Канал имени Москвы. Стройка века. Судьбы людей

6. ЖУКА Сергея Яковлевича – зам. главного инженера Беломорстроя, одного из лучших и добросовестных инженеров, своим исключительным знанием дела и огромной трудоспособностью обеспечившего качественное выполнение проектных работ.

7. ФРЕНКЕЛЯ Нафталия Ароновича – пом. начальника Беломорстроя и начальника работ, с момента начала строительства и до окончания Беломорстроя обеспечившего правильную организацию работ, высокое качество сооружений и проявившего большое знание дела (совершившего в своё время преступление против государства и амнистированного ЦИК Союза ССР в 1932 году со снятием судимости – прим. автора).

8. ВЕРЖБИЦКОГО Константина Андреевича – зам. главного инженера строительства, одного из крупных инженеров, наиболее добросовестно относившегося к порученным ему работам (был осуждён за вредительство по статье 58–7 и освобождён досрочно в 1932 году – прим, автора).

    Москва, Кремль. Председатель ЦИК Союза ССР М. КАЛИНИН
    4 августа 1933 г. Секретарь ЦИК Союза СС А. ЕНУКИДЗЕ

Позже, когда в 1937 году канал Москва – Волга готовился к торжественному открытию, неожиданно начались аресты среди бывших руководителей строительства Беломорско-Балтийского канала и уже работавших на Москваволгострое (МВС): Г. Ягода, Л. Коган, С. Фирин. И. Смилга (6). Были и другие руководители от ОГПУ и НКВД, которые в свою очередь были объявлены «врагами народа» и расстреляны, несмотря на высшие правительственные награды, которые получили за предыдущую работу на Белбалтлаге.

Потянулась длинная цепочка арестов. Тираж книги «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина. История строительства. ОГИз.1934» по приказу ОГПУ с подачи Политбюро ЦК ВКП(б) был объявлен к немедленному изъятию и уничтожению. Уцелели единичные экземпляры. Книга была переиздана в 1998 году.

Бывшие узники помнили и начало следующего этапа самой мощной волны репрессий (1937–1939 гг.). В лагерях и тюрьмах оказалось уже 16 млн человек. А что обещали упомянутые писатели? Сказку! Сказку о том, что на Беломорстрой приедут добровольцы-переселенцы и начнут осваивать природные богатства. На самом деле на знаменитую Медгору с 1937 по 1939 годы доставили столько новых заключённых, что их хватило бы для строительства ещё нескольких Беломорско-Балтийских каналов.

Высшему партийному руководству и приближенным структурам страстно хотелось удержаться у власти. На 1938-й год были назначены выборы в Верховный Совет – Высший законодательный орган СССР. Для сохранения руководящей роли партии властным структурам необходимо было обеспечить проведение выборов из послушных представителей. А для этого – изолировать от общества тех, кто мог бы открыть людям глаза на творящееся в стране беззаконие. Изолировали и добились.

Историю строительства Беломорско-Балтийского канала невозможно отделить от истории канала Москва-Волга и всей системы Волгостроя. Они связаны единой технической задачей по созданию судоходного пути от Белого моря до реки Волги и далее – на Москву и Ярославль. Многих руководителей от ОГПУ, инженеров и опытных рабочих после завершения строительства Беломорстроя откомандировали на Москваволгострой, так как структура организации принудительного труда была отработана до мелочей. У некоторых кончился срок заключения, кто-то ещё числился заключённым.

Глава третья

Готовая бетонная коробка шлюзовой камеры.

Начало гигантской стройки (Москва-Волгострой)

На пленуме ЦК ВКП(б) 15 июня 1931 года впервые был озвучен Генеральный план реконструкции и развития столицы, который должен воплотиться в реальность при условии скорейшего строительства канала от Волги до Москвы. Первый секретарь объединенного Московского областного и Московского городского комитетов ВКП(б) Лазарь Моисеевич Каганович докладывал: «ЦК считает необходимым коренным образом разрешить задачу обводнения Москвы-реки путём соединения её с верховьем реки Волги. Поручает московским организациям совместно с Госпланом и Наркомводом немедленно приступить к составлению проекта этого сооружения с тем, чтобы уже в 1932 году начать строительные работы по соединению Москвы-реки с Волгой. Строительство канала поручить Наркомводу СССР».

