Страсти роковые, или Новые приключения графа Соколова

– Пр-рекрасно! – Мартынов повернулся к поручику, молодому человеку с золотым моноклем в глазу, постоянно находившемуся рядом, словно охранявшего патрона от возможного нападения Соколова. – Поручик Козляев, позвоните в канцелярию генерал-губернатора Адрианова и попросите полковника Гершау прибыть ко мне в охранку, – достал карманные часы, – тэк-с, в четыре часа сорок пять минут, – и добавил: – Если, конечно, не будет возражать сам генерал-губернатор. У них служба заканчивается в шесть.

– Есть! – щелкнул каблуками Козляев и, придерживая левой рукой саблю, отчаянно размахивая правой, устремился выполнять приказ.

Минут десять спустя поручик Козляев вернулся тем же стремительным шагом, переходящим в бег, и, приложив руку к козырьку фуражки, задыхающимся голосом рапортовал:

– Господин подполковник, я сообщил полковнику Гершау, что мы обнаружили труп его супруги, а также довел до сведения ваш приказ. Гершау ответил: «Польщен вниманием начальника охранки! Передайте подполковнику Мартынову мой сердечный привет».

Мартынов благодарственно кивнул головой, задумчиво поковырял лакированным носком сапога черную землю и сказал, обращаясь к Соколову:

– Тем временем я побеседую с Зинаидой Дитрих. После этого, я уверен, многое прояснится.

Соколов резанул Мартынова взглядом, усмехнулся:

– Не знаю, Александр Павлович, как законы, но здравый смысл ты откровенно попираешь. Я могу быть свободен?

– Вполне, граф, вполне! Сегодня вы заслужили отдых. Завтра с утра жду вас на службе.

Завтрашний день приготовил гению сыска любопытные новости.

Глава VIII

Тугой узел

Служебное рвение

Ранним утром Соколов быстрым шагом устремился на службу. Он любил быструю ходьбу, она доставляла гению сыска истинное наслаждение.

По пути Соколов заглянул по соседству – в Большой Гнездниковский, 5. Здесь, в помещении сыска, на первом этаже размещались эксперты.

Григорий Павловский, с воспаленными глазами, едва державшийся на ногах от усталости, сообщил:

– Ночью в морге сделали вскрытие трупа Эмилии. Мои лаборанты сейчас заканчивают писать акт экспертизы.

Соколов обнял приятеля:

– Молодец, Григорий Михайлович! Это по-нашему – работать с отличным прилежанием. Тем, кто нынче в окопах, куда трудней…

Пиво для барона

Выйдя из кабинета Павловского, сыщик едва не опрокинул с ног долговязого барона фон Менгдена. Тот после вчерашней вечеринки прибыл на службу лишь час назад. Вид у него тоже не был особенно свежим, но совершенно по иной причине, нежели у Павловского. Сейчас, накинув плащ, он решил заглянуть в ближайший трактир, дабы там немного освежиться.

* * *

Самое время сказать несколько слов об этом человеке.

Древняя фамилия Менгденов происходила из Вестфалии. Иоанн-Остгоф фон Менгден в середине XV века был гермейстером Ливонского ордена. В 1723 году император Карл VI за военные отличия и неустрашимость в битвах возвел Менгденов в баронское достоинство.

Предки фон Менгдена попали в Россию во время войны царя Алексея Михайловича со шведами. Согласно Российской родословной книге 1856 года, бароны Менгдены имели поместья в Тульской и Ярославской губерниях.

Наш фотограф владел домом номер 11 по Тихвинскому переулку, а еще очень гордился своим благородным происхождением. Гордиться предками, разумеется, справедливо. Но еще лучше делами своими увеличивать славу рода. Впрочем, наш барон все-таки был порядочным человеком.

* * *

– Результаты экспертизы, конечно, готовы? – насмешливо спросил Соколов.

Барон фон Менгден независимо вздернул подбородок и по-французски, барственно-аристократическим голосом негромко произнес:

– Что значит – готовы? По ночам службу справляют лишь городовые да извозчики.

У Соколова брови поползли вверх.

– Вот как?

Фон Менгден холодно посмотрел на сыщика сквозь стеклышко монокля.

– Я, сударь, к слову сказать, не вам подчиняюсь. Мой начальник – подполковник Мартынов. Как только проведем экспертизу, результаты тут же ему сообщим. Туда же можете и вы обращаться.

– Ах, какие мы гордые и независимые!

Соколов вдруг схватил фон Менгдена за грудки, оторвал от пола, слегка – чтобы не вышибить дух – хлопнул его спиной и затылком о стену. У фотографа вырвался стон. Не опуская барона на пол и сверля стальным взором, гений сыска сквозь зубы выдавил – по-русски:

– Если, многоуважаемый фотограф, я не получу через два часа результатов дактилоскопии и отпечатки с негативов, которые лежат в портфеле Гершау, а также химический анализ порошка, то я тебе, Вадим Евстафьевич, для начала набью сиятельную физиономию, а затем отправлю на передовую. Служить будешь по специальности – производить фотосъемку вражеских позиций с аэроплана. Или с воздушного шара. Тебе что больше по вкусу?

Фон Менгден поболтал ногами и просипел:

– Не знаю…

Соколов деловито продолжал:

– Занятие очень увлекательное. Речки, лесочки, брустверы, пушечки – как на ладони. И все – на свежем воздухе. Не служба – рай! Правда, германцы наловчились и последнее время регулярно сбивают авиаторов. Ты меня понял?

Фон Менгден лязгнул зубами, пробормотал:

– Будет исполнено!

Он знал, что гений сыска не шутит.

Соколов опустил барона на ноги и добавил несколько добродушней:

– А за пивом можешь сторожа послать! После вчерашнего загула от тебя разит, как от обитателя Хитровки.

Помешательство

Явившись в охранку, Соколов узнал потрясающие новости.

Мартынов, словно галка, глядя куда-то вбок, ожесточенно постучал указательным пальцем по полированной крышке стола и нервно произнес:

– Исчез еще один человек, на этот раз – Генрих Гершау.