Погоня за оборотнями. Детективно-психологические романы

Дела оперативной разработки.], в коих, по его мнению, «конь не валялся».

– И ты думаешь, что меня это очень возбудило? Твои ДОРы, вместе с конями, обождут! Дуй сюда! – Олег положил трубку и включил электрический чайник.

Через пять минут дверь в кабинет отворилась и на пороге, чуть пригибаясь, чтобы не задеть головой косяк, возник Ояр Долгоногов.

– Что изволите, Ваше Высокоблагородие? – под шутливой маской Ояр весьма неумело пытался скрыть раздражение.

Он уселся на стул, стоящий напротив стола Олега, и вытянул свои длиннющие ноги, перегородив ими проход. Руки при этом Ояр скрестил на животе. Вся его огромная фигура выражала крайнюю степень недовольства. Олег, нимало не смущенный этой демонстрацией, налил в большую эмалированную кружку крепкого чая, бросил туда семь или восемь кусочков рафинада и сунул кружку прямо в руки Ояру. Кружка была горячей, и тот сразу же перехватил ее за ручку.

– Хам! – поморщился Ояр.

– И Вам не хворать! – спокойно парировал Олег. – Попей вот настоящего чайку, а не того пойла, которое ты привык хлебать.

– Олег, я пришел сюда не чаи распивать. У меня дел – во! – Ояр чиркнул себя ребром ладони по горлу. – Говори, чего звал?

– Пей и слушай! Я сейчас заканчиваю дело «домушников». Надо писать «обвиниловку»…

– Ну и что тебе там не ясно?

– Ояр, а тебе при воспоминании о Карлисе Крауклисе не икается?

– Мне, – Ояр сделал ударение на этом слове, – не икается! Я так и знал, что ты опять к чему-нибудь прицепишься. Ну, что тебя опять не устраивает?

– Да не укладывается у меня Художник в схему этого преступления…

– Ну, так уложи!

– Шутки у тебя идиотские! Да, он пьяница, опустившийся человек, но ведь не вор же. За всю свою жизнь он ни разу не попадал в поле нашего зрения.

– Все когда-нибудь случается впервые. Ты же сам сказал: пьяница, опустившийся человек… Мало ли у тебя было случаев, когда пьющий человек, изначально вроде бы и неплохой, постепенно деградировал бы и, в конце концов, преступал бы грань и совершал преступления? Пруд пруди…

– По-моему, не тот случай. А разница в возрасте? Да и по характеру, по воспитанию Художник совершенно выпадает из этой шоблы.

– Не убедил. А хочешь, я тебе расскажу, как все было? Хорьку нужна была помощь, чтобы «поставить хату»[3 -

Обокрасть дом или квартиру (жарг.)]. Мысль возникла спонтанно, вот он и нашел у винно-водочного первого же попавшегося алкаша – Художника – и предложил ему дело. А тот, будучи пьяным, согласился, чтобы было на что продолжить. Нет, может, по трезвяку он бы и не пошел, а так… Ну, как тебе такой расклад?

– А между прочим, пальчиков Художника ни в доме, ни на окне, через которое было совершено проникновение, нет. Хорька – сколько угодно, а Художника – нет!

– Это еще ничего не значит. Может, Художник стоял на стреме и принимал вещи, а Хорек шерудил в хате. Логично?

– И все-таки я не уверен в этом. Да и Художник, вопреки очевидным фактам все отрицает.

– А Хорек тебе все рассказывает!?

– Художник – не Хорек! Я это чувствую…

– Чувствуют, сам знаешь что, и сам знаешь где…

– Короче, – перебил его Олег. – Я решил еще покопаться в этом деле.

– Я – пас! На меня не рассчитывай! Если Володька Шестаков узнает, что я опять завис на «домушниках», он меня повесит за яйца на первом же фонаре возле отдела.