Газета «Правда» подробно освещала материалы пленума: «Москва является крайне отсталым городом по сравнению со столицами Западной Европы и Америки, как в отношении потребления воды, так и в отношении расхода воды на одного жителя. К водопроводной сети присоединено лишь 42 % от всех домов». Приводились сравнительные данные по потреблению воды в 1930–1933 г.г. в разных столицах мира. На одного жителя Нью-Йорка приходилось 484 литра воды в сутки, Парижа – 460, Лондона – 200, Вены – 148, Москвы – 128, Берлина – 126 литров.

По материалам пленума созвали Правительственную комиссию. Комиссия работала по разным направлениям, подключая все государственные ведомства и министерства. Нужно было определиться со сроками проектирования канала Москва-Волга с учётом строительства Истринского водохранилища, как резервного накопителя. Одновременно с окончанием строительства Беломорско-Балтийского канала необходимо осуществить коренную реконструкцию Мариинской водной системы. При завершении строительства канала от Волги до Москвы-реки вся водная система будет способна доставлять огромное количество природных материалов с северного региона, поэтому необходимо предусмотреть средства для развития самой Карелии.

К 1 сентября создали Специализированное управление по подготовке строительства канала Москва-Волга. Начальником назначили бывшего заместителя начальника Центрального управления речного транспорта Наркомвода СССР Павла Яковлевича Бовина. Главным инженером стал Александр Иванович Фидман, ранее работавший начальником водного строительства Свирстроя (профессор, заведующий кафедрой гидротехнических сооружений Московского института инженеров транспорта). Инженеры-проектировщики под руководством А. И. Фидмана подсчитали необходимые водные ресурсы с перспективой увеличения населения Москвы до 1945 года: на обводнение требуется 270 млн вёдер воды в сутки, на судоходство – 120, на водоснабжение – 100, общие потери составят 100 млн вёдер. Таким образом, суточное потребление воды на одного жителя столицы (с учётом собственного водоснабжения промышленности) должно быть не менее 600 литров. Оставался один, но очень важный вопрос: где, из каких мест отбирать волжскую воду и хватит ли её запаса для функционирования будущего канала и самой Волги после отбора части воды в канал.

Выбор трассы канала от Волги на Москву

Проектировщики приступили к разработке трех вариантов проекта по определению трассы от Волги до Москвы-реки. Первая трасса, используя рельеф местности, наметилась от старинного города Старицы, расположенного в 80 км выше Твери на берегу Волги. Дальнейший путь – в сторону Волоколамска, затем в сторону Клина, а далее к Москве-реке в районе Тушино. Определилась длина трассы – 230 км. Этот вариант стал называться Старицким. Он казался весьма приемлемым, так как зеркало воды в верховьях Волги превышало уровень по зеркалу воды в Москве-реке (в среднем течении) на 60 метров. В таком случае волжская вода могла самотёком достичь Москвы-реки. На всей трассе потребовалось бы всего-навсего два гидротехнических узла. Заманчиво…

Однако более глубокая проработка проекта по результатам изысканий показала, что все проблемы только начинаются. Прежде всего, объём земляных работ чрезвычайно большой: на границе с Волгой у оконечности Клинско-Дмитровской гряды предстояло выбрать мощный слой глины с невероятным количеством огромных скоплений валунов. Глубина выемки грунта – 33 метра. Аналогичная выемка просматривалась и в районе Клина. При такой глубине неизбежно придётся устраивать завышенные откосы будущего канала, а это грозит возможными оползнями по наклонной плоскости глинистых слоёв. Наиболее удручающими оказались геологические условия в районе Старицы. Здесь известняковые отложения в русле Волги под будущим водохранилищем изрезаны развивающимися глубокими впадинами и трещинами. При большом давлении воды в период весеннего паводка вода легко просочится через трещины и карстовые пустоты – Волга может превратиться в ручей. От Старицкого варианта не отказались и продолжали исследовать другие трассы.

