Лабиринты времени

–Ну вот, допрыгалась, – нравоучительно изрек Шарик, раскачиваясь в воздухе прямо над раной. – Дай-ка посмотреть, – и завис над раной, испуская вертикально сканирующие искалеченую ногу лучи.

Девушка испуганно дёрнулась, пытаясь отползи, но шарик с лучами настырно преследовал её и вскоре она почувствовала, как по ноге разлился приятный холодок, переходящий в нежное тепло, ласково окутывающее раненую ногу. От наступившего в миг блаженства славличанка томно закрыла глаза и провалилась в глубокий сон.

Тёплые женские руки поднимают её и Йорка, чувствуя в своём теле полную невесомость, начинает плавно парить высоко в воздухе. Далеко в низу, под ней проносятся островки белоствольных рощь и мохнатых тёмных сосен, голубые глаза озёр и остроконечные вершины чёрных скал, тонкие нити рек, прячущихся среди густых зарослей и ровные квадраты засаженных пшеницей полей…

«Дочка…» – услышала она ласковый голос и приподняла веки.

Прямо на девушку небесно- голубыми улыбающимися глазами смотрит незнакомая, но в то же время такая близкая ей женщина и протягивает к ней руку. Пытаясь вспомнить, откуда она знает её, Йорка напрягается и чувствует, как тонкий кончик пальца слегка касается её лба. И тут же лес словно расходится перед ней.

Далёкие крики людей…

Топот бегущих ног…

Тяжёлый удар…

Падение…

Темнота… Темнота… Темнота…

Открыв глаза, Йорка оглядывается по сторонам.

Высоко стоящее над верхушками деревье солнце блеском отражается на нависшем у её лица Шарике.

–Что это было?– еле слышно спрашивает в пустоту Йорка и тут понимает, что тянущая в ноге боль утихла и больше не тревожит её. Переведя взгляд с Шарика на некогда беспокоящую её болью ногу, девушка не обнаруживает на ней никакой раны и, не веря своим глазам, ощупывает голень руками и вертит стопой из стороны в сторону.

–Хи-хи!

Звонкий смешок у самого уха заставляет славличанку посмотреть в сторону.

–Как ты это сделал?– Прищурив глаза, изумлённо спрашивает Йорка у прыгающего рядом с ней Шарика.

В ответ тот высоко подпрыгивает и задорно смеётся:

– Тебе скажи! Ну, пошли, что ли?

Йорка в недоумении смотрит на таинственное существо и неуверенно спрашивает:

–Ты вообще, кто такой?

Вместо ответа, Шар быстро вертится вокруг себя и отвечает вопросом:

–Красавчик, правда?

Йорка встаёт: «Действительно, не болит. Как он это сделал?» – и вслух бросает:

–Да уж! Краше всех.

–И я того же мнения.

«А скромности ему не занимать!»– удивляясь такой наглости, думает девушка и язвит:

–А ещё больно много языком чешешь!

Видимо, несмотря на все свои способности в области знахарства, шар, был не совсем осведомлён об особенностях местного колорита и поэтому, неожиданно зависнув, замолчал на несколько секунд. Йорка уже было подумала, что, наконец-то освободилась от его назойливой болтовни, но не тут –то было.

–Не понял. Как можно языком чесать?– уткнулся почти в её самое ухо собеседник и девушка, глубоко выдохнув, вынуждена была перевести на более понятный язык:

–Ну, болтаешь, значит, много.

Этого вполне хватило, что бы Шарик пришёл в себя и весело запрыгал перед лицом Йорки:

– Ну да, по мере необходимости!

–И откуда ты такой… – начала было славличанка, но не успела договорить, как собеседник, словно прочитав её мысли, быстро затараторил:

–С планеты Ру системы Звездочёт альфа шесть часов сорок пять минут восемь и девять секунд. Дельта минус шестнадцать градусов…

Не ожидая услышать ничего подобного, девушка остановилась и недоумённо посмотрела на него:

–Чего?

Поравнявшись с ней Шарик раздражённо запищал:

–Фу, святая ты простота. Чего тут непонятного? Альфа шесть часов…

Но так ничего не понимающая Йорка его снова быстро перебила:

–Да поняла я, поняла. Только это по ту или эту сторону от реки?

И, посмотрев на собеседника, отметила, что тот вдруг замер и даже, как будто, потускнел на мгновение:

–Проехали, – вздохнул он и, злясь на самого себя, подумал:«Ну да, конечно, как это я забыл! Они же здесь все примитивные! – и зло передразнил свои собственные мысли: – Планета Ру! Альфа!.. Дельта! Балбес я космический!»

–Проехали?

Услышав рядом с собой вопрос девушки, Шар словно выдохнул и безнадёжно так ответил:

–Пролетели. Не бери в голову. Э-эх, темнота казанская.

–Казанская?

–Говорю же, забудь. У меня уже мозги кипят.

–Это как?

Нет! Ну, зачем это всё свалилось именно на него?! Столько лет лежал себе, никому не мешал. А явилась эта – и всё! Приехали! То есть, прилетели. То есть… Да, тьфу, ты!

–О-о-о-о!– застонал он, и, стремительно улетев, так же быстро вернулся: