Цепи контроля

– Вот и наступил знаменательный день, – послышалось с экрана. Подняв взгляд увидела молодую девушку, с пшеничного оттенка волосами. Строгий черный костюм придавал ей солидности, но отчего-то казалось, ей было неуютно. Позади нее зеленый холст, на который с опозданием наложили картинку города в реальном времени. В одном из парков столицы сейчас проходил благотворительный концерт, там выступала группа, на концерт которой меня позвал Хёну. – К глубочайшему сожалению, мы так и не знаем точно, какова была причина гибели старого мира, – знакомая пластинка, хотя бы соврали про метеорит или что-то в этом роде. В это бы точно поверили, чем в непонятную загадку вселенной, которая стерла с лица земли почти все, оставив крайне мало после себя. Хотя очень многое, касаемо культуры и знаний старого мира, уцелело, и это самое удивительное. Загадка, которую совершенно не хотят разгадывать. – Отсчет нового мира начался тринадцатого июля две тысячи семидесятого года. Тогда официально появились новые страны, – закатив глаза, нашла второй пульт и снизила громкость, до нейтральной.

– Тебе помочь? – спросила я, посмотрев на тетю.

– Не стоит, солнышко, – сказала блондинка, продолжая делать тесто для блинов. – Сегодня на завтрак блинчики, – улыбнувшись, сказала она и подняла на меня серо-зеленые глаза, в которых появился странный блеск. – Я купила вчера натуральный клубничный джем, – улыбка на ее лице стала еще шире, а мое сердце сжалось от смеси приятных и болезненных воспоминаний.

Мама часто готовила блины и покупала специально для меня натуральный клубничный джем. Он безумно дорогим был еще в те времена. А сейчас я даже не смотрю на него, заходя в каталог товаров, заказывая что-то домой, или же проходя мимо прилавков в магазине. Есть дешевый вариант, из искусственной клубники с кучей сахарозаменителя, гадость редкостная. Искусственные овощи еще ничего, но фрукты – это какое-то разочарование. Конечно там есть все нужные витамины, но вкус… Порой кажется, что я просто ем воду с привкусом травы и земли, при этом со слабыми нотками сладости.

У нас конечно нет проблем с айхи. Тетя хорошо зарабатывает в издательском доме, она является его незаменимой главой, да и Хёну не жалеет денег, порой отказываясь забирать долг. Я же нигде не работаю, по крайней мере официально.

После получения диплома у меня просто упали руки и не знаю, чего хочу. Без сыворотки, точнее умения ее делать и самой себе вкалывать, тяжело выбрать кем хочу быть. Да и факультет Искусств выбрала не я, а моя рука. Это было первое во что ткнула, заполняя бумаги. Мне нравились лекции, но как это применить сейчас, ума не приложу. Хёну предлагал мне пойти работать в галерею, мол с моими знаниями меня возьмут без проблем. Только вот проблема была и довольно серьезная. Частые путешествия в поисках новых объектов для выставок… А я привязана к дому и Генри, по факту, без него мне никуда нельзя. Ну и мои документы, с ними тоже могут быть проблемы, хотя Хёну вроде как все подчистил в системе.

Деньги мне выдавала тетя, хотя я и не особо просила. Хё тоже часто подкидывал пары тысяч айхи в неделю, отмахиваясь, мол мне они лишними не будут. Гадкое ощущение, по сути я живу за их счет. Да у меня бывали какие-то подработки, которые мне предлагал бывший одноклассник, но о них никто не знал, и никогда не узнает. Этого хватало на мои небольшие хотелки, при этом все мое время после окончания университета занимали поиски формулы, благодаря которой я не буду привязана к дому и Генри.

– Лилу, ты чего расплакалась? – озадаченным тоном спросила Бель, она была где-то близко. Но из-за слезной пелены, все оказалось размытым и каким-то странным.

– Маму вспомнила, – честно сказала я, в этот момент теплые руки тети прижали меня к себе, от нее пахло клубникой и мукой.

– Малышка моя, – с любовью прошептала она, гладя меня по волосам. Надеюсь у нее руки не в муке, снова идти в душ мне бы не хотелось.

В такие моменты слезы сами собой текли по моим щекам, внутри же при этом обнажилась старая рана. Иногда я завидовала детям, с которыми тоже, как со мной, что-то происходило, но они забыли все, так проще, легче жить…

Я помню бабушку, которая с холодными глазами смотрела на меня как на лабораторную крысу и того мужчину, что сопровождал ее. Сейчас я понимала, он был тогда примерно возраста Хёну, ему не нравилась вся эта затея. Парень стоял в углу и поглядывал на Ингу, которая о чем-то говорила с моим отцом. Наверное… я никогда больше в жизни не испытывала такой страх, который был тогда. Незнакомцу не хотелось навредить мне, но убить взрослого мужчину, ничего не помешало… Кажется ему это даже нравилось… Мне так хотелось спать… Может ли быть такое, что что-то все же я не помню? Мог ли мой детский мозг исказить восприятие?

– Лилу, позовешь Хёну? – спросила Бель, вырывая меня из вереницы болезненных воспоминаний, отчего я вздрогнула. – Солнышко, ну ты чего? – настороженно спросила она.

– Все в порядке, – соврала я, ощущая холод на коже. Снова она снизила температуру на термостате? – Пойду к Хёну, – только и сказала, пытаясь вытереть оставшуюся влагу с щек.

Глава 10. Лилу

Перед тем как направиться к Хё, я зашла в ванную и закрыла за собой дверь на замок. Из отражения на меня смотрела незнакомка, так всегда казалось поначалу. Все же, пока что, это была я.

Темные волосы немного взъерошены, щеки красные и также мокрые от слез, а глаза… серо-зеленые с карими крапинками излучали неуверенность и страх, перед самой собой. Так смешно и странно, я держу маску беззаботной и сильной, в большинстве своем, иногда позволяю дать себе слабину. Но сейчас мне очень страшно от воспоминаний, кем бы ни был тот парень, а уже сейчас мужчина. Генри так и не смог узнать, кем он был, выжил ли в том взрыве вообще. Но если выжила Инга, то значит выжил и этот человек.

Тяжело вздохнув, включила прохладную воду и умылась. Сегодня на лице нет намека на косметику. У меня не было в планах выходить куда-то, а покраснения и редкие прыщи… плевать на них я хотела. Опершись руками о раковину, наблюдала за тем как вода с моего лица и волос падала вниз и исчезала в сливе. Как бы хотелось, чтобы так же произошло с моими страхами. Сколько можно бороться с желаниями и отвращением к самой себе? Вдруг Хёну будет плевать на мои особенности? Что если я ему тоже нравлюсь? Его реакция в ту ночь, на меня… это же не было совпадением?

– Лу, хватит, – прошептала я, ощущая, как на глазах снова появлялись слезы.

Еще раз умывшись, попыталась прийти окончательно в себя, нельзя раскисать, не сейчас. Может ли все это обостриться из-за окончания действия сыворотки? Генри до сих пор не понял, как и на что она влияла. Черт, ну зачем было запускать в оборот эту дрянь, если неизвестно какие могут быть от нее последствия в глобальном смысле?