Предстояло определиться с новым местом отбора воды из Волги. Наиболее подходящим местом казался участок слияния реки Шоши с Волгой у села Городище, ниже Твери. Этот вариант трассы назвали Шошинским. По предварительным расчётам, на этой трассе земляных работ предполагалось значительно меньше, чем в Старицком варианте. Но перепады высот по зеркалу воды в устье Шоши значительно ниже, чем на Волге в районе Старицы. Поэтому самотёк воды по будущему каналу исключался. Тогда пришлось бы строить целую систему шлюзов и насосных станций по всей трассе. На глубоких выемках – та же опасность – оползни. Один за другим обсуждались и отвергались новые варианты трассировки. Наконец, после многодневных споров, было принято решение – искать место отбора воды, опускаясь ещё ниже по течению Волги. Начало трассы у деревни Иваньково, далее – на Дмитров-Мытищи-Москва.

Разметка трассы Дмитровского варианта.

Красная линия будущего канала ещё долго блуждала по карте, прежде чем проект воплотился в задание для строителей. Последний вариант стал называться Дмитровским. Здесь просматривался самый короткий путь от Волги до Москвы-реки и более удобный маршрут будущего грузопотока по Мариинской системе в сторону Ярославля. Но и у этого варианта выявились слабые стороны. Мельдинский бугор, пересечение трассы с реками Сестрой, Яхромой, Дубной, с Савёловской железной дорогой – здесь реки изобиловали мощными слоями плывунов, неожиданными чередованиями известняковых отложений, торфа, глины, песка, гравия и крупных валунов. Места залегания геологических структур, оставшихся от последнего ледникового периода, были ещё слабо изучены, специалистам пришлось заново добывать сведения. Но главная проблема была впереди: бугор длиной шесть километров от Новосельцева до Хлебникова. Таким образом, Дмитровский вариант, как и все предыдущие, имел свои плюсы и минусы.

При анализе трассы, проходившей по Мытищинскому району, решение не давалось, дело зашло в тупик. Как направить трассу для соединения с Москвой-рекой? В обход Москвы по юго-восточному направлению через Мытищи-Измайлово-Кусково с выходом канала у села Коломенское и соединить его с Москвой-рекой в её нижнем течении. Или по юго-западному направлению через Хлебниково-Химки и в районе Тушино соединить канал с Москвой-рекой в её верхнем течении.

Требовались дополнительные изыскания, а геологов катастрофически не хватало. По всей стране специалистов в срочном порядке снимали с других объектов, освобождали из тюрем и лагерей, направляли в Дмитлаг.

По Мытищинскому направлению намечалось построить водохранилище у деревни Пирогово. Для создания необходимого запаса воды предполагалось перекрыть реку Клязьму плотиной и дамбой (длиной в 2,5 километра и высотой 12 метров). С правой оконечности дамбы устроить шлюзовый судоходный канал. Но с точки зрения эксплуатационной безопасности будущего гидроузла и по расчётному запасу воды такой проект вызвал серьёзные опасения. При слабом песчано-глинистом основании возможен прорыв плотины или дамбы. Огромная масса воды в движении приведёт к катастрофе. Гигантская волна со скоростью три млн вёдер воды в секунду может снести Мытищи вместе с железнодорожным узлом, не говоря о десятках посёлков и деревень. Передний фронт волны, несущий всё, что будет снесено, завалит Яузские плавни и болота, перекроет русло Яузы, возникнут другие беды.

Три варианта прокладки трассы канала Москва-Волга.

Мытищинский вариант подвергли тщательной проработке. Проектировщики не стали рисковать и предложили другой вариант: создать соединяющиеся между собой водохранилища-накопители только для питьевой воды: Пестовское, Пяловское, Учинское и Акуловское. Плотину построить на реке Уче у деревни Акулово с нижним водоспуском для устройства ГЭС и обводным верхним водоспуском для снижения нагрузки на плотину и дамбу в случае превышения уровня воды в водохранилищах-отстойниках. Водоотведение на Москву осуществлять от Акулово по самостоятельному каналу в Сталинский район через очистные станции и накопители, от которых чистая питьевая вода будет подаваться в городскую водопроводную сеть. А у деревни Пирогово построить плотину с уменьшенной дамбой и создать водохранилище с ограниченным судоходством, снизив уровень воды почти в два раза по сравнению с первоначальным вариантом. Плотину запроектировать с нижним водоспуском с устройством ГЭС. В перспективе представлялось возможным построить водозаборный узел для подачи питьевой воды из Пироговского водохранилища в развивающиеся юго-западные и северо-западные районы Москвы[11 - В послевоенные годы здесь будет построена Северная водопроводная станция. Первый водозаборный узел появился возле деревни Терпигорево, у так называемого Тёмного оврага, где глубина впадины в русле реки Клязьмы составляла белее 8 метров.].

