Новая чушь

– Ну, частично. «Соль с перцем», как говорится.

– Вот уж не думала, что я такая впечатлительная. Ничего, закрашу, когда приеду домой. А теперь давай спать. Вдруг всё это окажется всего лишь ночным кошмаром…

С утра я чувствовала себя ещё более разбитой, но моральная поддержка Локи и Оливера помогла мне приободриться. Не без опаски мы приблизились к злополучной поляне, где ещё вчера деловито шумел наш палаточный лагерь. На первый взгляд всё было по-прежнему, и только неестественная тишина напоминала о случившемся. Мы выступили из зарослей и замерли, не в силах побороть ужас и отвращение. Осклизные пучки коричневых нитей, не успевших скрыться под землёй до рассвета, валялись тут и там, словно мёртвые безглазые змеи. А между ними, скорчившиеся, как сожжённые под лупой муравьи, валялись иссушенные человеческие трупы.

– Мумии… Оно протыкало их и высасывало… Сухие как мумии… Протыкало и высасывало кровь… – бормотал Олли, закрыв голову руками и покачиваясь. Я почувствовала приступ тошноты и не смогла сдержать его. Ноги ослабли и отказались держать меня. Нам потребовалось всё наше мужество, чтобы не сбежать с проклятого места, и некоторое время, чтобы прийти в себя, хотя полностью отойти от этого зрелища мы вряд ли когда-нибудь сможем.

– Если мы найдём в Центре источник этого дерьма, обещай, что мы сожжём его дотла, – твёрдо проговорил Оливер. Я решительно кивнула.

Покинув поляну, мы вышли на тропу, ведущую к Центру. Нам не составило труда проникнуть на его территорию – ворота были разворочены толстенными тяжами дьявольских нитей, которые лежали тут же, мёртвые.

– Зачем, зачем оно это делает, если даже не может выжить здесь?!

– Возможно, у него два поколения, как у многих земных растений и грибов. Одно – стадия расселения, – приспособлено выживать в открытом космосе, а второе может переносить высокое содержание кислорода, свет и тепло, а также способно снова попадать в космос.

– Бред! – отрезал Ол.

– А вот и нет. По крайней мере я слышала, как преподаватели обсуждали эту теорию. Они узнали её от учёных из Центра. Знаешь, что представлял собой тот пресловутый метеорит? Гигантскую спору!

Оливер поражённо замолк. Это было уже слишком, я бы сама не поверила, если бы учителя не говорили об этом при мне буквально вчера.

Ну что, Локи, готов посмотреть, что там на базе?

«Может сначала попытаться заглянуть в окна?»

На первом этаже окна есть только в здании общежития.

«А выше?»

Я тебе что, жираф? Или ты видишь у меня за спиной реактивный ранец?

«Так почему бы не залезть на дерево или скалу и взглянуть оттуда?»

Нет времени.

– Ханна, сосредоточься. Давай обследуем общежитие, – окликнул Олли. Но делать этого нам не пришлось: инопланетная грибница явно побывала здесь ночью. Отмершие гифы тянулись под входную дверь уродливым затхлым ковром. То же самое наблюдалось и в остальных корпусах. На всякий случай мы кричали и светили в окна фонариком, но ответа не последовало. Уходить с базы было бы глупо, раз тварь может расти так быстро – она непременно настигнет нас, когда стемнеет. А если даже ей нет до нас дела – мы скорее всего заблудимся и погибнем в горах.

Оливер предложил поискать какой-нибудь транспорт. Автомобиль в этих горах не проедет, поэтому на базе был только ангар с несколькими вертолётами. Представьте себе наше потрясение, когда мы нашли его двери распахнутыми, а вертушки – оплетёнными мёртвыми гифами и искорёженными. Возле них лежало и несколько мумий – видимо люди пытались спастись, но оно предугадало их действия и вывело транспорт из строя, проникнув в ангар через вентиляцию. Похоже, это существо, чем бы оно ни было, обладает некоторым интеллектом…

…Мы осторожно пробирались по гулким коридорам главного корпуса. Все двери были открыты, а электричество не работало. Неужели это оно всё отключило?! Мы чувствовали себя беспомощными глупыми букашками.

– Может, тут есть какой-нибудь бункер, где они могли спрятаться от него? – без особой надежды спросил Олли. Я затравлено огляделась и увидела неприметную дверь, за которой оказалась лестница, ведущая вниз.

