Мгновения Вечности

– Попробуй закажи нам по сто грамм, ну скажем Армянского, если для нас найдется, то уверен, что был сигнал, который безупречно сработал?! – настаивал на своем Колесников.

– Ну, сразу видно, где ты служишь, в Главном Управлении Внутренних Войск!

– А то!? – с улыбкой ответил Иван, усаживаясь за выбранный столик.

Высокие стены в ресторане были разрисованы панно сельскохозяйственными успехами индустриализации и улыбающимися тружениками на обширных житницах полей. Облюбовав свободные места, друзья сидели, спрятав чемоданы и сложенные под стол вещевые мешки на верху чемоданов. Их кладь хорошо прикрывалась длинной чистой скатертью коричневых тонов, так, что вещей, сложенных под столом, видно не было. Вскоре к ним поспешила в белом переднике официантка:

– Что будете заказывать, молодые люди? – и приготовилась записывать карандашом в блокнот.

– А комплексные обеды у вас имеются? – спросил Иван, привыкший к ОГПУшной столовой.

– Имеются…, – девушка с хитрой улыбкой назвала цену, – я так поняла, что два обеда?

– Пожалуйста если можно Армянского коньячка бы по сто грамм? – сказал Фриц. Девушка записала карандашом в блокнот заказ и удалилась.

– Я бы лучше водки выпил, – сказал Иван, но согласился на коньяк, добавив, – видел, как улыбалась, сразу видно, что сигнал постового сработал?

– Слушай, Колесников, ты мне надоел со своими подозрениями, ты наверно и маму свою подозревал бы, за то, что узнала, как ты целовался на сеновале с соседкой, а? – смеясь ответил Фриц.

– Да пошел ты, друг называется! – Иван сделал вид, что сердится на друга.

Капитан улыбнулся ему в ответ, промолчав. Девушка появилась с подносом, на котором стояли две тарелки с борщом и две рюмки коньяка, хлеб лежал свободно на каждом столе ресторана. Она грациозно выставила тарелки на стол, положила столовые приборы перед каждым из нас и выставила две рюмки с армянским коньяком.

– Ну Иван, – беря свою рюмку с коньяком, начал говорить Фриц, – давай выпьем за начало нашего пути, и за нашу дружбу! – чокнувшись рюмками, друзья выпили до дна и принялись за борщ. Закусив борщ двумя бифштексами с гречневой кашей, которые принесла официантка в след за борщом. Друзья просидели в ресторане до 15:30, пока Иван докуривал свою папиросу “Казбек”, и, расплатившись проследовали на посадочную платформу поездов. Паровоз уже дымился на открытом воздухе путей, вагоны поезда Москва-Владивосток в крытом павильоне вокзала, постепенно заполнялись пассажирами. Колесников выкурил еще одну папиросу “Казбек”, зашел в вагон и, отыскав купе вошел к Фрицу, который улегся на нижнюю полку и ждал товарища. Фриц Янович не курил. Поезд тронулся ровно в 16:00, унося друзей в новую не Московскую служебную жизнь…

Глава 6

В Самару поезд прибыл ровно в 6 утра местного времени. Друзья, привыкшие к Московскому времени, по которому было 3 часа, еще крепко спали, когда в дверь купе постучала проводник.

– Эй, парни, подъем, поезд на станции Самара простоит тридцать минут, так, что у вас будет еще время собраться! – настойчиво будила спящих девушка в железно дорожной форме проводника. Первым проснулся Фриц, порывшись в висевшем рядом пиджаке достал карманные часы и сверился со временем:

– Три часа ночи?! – удивленно сказал он, затем вспомнил часовой пояс, в котором они очутились, стал будить Ивана, – Дружище поднимайся!

– Чего такое? – не осознавая, еще где он, ворчал Колесников.

– Подъем, пехота! – громко крикнул на ухо Фриц.

Пока Колесников просыпался, Фриц подкрутил часы вперед на три часа и сказал, переоденемся в военную форму и явимся к председателю Самарского губ Исполкома его кажется зовут Нудьга Иван Петрович.