По юго-западному направлению трассы основного транспортного канала, Новосельцево-Хлебниково, стоял упоминавшийся бугор длиной в шесть километров, а это значило – глубокая выемка. По расчётам определилась и глубина выемки в 23 метра – это высота 8-этажного дома. Земли надо было удалить более 10 млн кубометров – половина всех земляных работ Беломорско-Балтийского канала. При этом по мере углубления, ни общестроительная, ни специальная техника не помогут, возможен только ручной труд. Геологи упорно искали обходные пути трассы, но тщетно.

С такими проектными показателями определялся Дмитровский вариант трассы канала, который в документах стал именоваться Москва-Волга. Однако ещё предстояло окончательно решить, какому из всех вариантов отдать предпочтение.

Руководители работ по трассировке каналов всех направлений заканчивали отчёты и готовились к докладам о проделанной работе. 27 февраля 1932 года постановлением Совета Труда и Обороны при СНК СССР строительство будущего канала было включено в число ударных объектов второй пятилетки, что означало бесперебойную поставку оборудования и стройматериалов.

Началась титаническая «борьба умов». На заседаниях заслушивались доклады, в которых содержались не только технико-экономические показатели, но и сроки начала и окончания строительства, надёжность и работоспособность канала, ориентировочные затраты и сроки окупаемости. Итак, были представлены три варианта трассировки канала: Старицкий, Шошинский и Дмитровский.

Продольный разрез канала Москва-Волга с указанием шлюзов северной и южной лестниц канала.

Старицкий вариант самотёчного канала разрабатывался группой проектировщиков под руководством ведущего инженера Авдеева. Докладчик изложил суть проекта, которая сводилась к тому, что необходимый ресурс воды (даже с запасом) можно обеспечить за счёт строительства у города Старицы мощной дамбы и плотины высотой 40 метров. Далее вода самотёком пойдет в Москву-реку, что сэкономит значительную сумму денежных средств, запланированных на дополнительное строительство шлюзов и насосных станций. Против такого предложения выступили гидрологи и гидростроители. Такую плотину построить невероятно сложно. К тому же гидросистема поведёт себя непредсказуемо и опасно: в случае прорыва плотины или размыва придонных карстовых пустот вместо экономического эффекта получится непоправимая трагедия – можно потерять даже саму Волгу. Обсуждение других вариантов продолжалось.

Шошинский и Дмитровский варианты оказались почти равнозначны по многим показателям. В результате дебатов возникло решение: вынести обсуждение докладов на расширенное совещание в Московский комитет партии. И уже там продолжить изучать не только доклады, но и непосредственную документацию проектов. На заключительном совещании оба проекта подвергли детальной разборке.

Дмитровский вариант представлял Иван Семёнович Семёнов, молодой инженер, выпускник Ленинградского Института инженеров путей сообщения (сегодня – Петербургский Государственный университет путей сообщения), работавший тогда помощником начальника отдела Центрального участка канала[12 - Основной разработчик Дмитровского варианта Иван Семёнович Семёнов, после окончания строительства канала Москва-Волга был награждён орденом Ленина. Его супруга Александра Фёдоровна работала на строительстве начальником геологической партии и заслужила орден Трудового Красного Знамени. В последующие годы Ивана Семёновича за разработку трассы Волго-Донского канала удостоили Сталинской премии.]. По Дмитровскому проекту объём земляных работ по расчётам представлялся несколько меньшим, чем в других вариантах. И это даже несмотря на общие труднопреодолимые рельефы местности по трассе: Клинско-Дмитровская гряда, цепи холмов, гигантские пойменные долины рек с неглубоким залеганием подпочвенных вод. А это означало – топи и болота с плотными слоями глины, плывунами и торфяниками. Особая задача – преодоление глубокой выемки у Новосельцевского бугра. Экономический эффект складывался из следующих соображений: путь по Мариинской системе в сторону Ярославля и далее существенно сокращался, удешевляя будущие перевозки. Ленинградская и Савёловская железные дороги облегчат и ускорят доставку необходимого для строительства оборудования. Вдоль трассы канала обнаружены солидные запасы песка, гравия и трепела, а лесные массивы имеют достаточные запасы древесины для строительства лесоперерабатывающих заводов. Кроме этого, преимущество Дмитровского варианта было подтверждено расчётами: стоимость перевозки грузов на 60 % дешевле, чем при Старицком варианте и на 18 % ниже, чем при Шошинском.

