В небе чище и ярче заря.
С колокольни «смерд гнусный» Никита
Прыгал, кажется, вовсе не зря.
Нет, конечно. Но вот ведь досада!
Власти сделали всё, что могли:
Аппарат у церковного сада,
Отслуживши обедню, сожгли.
Но решили, что этого мало,
С плеч главу – и душа к небесам!
Тело ж смерда, чтоб зря не пропало
На съедение бросили псам.
Помолились немного, ну, ладно!
Повздыхали, а мог бы ведь жить.
Что же, будет другим неповадно
С сатанинскою силой дружить.
Только память от смерда осталась.
Был наказан «конструктор», как тать*.
Да, нелёгкая доля досталась
Тем, кто раньше стремился летать.
* Разбойник. В те времена приговор для них был один – смерть.
1695 год.
«Караул, – закричал мужичонка, -
Государево дело хочу!»
Бросил оземь** с размаху шапчонку
И сказал: «Как журавль полечу!».
** На землю. (старославянское выражение).
И в известном стрелецком приказе,
Куда стражник беднягу привёл,
От восторга летанья в экстазе
Объявил, что крыло изобрёл.
Повезло мужику как-то сразу
Лишь сказал про полёт журавлей,
И казна, повинуясь приказу,
Выделяет «осьмнадцать рублей».
Ну, мужик! Ну, арап! Ах, негодник!
Небывалые раньше дела!
За такие-то деньги сегодня –
Тут и мышь бы гору родила.
Сколько средств мужичонка истратил
Нам конечно теперь не узнать,
Только крылья он сделал, приладил
Их на руки и начал махать.
Но дебют мужику не удался,
Что для первых – нередкий удел.
Сколь конструктор взлетать ни пытался –
Ни на метр от земли не взлетел.
В людях есть что-то, чем они схожи.
Никому не уйти от судьбы…
«Для летания крылья не гожи»,
Как не гожи они для ходьбы.