Праздничный Коридор

Чарышев вышел из развалюхи и с удовольствием вдохнул свежий воздух. «Как она там живет? Не жизнь, а существование. Зарылась, как зверь, в свою берлогу и там будет сидеть до самого последнего дня своей жизни. Бросила ребенка, но это именно она, в своем теле, как в инкубаторе, выносила и дала жизнь моей дочери. Сегодня я сыт и благополучен, поэтому просто обязан оказать помощь этой, по сути несчастной, женщине».

Когда Чарышев снова зашел в избу, Анюта, положив голову на край неприбранного стола, плакала, плечи ее судорожно вздрагивали.

– Пошто вернулся? Забыл чево? – спросила она и, отвернувшись от него, вытерла косынкой лицо.

– Предложение у меня к тебе есть. Ты хочешь в городе жить?

– Ты зовешь меня в жены? Пошто я тебе, доярка колхозная?

– В жены не зову, а предлагаю переехать в городскую квартиру. У меня как раз освобождается небольшая квартира, подремонтирую, куплю тебе мебель и живи.

– А коров доить я сюда буду ездить, али как?

– А ты, что только коров доить умеешь? В городе можно устроиться на работу и зарабатывать себе на жизнь. Ну, так что, согласна?

– Не умею я ваши работы искать. Коровы – это привычно с самого детства. А кем я могу работать в городе?

– Давай сделаем так – ты переедешь, обвыкнешь, а потом я тебя устрою на работу в нашу комбинатовскую гостиницу. Скажем – горничной. Справишься? Белье на постелях поменять и прибраться, ну, я не знаю, что там еще. Тебе на месте все расскажут. А на первое время я тебе денег дам – одежду, обувь себе купишь и продукты в холодильник. В общем, собирайся, настраивайся на новую жизнь. За тобой приедет мой человек. Собственно, он и сейчас со мной. Я вас сейчас познакомлю и соответствующее поручение дам.

Чарышев вышел и вскоре возвратился вместе со своим водителем:

– Анна Семеновна, знакомьтесь – это Левон. А ты Левон дорогу в эту деревню запомнил? Запомни и эту женщину! Через пару месяцев ты получишь ряд распоряжений относительно этой женщины. Вот теперь, пожалуй, все! Прощай, Анна Семеновна! Удачи тебе! Все остальные вопросы, ты решишь с Левоном

– Погодь! А тебя я еще увижу?

– Я думаю, что нет!

– А Зоську? – тихо прошептала женщина, – Зоську я могу увидеть, хоть издали?

– Я за Зосю не могу принимать решения. Когда-нибудь, попозже, я ей скажу, что ты живешь в городе. А уж там, как она сама решит. Вот и все, что я могу для тебя сделать.

Когда их машина, рыча и надрываясь, преодолела все залитые грязью глубокие колдобины деревенской дороги и выехала на шоссе, уже смеркалось.

– Нам бы с тобой, Левон, сегодня следовало еще в Ивановск заехать, но уже поздновато. Выберу на этой неделе день, и поедем в Ивановск. Ну, а ты, Левон, займись ремонтом моей старой квартиры. Мои вещи уже перевезли в новый дом, квартира сейчас пустая. Возьмешь несколько человек из нашего РСУ, пусть обои там переклеят, окна перекрасят и прочее. Сам на месте разберешься. Потом мебель купи самую необходимую из расчета на одного человека – кровать, шкаф, стулья. Да еще постельное белье, утварь. Когда все сделаешь, перевези туда из этой Чертовщины Анну Семеновну. Поручи какой-нибудь женщине из хозяйственного отдела проехать с Анной Семеновной по магазинам и купить ей нормальную одежду и обувь. Да, и продукты. Вот, еще, что – проследи, чтобы Анна Семеновна из деревни не натащила в квартиру всякой рухляди. Потом отвезешь ее в нашу гостиницу для иностранных специалистов. Директору гостиницы скажи, что работать Анна Семеновна будет у него горничной. Пусть не шипит и не жалуется, ничего от этого не изменится. А научить уборку в номерах выполнять – его прямая обязанность. Как ты понимаешь, Левон, обучить можно даже медведя цирковым номерам, а уж Анна Семеновна, я думаю, со всем справится. Реши все сам. Мне об исполнении докладывать не надо. Мне эта женщина посторонний человек.

Николай Васильевич взглянул на своего водителя – Левон внимательно всматривался в бегущую под колеса дорогу и молчал. Но Николай Васильевич не первый год работал со своим водителем и знал, что Левону не надо дважды повторять свои поручения. Он все слышал, понял и принял к исполнению.

Внешне Левон производил впечатление угрюмого, замкнутого человека – высокий, слегка сутуловатый, с шаркающими при ходьбе длинными ногами.

