Миражи Предзеркалья. Роман-мистерия. О лабиринтах и минотаврах плоти, разума и души

– Предельный цикл.., – начал я формулировать проблему.

– Капитан! Ну зачем нам с вами колючая проза! Ведь есть и другие циклы. Дамские в том числе, – голос у физиономии женственный, нежно зовущий.

Дамские, не дамские… Возражать? Чуть подождав, комби-лицо сморщилось, запорожские усы принялись стегать по румяным девичьим щёчкам. Голос переключил регистр:

– Ты шо, собрат? Или я не в курсе сам, как сказать мяу?

Кто-то за спиной хмыкнул. И я очень возмутился:

– Шар, ты становишься бесполезным. Я могу обойтись одним Перископом.

Угроза подействовала. Мужская и женская составляющие пришли в равновесие. Лицо стало серьёзным и основательным.

– Нас притягивает странный мир. Мир чистой математики, который в принципе невозможен. Мир небытия – пока самое точное определение. Теперь к деталям. Двойная переменная Антарес – объект Цеха Гора-Сфинкса. Все данные в его хранилищах. Сведения о Красной звезде за последние десять лет мне не представлены. Имеющаяся информация полна противоречий и взаимоисключений. Комплексно объект не анализировался. Перечисляю наиболее ясные моменты. Первый: Антарес существует вне известных на Земле физических законов. Второй: математическое описание системы сводится к геометрии исключений и неоднородностей. Вывод: рядом с нами – особая точка в пространстве-времени. Замыкающие её кривые ведут себя необычно.

Хмыканье позади прекратилось, я кожей ощутил, как напрягся Агуара-Тунпа. Шар выдавал то, что необходимо и ему.

– Капитан Алекс, вам известны особые виды точек? Их четыре: седло, фокус, центр, узел. Наша судьба зависит от того, с каким видом мы встретились. Возможно, «Арету» завертит вокруг обеих звёзд. Понесёт либо по кругу, либо по спирали. Форму спирали не предугадать. Третий вариант – нас поглотит воронка чёрной дыры. Она в центре масс двойной звезды. Четвёртый вариант – нас выбросит через «кротовую нору», связанную с Антаресом, в неизвестную область Галактики. Выбор варианта от вас не зависит. Дело в кривых, капитан. Мой шеф Кертис знает побольше. Шарль Эрмит называл такие кривые «патологическими» и ненавидел за то, что ни к одной точке их нельзя провести касательную. Такие миры он определил как «болото функций без производных». Подробности у Кертиса.

– Так… Подробностей не надо, – сказал я, – Главное понятно: область пространства, неспособная к рождению чего бы то ни было жизнеспособного. Анализ четырёх видов точек добавит ясности?

– Не исключено. Может быть, – согласился Шар.

Обезьянки заверещали. С одобрением, показалось мне. Шар подробно рассказал об особенностях седла, узла, фокуса, центра и предельного цикла. Я быстренько понял, что из них если и есть выход, то в бесконечное никуда. В общем, безысходная математика. Стало совсем хорошо. Захотелось по-обезьяньи заверещать и немного попрыгать вокруг Путевого Шара. Лучше – с барабаном. Сибрус – он что, знал, куда мы вляпаемся? «Предельный цикл» – замкнутая кривая… Недостижимая ни изнутри, ни снаружи. Ещё чуть-чуть, и весь наш мир сожмётся в мешок вокруг Антареса, и мы потеряемся во времени. К тому же может оказаться, что время тут – вовсе и не время в нашем понимании. На небе останутся лишь два глаза Антареса, под ногами, если будет позволено – чужая почва дикой планеты. Капкан, сплетённый у Красной звезды вездесущим вакуумом… Какая завидная участь.

Кем же населён замкнутый мир? Если нас зацепили, то они способны проникать в галактическую многомерность.

По рубке гуляет прохладный ветерок, играя палубным оснащением мини-«Ареты». В ушах позванивают мелкие колокольчики, звёзды Антареса растут, прочие потихоньку гаснут, затушёвываясь чёрно-бурым маркером.

Джино скис. Вот-вот запузырится и забродит. Из последней лекции Шара он запомнил одну фразу и теперь тихонько повторяет, остановив взгляд на палубном выходе:

– Для полного решения задачи трёх тел надо взять восемнадцать первых интегралов…

Я понимаю Джино. Взять столько интегралов не по нашим зубам. Да и чистая это теория, двигателей у «Ареты» нет, вёсел тоже.

Дверь, ведущая на палубу, украсилась ярко-красной надписью: «Запасный выход». Смешно. Особенно если учесть, что кусок пола перед ней исчез совсем, открыв доступ в трюмный этаж. Меня беспокоит вопрос: почему не возвращается зелёная тень «Шестого»? Мысль о незримом «Шестом» оптимизма не прибавляет. Прямо хоть беги к рее и вешайся. Да яма перед выходом…

Кертис выглядит спокойнее других. И голос его звучит по-земному:

– Алекс, приходит время, и все теории делаются недостаточными, лишними, неистинными, вредными. Требуется маленький сдвиг. Твоё сознание – не мозги шхуны. Ты живой, ты сможешь…

– Живой? – спросил я, – В игре что-то иное, чем законы макрофизики или хромодинамики?