– А вот это мы сейчас проверим, – усмехнулся Олег и принялся набирать номер телефона начальника угрозыска.

– Шестаков, – донеслось из трубки.

– Привет, Володька! – Олег решил сразу же брать быка за рога. – Я хочу еще покопаться в деле Крауклиса…

– Даже не думай! Никого не получишь! – перебил Шестаков. – У меня дел – выше крыши. Каждый человек на счету. Не дам!

– Дашь! – ласково произнес Олег. – Еще как дашь! А не то, я тебя отдельными поручениями[4 -

Отдельное поручение следователя органам дознания на выполнение тех или иных следственно-оперативных действий.] завалю по самое не балуй… Причем, проверять твои ответы буду не формально, как всегда, а до последней буквы. Ты же меня знаешь…

В ответ в трубке послышалось злое сопение.

– Хорошо, – в конце концов, отозвался Шестаков. – От тебя же не отвяжешься! Одно слово – Бультерьер, не зря тебя так прозвали. Ладно, дам тебе кого-нибудь на денек…

– Не кого-нибудь, а Ояра – он в деле, и не на денек, а минимум на два!

– На день!

– На два! И не торгуйся – не на базаре! Управимся за день – верну тебе твоего Ояра.

– Тьфу! – возмущенно сплюнул Шестаков и бросил трубку.

– Вот видишь, а ты, дурочка, боялась! – усмехнулся Олег, обращаясь к Ояру. – Договорился я с твоим начальством…

– А я еще посмотрю, как ты со своим договариваться будешь, – ухмыльнулся Долгоногов. – О, а вот и оно – легко на помине, – Ояр довольно улыбался, глядя на вошедшего в кабинет подполковника Баранникова – начальника следственного отдела. Он уже предвкушал «бой быков» и не ошибся.

– А что это тут происходит? – настороженно спросил Баранников. Обостренным нюхом старого «следака», он почувствовал, что Островецкий собирается выкинуть какой-то фортель.

Долгоногов, широко улыбаясь, жестом ресторанного швейцара пригласил Олега к докладу: давай, мол, излагай, а я погляжу – Баранников это тебе не Шестаков…

– Видишь ли, Федотыч, – Олег дружески-фамильярно обратился к Баранникову по прозвищу, пытаясь еще в зародыше как-то притушить неминуемую вспышку гнева. – Я понял, что надо еще покопаться в деле Крауклиса.

– Что!? – взревел тот (заводился он с полуоборота). – Я зашел к тебе поторопить с «обвиниловкой», а ты мне заявляешь, что следствие еще не закончено. Мы этапировали обвиняемых на «двести третью», а ты говоришь, что собираешься продолжать следствие. Островецкий, ты совсем совесть потерял?

На крик в кабинет зашел заместитель начальника следственного отдела подполковник Скворцов.

– Что за шум, а драки нет? – Лев Николаевич с улыбкой смотрел на собравшихся.

А посмотреть действительно было на что. Посреди кабинета друг напротив друга стояли, набычившись, Островецкий и Баранников. Первый – рослый атлет, хмуро насупившись, навис над Федотычем. Баранников же, невысокого роста крепыш, уперев руки в бока, гневно снизу вверх уставился на Олега, при этом буденовские его усы грозно топорщились.

– Нет, ты видал паразита? – обратился он к Скворцову. – Мы вертимся, как ужи на сковородке, чтобы дать этому охломону спокойно разбираться по своим делам, а он заявляет, что будет продолжать работать по Крауклису! Да я тебя завалю делами по самые помидоры! – Федотыч вновь повернулся к Олегу. – Ты у меня света белого не увидишь!

– Как завалишь – так и развалишь! – начал заводиться и Олег. – Я заброшу твои дела в сейф, и они будут там валяться, пока я не разберусь с Крауклисом. Я отвечаю за расследование, и я буду решать, когда мне заканчивать дело! Не нравится – забирай его на хрен и сам передавай в суд!