– А, что ты раскомандовался, а Фриц Янович? – сонно спросил Колесников.

– Во-первых я старший по званию, во-вторых Петерс назначил меня старшим по предписанию, так что слушай приказ, встать, умыться, побриться, надеть военную форму и покинуть поезд!

– Хорошо, что в купе есть умывальник с водой? – сказал уже проснувшийся Иван, и, увидев, что Фриц уже намыленный и бреет свою трехдневную щетину, быстро вскочил в штаны, и со словами, – Я в туалет! – выскочил из купе. Через минуты пять он уже стоял у зеркала и брился, а Фриц надевал свою форму и обувался в хромовые офицерские сапоги, заведомо начищенные перед отъездом из Москвы… На площади перед вокзалом уныло стояли две запряженные лошадьми извозчичьи коляски и один автомобиль для особо важных гостей. Фриц направился к этому чуда техники легкового пассажирского транспорта. Водителя в автомобиле не было. В этот сентябрьский осенний день 1924 года. Легкая изморозь укрывала пробивающуюся траву сквозь кладку каменной мостовой. Было холодно и водитель грелся в здании вокзала. Осеннюю желтизну листвы медным налетом уже освещали лучи восхолящего солнца. И Фриц, подойдя к автомобилю несколько раз нажал на клаксон, торчащий, красной резиновой клизмой сбоку кабины. Два сигнала клаксона заставили быстро появится шофера рядом со своим автомобилем и офицерами. Водитель из-под козырька кепки с тревогой смотрел своими черными, как смоль, глазами и был с ухоженными черными подкрученными к верху усах спросил:

– Куда путь держите, гос.… товарищи офицеры? – поправляя козырек клетчатой кепи с широким хлястиком сверху.

– Мы желаем, товарищ, чтобы вы нас доставили в губ Исполком, если вы свободны, конечно? – галантно предложил Фриц. Обрадованный водитель, что с ним говорят пассажиры, а не представители закона, заулыбался в ответ:

– О! Конечно, инженер-механик Гольце, сейчас шофер мастер извоза Штифт Гольце, если угодно, доставит вас куда прикажете, а также и организует замечательную экскурсию по знаменитым местам города Самары и его окрестностям очень примечательным для пикников с дамами, и если угодно с невестами для свадебных церемоний, весь к вашим услугам, господа!

– Товарищи! – поправил Иван.

– Пардон, великодушно, товарищи! – поправил свой сленг шофер Штифт Гольце.

– Я, должен спросить, – продолжил Фриц, – сколько рублей вы возьмете за доставку нас к губ Исполкому?

– Ну, учитывая то, что у нас поменялся председатель губ Исполкома, который был категорически против частного извоза, а нынешний еще не выдал разрешения на извоз, то я вас доставлю бесплатно, гос.… товарищи, только у меня будет просьба? – Штифт Гольце, запнулся и умолк, очевидно понял с кем имеет разговор, судя по лацканах на кителях формы и цвет околышей на форменных фуражках у пассажиров. У Ивана Колесникова околыш фуражки был красный с синей тульей, у Фрица Яновича фуражка была с темно синем околышем и зеленой тульей, знаки отличия, в переводе на современные регалии соответствовали воинскому званию капитан, а у Колесникова Ивана соответственно старшего лейтенанта. Фриц внимательно с иронией посмотрел на шофера, спросил:

– Так, что вы там Штифт Гольце хотели попросить у нас, говорите, не стесняйтесь, обещаю вам, если это будет в моих силах я обязательно выполню вашу просьбу? – капитан сказал это спокойным тоном доверительно приветливо улыбаясь. Колесников в это время подумал про себя:

“От буржуин, умеет произвести впечатление, знатное происхождение так и прет с него и написано на внешности”.

– Ну, в общим, это для меня важно, так как я живу своим ремеслом извоза, поэтому походатайствуйте перед новым председателем о патенте на извоз, я ведь один здесь в городе имею автомобиль у меня конкурентов нет, и я на виду у всего города, поэтому имея патент на извоз, буду себя чувствовать спокойно и никого из милиции не бояться, будьте так добры?