Мы осторожно спустились на нижний ярус базы, находившийся, очевидно, глубоко под поверхностью земли, и обнаружили там не бункер, а очередную лабораторию. Там, в ослепительно белой камере, за разбитым пуленепробиваемым стеклом лежало Нечто. Нечто противоестественное, вызывающее инстинктивное отвращение, похожее на гигантский шарообразный полип мерзкого кроваво-бурого цвета. Его шершавая поверхность сочилась густой слизью цвета ушной серы и медленно аритмично пульсировала. Весь пол вокруг шара был покрыт сплошным слоем отмерших нитей высотой почти по пояс. Они уже начали разлагаться, испуская тошнотворную вонь. Должно быть, слизь, выделяемая шаром, служила как бы пищеварительным соком, чтобы следующее поколение нитей, которое прорастёт сквозь поры шара сегодня вечером, тут же употребило их в пищу. Не знаю, как мне пришло в голову понимание этой отвратительной системы – вся картина просто сама сложилась у меня в голове, будто… Будто оно само рассказало мне. Я почувствовала себя совсем больной и ослабевшей.

– Ханна? Ты почти совсем поседела, – заметил Оливер. Он подошёл ко мне и поддержал за плечи, заметив, что я едва стою на ногах.

– Давай… Просто… Сожжём его, – с трудом выговорила я, – там, у вертолётов…

– Да-да, в ангаре должен быть бензин, – он с полуслова понял, о чём я.

К счастью, до бензина добраться оно не догадалось. Или не успело. Мы взяли не только его, но и газовые баллоны, спирт и вообще всё горючее, что нашли по лабораториям. Нужно было спешить – солнце уже клонилось к закату.

…А может не стоит его уничтожать? Раз оно разумное, наверное, стоит попробовать с ним подружиться. Или даже подчиниться, ведь оно явно сильнее…

Что?! Подружиться?! Подчиниться?! Какие нелепые мысли, будто не мои. Наверное, у меня просто бред от температуры.

Сопящий пористый шар даже не пытался сопротивляться, когда мы устроили ему аутодафе: облили горючим и подожгли. Сделав это, нам пришлось уносить ноги из главного корпуса, потому что мёртвые гифы тоже вспыхнули, несмотря на то, что были пропитаны какой-то жижей. Они выгорели до тла. Я завороженно наблюдала, как пламя распространяется по ним, как по фитилям, в корпус общежития, в ангар, в остальные блоки и за пределы территории Центра. Я чувствовала себя очень больной, меня знобило, и в мыслях всё плыло, но чувство выполненного долга грело мне душу. Без сомнения, мы изничтожили эту мерзость целиком и полностью.

«А если нет?..»

Ох, Локи, не будь параноиком.

«Я бы на твоём месте проверил».

И каким же образом?

«Например, забрался бы на вершину вон той вышки связи и осмотрел окрестности».

Пусть Оливер залезет, я чувствую, что не в состоянии.

«Я тебе помогу. Но согласись, это необходимо! Возможно, судьба человечества сейчас в твоих руках!»

– Ладно-ладно, я залезу!

– Куда ты залезать собралась, Ханна? – удивился Олли.

– Вон на ту вышку.

– С ума сошла? Там же метров пятьдесят! И лестница хлипкая из металлических скоб. А главное, зачем?

– Чтобы проверить! – ответила я уже по пути к вышке.

– Остановись, ты, похоже, не в себе!

– Это ты не в себе. Я должна, – я в два прыжка оказалась у подножия и полезла наверх с проворством, которого сама от себя не ожидала. Будто кто-то другой управлял моими дрожащими от напряжения мышцами.

– Ханна, слезай, прошу! Что ты удумала! – в отчаянии воскликнул Олли, изо всех сил стараясь догнать меня. Ему удалось сделать это только на середине подъёма. Вот надоедливый!

«Ну же!» – торопил Локи. Оливер что-то кричал и тянул меня вниз, вцепившись мне в ногу. Неужели он не понимает, как важна моя миссия! Чёртов идиот! Я с силой оттолкнула его, пнув в некрасивое лягушачье лицо тяжёлым походным ботинком. Оливер вскрикнул, руки его разжались, и через пару секунд до меня донёсся звук удара об землю – глухой и влажный.

Что я наделала?!

«Всё в порядке.»

Да, ты как всегда прав Локи. По другому было никак нельзя, у нас же есть миссия.

«Ты помнишь, какая у нас миссия, моя милая Ханна?»