Смуглая кожа, вьющиеся от рождения черные волосы и нос с горбинкой достались ему в наследство от отца, человека с кавказскими корнями. Портили лицо круглые глаза серого цвета с зеленым ореолом вокруг зрачка. Внешне обычные, ничем не примечательные глаза, пугали своей пустотой и безжизненностью.

При первом знакомстве Левон производил впечатление ленивого, недалекого человека, без мыслей и чувств. Но это была всего лишь внешняя оболочка – под маской лени и безразличия скрывался упрямый, темпераментный и горячий человек. Все подведомственные Чарышеву комбинатовские службы неукоснительно и немедленно исполняли все распоряжения Левона, так как знали, что поручение действительно исходит от их руководителя, а Левон выдумывать и лгать, выговаривая для себя какие-то корыстные цели, не станет. В прошлом Левон был достаточно известным футболистом. Но любил выпить, а потом поскандалить и подраться. Кулаками он доказывал свою правоту и зарвавшемуся противнику на поле. Вскоре на его спортивной карьере тренер команды поставил большой крест. Некоторое время Левон играл в составе химкомбинатовской команды, но и здесь, за скверный характер, с ним предпочли расстаться. Да, и возраст уже не позволял гонять целыми днями мяч по полю. Чарышев был давним поклонником его футбольного таланта, и когда узнал, что Левона в очередной раз уволили из футбольной команды, то предложил ему работу личного водителя. И ни разу об этом не пожалел – молчаливый и не обзаведшийся до настоящего времени семьей Левон, готов был сутками не выпускать из своих рук руль автомашины, а за своего шефа вступить в самый неравный кулачный бой.

К концу следующего дня Чарышев набрал номер домашнего телефона Зосиных домочадцев.

– Слушаю, – раздался уверенный и жизнерадостный женский голос, – говорите!

– Роза Самуиловна? – Чарышев заметно волновался, – моя фамилия Чарышев и боюсь, что она вам ни о чем не говорит.

– Вы правы, я о вас наслышана, как об известном в нашем городе руководителе, но лично видеть Вас мне не доводилось, – заразительно рассмеялась женщина.

Чарышев в ответ на женский смех тоже улыбнулся и внезапно совершенно успокоился.

– Да, мы пока не знакомы, но я хочу, чтобы наше знакомство состоялось. Если Вы и Михаил Исаакович сейчас не заняты, то я пришлю за вами машину, и мы вместе поужинаем в ресторане.

– Мы, конечно, не заняты. Чем могут быть заняты два пенсионера? Но ваше предложение выглядит весьма странным.

– Роза Самуиловна, поверьте мне, ничего плохого в этом предложении нет. Я хочу с вами двоими обсудить свою личную проблему. А вы с Михаилом Исааковичем заодно и в люди выйдите. Наверное, засиделись дома, с тех пор, как вышли на пенсию?

– Что ж, вы меня окончательно заинтриговали, и я, пожалуй, соглашусь. Когда будет машина?

Чарышев встретил их в холле ресторана. Солидные, неторопливые люди, к которым он сразу проникся симпатией. За ужином главной темой обсуждения стал салат с крабовым мясом и шампанское брют. И только, когда принесли кофе, Чарышев решился на откровенный разговор:

– Вы, наверное, задаете себе вопрос: нас пригласили сюда, чтобы подискуссировать о составе крабового салата? Нет, конечно! Вы умные и тактичные люди, и я очень рассчитываю на вашу помощь и понимание. Уже несколько лет, как с вами живет моя дочь – Зося. О том, что у меня есть дочь, я узнал совсем недавно. Ее мать в моей жизни не оставила никаких воспоминаний, потому что связь с ней была случайна и мимолетна. В моей жизни были годы нищеты и лишений, но даже тогда я бы никогда не бросил ребенка на произвол судьбы, как сделала это ее родная мать. Теперь я знаю, что в судьбе моей дочери приняли участие достойные люди и готов отблагодарить их.

– Вы, что же хотите Зосю забрать? – Михаил Исаакович готовился защищать своего ангела от чужого посягательства.

– Подожди, Миха, успокойся. Зосенька не кукла, чтобы ее приносить, а затем забирать обратно. Она взрослая девушка и, если захочет уйти от нас, то мы с тобой ее не удержим. Поэтому, слушай Николая Васильевича спокойно, не перебивай.

– Забрать ее, безусловно, я бы очень хотел. Но это мое желание, а у Зоси свои планы на жизнь. Она сама, как мне кажется, не захочет с вами разлучаться. Поэтому, пока пусть будет все так, как есть. Возможно, пройдет время, и мы сможем жить все вместе или, во всяком случае, поддерживать близкие родственные отношения. А пока я вас прошу об одном – позвольте и мне принимать участие в жизни моей дочери.

– Зося знает, что Вы ее отец?