Иван Семенович Семенов, автор Дмитровской трассы канала.

Так определился лидер – Дмитровский вариант, который и был одобрен большинством голосов[13 - 22 мая 1932 года на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) слушались два вопроса: о сооружении канала Москва-Волга и строительстве метрополитена в Москве. В работе пленума принимал участие И. В. Сталин. В прениях выступали В. М. Молотов, Л. М. Каганович, СМ. Киров, К. Е. Ворошилов и А. И. Микоян. В процессе обсуждения первого вопроса Дмитровский вариант получил одобрение и был передан на утверждение в СНК СССР.].

Строительство канала Москва-Волга

К 1932 году существовал лишь предварительный проект в общем виде. Водный путь канала от Волги до соединения с Москвой-рекой в районе Тушино составлял 128 км. Около шестой части его длины – будущие водохранилища. Маршрут планировалось проложить: в выемках – 32,5 км, в насыпях – 8 км, в полувыемке-полунасыпи – 68 км, по водохранилищам – 19,5 км. Размеры канала: ширина по зеркалу воды – 85,5 м, по дну – 46 м, глубина – 5,5 м. На всей трассе 11 шлюзов, 3 железобетонных плотины, 7 регулирующих водосбросов, 6 земляных дамб, 8 гидроэлектростанций.

Начальником Главного управления строительства канала Москва-Волга назначен Лазарь Иосифович Коган с сохранением за ним должности начальника Беломорстроя. Строительство канала передано от Наркомвода в Наркомвнудел (ОГПУ). 1 июня СНК СССР принято постановление № 859 «О строительстве канала Москва-Волга».

Л. И. Коган утвердил первоначальную схему разделения трассы канала на отдельные участки с указанием мест расположения строительных контор. Постоянное место расположения Главного управления – Дмитров. Основные строительные участки или узлы территориально были закреплены по трассе: Волжский узел, включая участок канала в районе пос. Техника; Мельдинский узел в районе пос. Темпы, включая участок канала № 283 в районе пос. Соревнование – Лесозаводский бугор и участок канала Оревского района; Яхромский, Икшинский, Учинско-Клязьминский, Хлебниковский, Сходненский, Химкинский, Карамышевский, Перервинский и узел Хорошевского спрямления. Отдельные самостоятельные участки выделили несколько позднее: участок Завидовского района, Акуловский водопроводный канал, Сталинская насосная станция, Истринский узел.

«Великая стройка пятилетки». Дмитлаг, заключенные женщины на земляных работах.

19 августа в Дмитров перевели все строительные управления, связанные по роду работы с Главным управлением. 14 сентября подписан приказ ОГПУ № 889/с «Об организации Дмитровского ИТЛ ОГПУ» (исправительно-трудовой лагерь Объединённого Государственного Политического управления)[14 - ГАРФФ.Р – 9402; Оп. 1а; Д.2;Л.78.]. Строители канала называли это заведение просто – Дмитлаг.

Руководить Дмитлагом поставили бывшего начальника 5-го отдела (отдел снабжения) А. Е. Сорокина. 9 октября своим приказом он определил режим работы зэков по лагерям:

подъём – 5. 30 мин.,

завтрак – 5.45–6.30,

построение и развод на работу – 6.30–7.00,

время работы – 7.00–17.00, обед – 17.00–19.00,

время для занятий в КВЧ – 19.00–22.00.

Реальный же режим складывался не по приведенному расписанию, а в зависимости от выполняемой работы. Помывочно-банный день считался выходным – раз в десять дней, а работа на непосредственном объекте – по 10 часов. Норма питания была увеличена, относительно питания в других лагерях. Здесь, в Дмитлаге, разрешили по талонам покупать в ларьках продовольственную добавку тем, кто перевыполнял норму, и называлась она «премблюдо». Установленные нормы питания для большинства заключённых оставались в зависимости от процента выполненной работы: за 90 % выполненной работы полагалось 400 г. хлеба, штрафникам – 300 г.