В диалог вмешивается Шар:

– Ну, вы уж… Скажем осторожнее: игра перешла за границы вакуума.

Я вздрогнул. Раздался хрип. Это Андрий. Остановив лицезрение панорамы мира Антареса, он выдавил из себя одно слово:

– Антикосмос…

Почему он так напуган? Ведь прошёл нужные ступени подготовки в Славянском Цехе. И я спросил:

– Чего ты боишься, инженер звёздного интеллекта? Анти, контр… И что? Мы ещё не там.

Он прокашлялся и прохрипел слова из библии Розы Мира, написанной патриархом то ли в камере, то ли в келье. Места творческие, что и говорить.

– «Антикосмос – условное обозначение для совокупности всех миров, создаваемых демоническими началами и предполагаемое замещение Божественному космосу. К антикосмосу нашей брамфатуры принадлежат слои: Шог, Дигм, Гашшарва Суфэтх и Дно».

Я впервые подверг внутренней ревизии слова патриарха. «Создаваемых… Замещение…» Дурдом! Мир создаётся Одним и правит им Один. Два начала исключают порядок и саму жизнь. Эта библия просится в клозет. Я стал еретиком. Тут вернулся в себя Джино и вежливо попросил:

– О брамфатуре можно поподробнее?

Андрий перелистал в себе цитатник и сказал:

– «…почти каждое небесное тело обладает рядом разноматериальных слоёв, образующих взаимосвязанную и взаимообусловленную систему. Брамфатурами называют такие системы, объединённые общностью процессов в их слоях. В большинстве брамфатур Галактики основной процесс, объединяющий слои каждой из них, есть процесс борьбы провиденциальных и демонических сил. Имеются и такие, которые полностью подпали под демоническую власть, и которые полностью от неё освободились».

Я ударил себя кулаком в лоб. Да так, что экрана не стало видно. Как можно не сообразить раньше! Да ведь мы не совсем всплыли! Ямы под ногами и всё прочее… «Арета» работает через Перископ! Нам просто блокируют мозги! И есть возможность выбора, есть время для действия!

И Агуара-Тунпа это знает! Давно знает. Один знает! И он предвидел, в какой участок Галактики мы высунемся. Выглянем. На языке Цеха Гора этот участок зовётся коротким словом Дуат. Вот почему у него в каюте над формулой успеха красуется кружок со звездой внутри.

Эта эмблема – иероглиф Дуата, тёмной и мрачной преисподней, подвала миров. Хуже, чем погреб в чертоге. Кажется, в «Текстах пирамид» Дуат представлен мрачной дамой, прячущейся за зарёй заката. Илона рассказывала о папирусе, в котором детально описывается путь по подземной реке, ведущий к той самой даме, по-матерински принимающей в свои объятия души умерших.

Однако!

Однако, виртуальность пока – форма нашей жизни. Пока мы такие, нас не ухватить. Мы непрерывно появляемся-исчезаем, нас больше нет, чем есть. Мы для Антареса пока ничто. И никто. Они там могут держать связь с Агуарой, но ничего более. И связь эта тоже «нет-есть». И тоже больше нет, чем есть.

И то, что мы наблюдаем – мираж. Мир Антареса реален, объективен, он таков, каким нам представился. Но для нас его пока нет, он даже не тень. Зачем пугаться того, что отсутствует?

Вот если мыслепрограммы всего экипажа совпадут с Агуаровской, мираж станет явью.

Законы сохранения не предусматривают рождения человеческой личности из ничего. Но они же не запрещают квантового возрождения из Пустоты.

Я могу изменить мощность генератора пси-энергии. Просто, руками, Сибрус предусмотрел. И тогда шхуна с нами провалится глубже, в неизвестно какой слой. Но получится ли второе всплытие, вот в чём вопрос. Нет, надо собраться. Четверо против одного… Даже если трое против двух… Мы сможем переместить вектор всплытия.

Как бы то ни было, Вселенная едина и неделима, она единична по сути, как и её Творец, и чего мне страшиться? И все эти множественные миражи – они внутри неделимой единицы. Какой надо, такой и выберем. А Цех Гора пусть строит свою шхуну и гребёт к своему Антаресу самостоятельно.

Зелёная Тень Шестого проявилась в Путевом Шаре. Бестелесной рукой она чертит мировые линии нашего пути. Предполагаемые линии. Их множество, и я не в состоянии выделить какую-либо. Перископ переключился на показ созвездия Скорпиона. То есть на вид куска Космоса с Земли. Змееносец, Весы, Стрелец… Где-то тут направление на ядро Галактики.

Экипаж выглядит вполне адекватно, и я кратко объяснил своё понимание сути дела и расклад.

– Что ж, я согласен, – заключил Андрий. К нему вернулась обычная сосредоточенность.

Агуара-Тунпа заговорил почти кротко, не противопоставляя себя моему плану:

– Шумеры в сказках о Гильгамеше упоминали скорпиона по имени Гиртаблили. Он выглядел человеком, но имел ядовитый хвост, и охранял ворота Солнца. Гильгамешу, чтобы пройти через ворота, понадобилась вавилонская трава бессмертия.

– Сказки несуществующего Вавилона, – с иронией заметил Кертис.