– Нет. Пока не знает. Сначала я хочу стать ей хотя бы другом, а потом, возможно, и решусь сказать, что она моя дочь. На все время необходимо, а сейчас лучшее, что я могу сделать, так это оказывать вам постоянную материальную поддержку.

– Нет, деньги нам не нужны. Разве Зося плохо одета? Или она в чем-то нуждается? У нее все есть, и у нас тоже, – Михаил Исаакович держал оборону.

– Михаил Исаакович, я вам очень благодарен, за то, что Зося одета, не просто хорошо, а лучше всех, – попробовал растопить лед Чарышев, – особенно приятно меня поразило то, что она прекрасно водит машину. Я уверен, что это личная ваша заслуга!

– Да, моя школа. Но денег нам не надо.

– Хорошо, не будем о деньгах говорить. Но я бы очень хотел, чтобы вы все хорошо питались. В магазинах полки сейчас почти пусты, а очереди как были, так и остались. Можно хоть продуктами вам помогать?

– Миха, не отказывайся! Ты ведь по магазинам не ходишь, и не знаешь, что это такое – купить приличную курицу на бульон или кусок мяса.

– И еще у меня есть одна к вам просьба – позвольте мне иногда приходить к вам в гости? Я не знаю, как смогу убедить Зосю пригласить меня к себе домой, но надеюсь, что обязательно что-нибудь придумаю.

– А мы с Розочкой уже вас приглашаем, – смягчился Михаил Исаакович, – приходите в любое удобное для вас время. Розочка у нас мастерица на всякие домашние пирожочки и булочки. Посидим, чайку попьем. А вот за Зосеньку можете не беспокоиться – мы любим ее, и в обиду никому не дадим. Даже Вам!

Все дружно засмеялись. Знакомство состоялось.

– Вы знаете, Николай Васильевич, – сказала Роза Самуиловна, – я никогда не задавалась вопросом – какими людьми являются Зосины биологические родители? Они изначально ассоциировались у меня с чем-то отвратительным и бездушным. Животные и те заботятся о своем потомстве, кормят своих детенышей и защищают. А тут человек, разумное существо, произвел на свет продолжателя своего рода, и оставил его на воспитание государству и чужим людям. Никакими обстоятельствами нельзя оправдать такие поступки.

– Роза Самуиловна, хоть я и не бросал свою дочь, но тоже чувствую себя порядочным негодяем. Я уже за это наказан – Зося выросла без меня, и сейчас вправе ограничить наши отношения одним единственным вопросом: «А где ты раньше был, любящий папаша?». Поэтому я и не спешу сообщить ей о нашем кровном родстве. У меня были трудные периоды в жизни, с которыми я справился, но сейчас мне значительно хуже. Поэтому прошу вас обоих – пожалуйста, поймите меня правильно, и не чините препятствий в общении с дочерью. Я при любых обстоятельствах не собираюсь вас разлучать с Зосей. Будет все так, как решит она.

– Я надеюсь, что Зося признает вас и простит, – сказала Роза Самуиловна, – а мы с Михой постараемся помочь вам и Зосе обрести друг друга. Правда, Миха?

Оставалось несколько дней до окончания года. Чарышев с грустью думал, что он так и не посмел откровенно поговорить с дочерью. Их странные отношения уже вовсю обсуждались женской половиной администрации химкомбината. Женщины шептались, что их руководитель, наконец-таки влюбился, и, вполне вероятно, заведет семью. Только его избранницей оказалась очень молоденькая особа, которой он годится разве, что в отцы. Но и неравные браки бывают удачны и счастливы, и пусть их Чарышеву, наконец-то, повезет, и он обретет семью. Более смелые комбинатовские кумушки пытались разговорить Левона, и узнать у первоисточника, куда уже успели зайти отношения Чарышева и молодой банкирши. Но Левон на все вопросы пожимал плечами и оставлял их без ответа. Более подробные отчеты приходили от работников спорткомплекса – Чарышев совершенно потерял самообладание, и откровенно прислуживает девушке – пока она плавает, он готовит кофе и бутерброды, приносит ей полотенце и халат, затем провожает до машины, долго и умильно смотрит вслед. Короче говоря, окончательно покорила сердце старого холостяка молоденькая барышня. А мог бы женщину и солиднее найти, даже среди своих сотрудниц. Многие молодые женщины, работающие на химкомбинате, давно и прочно были в него влюблены. Завидный жених, как внешним видом, так и тугим кошельком, сразу мог покорить самое неприступное женское сердце. Правда, вот только Зося, то ли эти разговоры не слышала, то ли была к ним совершенно равнодушна. К обществу Николая Васильевича она привыкла, ценила его, и за утренним совместным завтраком спешила получить от него ответы на все заранее заготовленные вопросы. Чарышев не отмахивался даже от наивных и смешных дочкиных вопросов, старался обстоятельно и понятно изложить свою позицию. Наверстывал упущенное время в воспитании своего ребенка.