! Я шишку в полёте набила, могла голову насмерть расшибить. Отвези, откуда привёз. Не желаю связывать судьбу с маньячиной.

– Ты обо мне?

– Разве здесь есть кто-то ещё? Ты вышвырнул меня как ненужную вещь, ты!

На её глазах проступили слёзы отчаяния.

Люба часто-часто заморгала в попытке остановить поток солёной обиды, но была бессильна преодолеть негативную эволюцию эмоций.

Её прорвало рыдающим криком, – никогда, слышишь, ни-ког-да-а не приближайся ко мне. Если не отвезёшь, уйду сама.

– Ничего не пойму. Ты со мной говоришь? Я… именно я… вышвырнул тебя из постели? Бред какой-то!

– Я похожа на идиотку, да?

– Вовсе нет. Но и я… хотя… кажется, да нет, точно… мне снился скандальный пассажир. Заблевал сиденье, орал, отказывался платить, лез в драку. Я вытащил его из машины. Дал пенделя.

Да, точно. В конце, чтобы быстрее летел, добавил ускорение. Любочка, всё сходится. Я не тебя выбросил, его. Это переутомление. После изнурительных смен так случается. Я же почти двое суток не спал.

Люба поверила. Безоговорочно, почти сразу.

Очень хотелось настоящих отношений: любви, счастья, стабильности, защищённости, благополучия, уверенности в завтрашнем дне.

Венька действительно мог переутомиться. Позавчера была ночь страстей, непрекращающейся, изнурительной любви, затем сутки за рулём без сна и отдыха, и снова постельные подвиги.

Мужчина был неутомим, но человеческие возможности не беспредельны.

Сама виновата, выкачала из мужика энергию досуха, не дав шанса восстановиться.

Нельзя пользоваться физическими ресурсами без оглядки. Он уже не молод. Впредь нужно экономить сексуальные и физические ресурсы партнёра.

– Иди ко мне, Любанюшка. Прошу тебя. Я вовсе не такой, как тебе могло показаться. Иди, прижмись, согрей, обними. Нам с тобой так замечательно вместе.