– Хорошо, хорошо, уважаемый инженер, я поговорю с председателем губ Исполкома, не волнуйтесь, если это будет его решение, то почему бы не разрешить вам зарабатывать на жизнь честным образом и заниматься всем полезным сервисом для населения, который вы дадите городу, что перечислили нам, будьте уверены, передам вашу просьбу.

– Прошу вас присаживайтесь на заднее сидение и поедем эх, с ветерком! – он радостно завел мотор и улыбался в дороге, нажимая на клаксон, разгоняя медленно двигающихся извозчиков и мешающих пешеходов с проезжих частей улицы. Доставив офицеров до подъезда, конфискованного у известного купца двухэтажного дома, сказал:

– Здесь на втором этаже кабинет Нудьги Ивана Петровича, а при входе дежурный офицер внутренних войск сразу с лева, круглосуточно на посту. – Улыбаясь говорил шофер, и достав из нагрудного кармана свою визитку, вручил Фрицу, добавив, – Вот возьмите, к вашим услугам всегда, звоните!

Молодые люди вышли из автомобиля и направились к крыльцу кирпичного особняка с табличкой губ Исполкома и развевающимися двумя красными флагами над крыльцом.

Внутри здания у входных дверей сидел за письменным столом в форменной фуражке и в кителе со знаками отличия младшего офицерского состава. Увидев вошедших он, вскочив со своего места отдал честь под козырек и сказал:

– Ваши документы, товарищи!

Получив командировочные предписания, подал тетрадь и попросил зарегистрироваться о прибытии. Первым, макая в чернильницу ручку с металлическим пером Фриц Янович аккуратно вывел свое звание, имя отчество и время прибытия, тоже проделал и Колесников. Когда записи были сделаны, дежурный предложил присесть на лавку у стены коридора, сам поднял телефон и доложил в Москву о прибытии командировочных. Затем положил трубку и стал смотреть на сидевших на лавке офицеров. Фриц понял, что инициативу необходимо брать в свои руки:

– Младший лейтенант, доложите Ивану Петровичу, куда нам селится, мы к вам не на экскурсию прибыли?! – строго приказал капитан.

– Я, думал, что вы его подождете? – но встретил строгий взгляд капитана, тут же сник и снял трубку, – Дежурный вызывает Нудьгу Ивана Петровича!

Дежурная телефонистка на телефонном узле связи соединила с председателем губ Исполкома, и сообщила дежурному, что связь работает. Через некоторое время трубку поднял председатель.

– Что там стряслось, в такую рань?

– Прибыли командировочные из центрального комитета ОГПУ, желают поселения?

– Передай, что у меня селить их некуда, кроме как в частный сектор, пусть ждут моего прибытия, буду не раньше десяти! Да и скажи пусть зайдут сейчас в столовую, там уже работают повара, пусть их покормят, пока я буду собираться, все понял?!

– Так точно! – громко закончил разговор постовой. Затем поднял на нас глаза и сказал:

– Подойдите, товарищи ко мне!

Офицеры поднялись и подошли к его столу. Дежурный из сейфа достал ключ и запер входную дверь, затем обратился к гостям:

– Сейчас пойдем в столовую, там уже работают повара, вас покормят, а председатель прибудет к десяти, и отведет вас на частную квартиру, где вы будете проживать! – с этими словами он запер в сейфе ключ, и направился в сторону столовой, где на стенке висел указатель с надписью: “СТОЛОВАЯ”. К 10 часам раздался звук автомобильного мотора, дверь распахнулась вошел среднего роста, средней упитанности человек в осеннем суконном пальто и толстовке кофейного цвета сапогах и в черном кавалерийском галифе. С порога, сверкая круглыми очками, он с интересом рассматривал прибывших, и внимательно знакомился с предписаниями командировки, которые вручил ему дежурный. Спустя с минуту, сказал: