Не быть волшебницей

А старушка как сквозь землю провалилась. Наглые лица бродяг уже не просто любопытствовали – они откровенно интересовались. Больше не было гнусных улыбок и смешков, в глазах окружающих просыпался огонек жадности. Лана нерешительно взялась за ручку двери, за которой только что скрылась ее проводница, и потянула ее на себя. Дверь легко отворилась, и Лана ахнула. За дверью ничего не было. Ну, то есть было: улица, другие люди, такие же разбросанные в беспорядке лавочки с разным товаром. Не было только помещения, в котором старушка, прихватившая все деньги Ланы, якобы должна была зарегистрировать девушку.

– А где же?.. – растерянно произнесла неудачливая путешественница.

– Кого-то потеряла? – ехидно спросил бродяга, который предлагал ей только что раздеться. – Или ждешь, что старая сорока с твоими денежками назад прибежит?

– Да как же это? – не обращая внимания на бродягу, Лана прошла в открытую дверь, все еще надеясь, что сможет найти воровку. За спиной раздался оглушительный хохот, переходящий в кашель нескольких глоток.

– Регистрация прошла успешно, – все продолжал балагурить бродяга, вызывая все новые и новые приступы смеха среди своего окружения.

Дом, в который зашла старушка, оказался просто фасадом, за которым ничего было. Просто внешняя стенка, в которой была дверь и занавешенное окно. Лана вспомнила про список, ведь старушка зачем-то в него заглядывала? Но список тоже оказался липой. Это были просто каракули, лишь отдаленно напоминающие перечень имен. Еще не веря в свое поражение, Лана выбрала одну из сторон и пошла искать обманщицу, предполагая, что если не найдет ее, то, может быть, встретит кого-то, кто поможет ей найти Константина, ради которого она и отправилась в этот отвратительный мир.

Бродить по базару и так не просто, все время кто-то дергает тебя своими предложениями, отовсюду раздаются неприятные шумы и ругань, так еще и жара, помноженная не неправильный выбор одежды, просто сводит с ума. Через несколько часов блужданий по мерзко пахнущим, шумным и грязным улицам Лана поняла, что очень устала. Она готова была разреветься от отчаяния и бессилия, так как никакой старушки она не нашла, а про то, где ей можно найти волшебника, никто не знал. Более того, когда она только начинала заговаривать с кем-то о Константине, этот человек тут же прекращал всякое общение и старался как можно быстрее удалиться. Один бойкий продавец карт, на которого Лана очень понадеялась в своем вопросе, вообще наорал на нее, прогоняя подальше от своей лавки. Что-то в этом было неправильное и неприятное. Словно она не про волшебника спрашивала, а про какого-нибудь рецидивиста, упоминание имени которого вызывало у всех агрессию. В конце концов Лана поняла, что узнать, как найти Константина, ей никто не поможет. Надо было что-то придумать, чтобы самой узнать эту информацию. Однако несколько часов на ногах, жара и голод заставили девушку задуматься о других, более важных вещах. Денег теперь у нее совсем не было, а судя по стремительно падающему в горизонт солнцу, ей очень скоро может понадобиться ночлег. Не ночевать же ей на улице. Не то чтобы она боялась заболеть или просто замерзнуть – этот мир оказался довольно теплым местом, где наверняка можно было не бояться холодных ночей. Но оказаться ночью одной на улице среди местной публики ей было откровенно страшно. Как она успела выяснить, местные обитатели отнюдь не мирной породы, легко шли на обман, хитрость и кто знает, на что еще, – спрятанные у каждого второго за голенищем сапога ножи можно было интерпретировать по-разному. Гостиницы здесь были, Лана по крайней мере заходила в две из них. Но там требовали немалую плату за ночлег, а на предложение отработать кухаркой или поломойкой отвечали отказом. Когда же Лана предложила поселить ее в долг, то встретила такой поток неприкрытой злости, что ей пришлось быстро ретироваться, опасаясь за свою жизнь. Вообще агрессия была повсюду. Причем какая-то скрытая агрессия – ленивая. Ее окружали люди, беспечно слоняющиеся вдоль улиц, которые, казалось, только и ждали, что к ним обратятся. Тогда они вдруг обретали какой-то звероподобный облик и начинали выбрасывать из себя столько ненависти, сколько Лана не видела даже у сумасшедших в своем мире.

Итак, стоял вопрос с ночлегом, а потенциально и с едой. После пережитых потрясений Лане очень хотелось есть, а еще больше – пить. А без денег, похоже, ее здесь даже к луже не подпустят. Идея пришла сама собой. Ей нужно было избавиться от вещей, которые ей так мешали, а заодно попробовать решить свои финансовые проблемы. Спрятавшись за одной из лавок, она стянула с себя теплую кофту и осталась в легкой рубашке, которую выпустила поверх юбки.

Кто не продавал, не поймет. Это было жутко неприятно – стоять на улице, держа в руках собственную одежду. Проходившие зеваки больше пялились на миловидную девушку, чем на пусть и хорошую, но весьма поношенную кофточку. Некоторые проходили молча, лишь бросая удивленный или раздраженный взгляд на Лану, другие откровенно пялились. К товару никто интереса не проявлял.

– Сколько же ты хочешь за эту тряпку? – поинтересовался продавец одной из лавок с разной домашней утварью, скорее от скуки, чем из любопытства.

– Пять серебром, – ответила Лана и сама поняла, как неестественно это прозвучало. На самом деле эта кофта стоила дороже в ее мире, но выглядела она в лучшем случае на медяк. Только ценитель и смог бы распознать в этой кофте настоящую качественную вещь.

– Ну-ну, – с сомнением покачал головой продавец. – На той стороне рядом такие по четверть серебра торгуют.

– Там не такие, – ответила Лана, – я их видела, они хуже.

– Само собой, – усмехнулся продавец и подошел к девушке.

Лана смогла разглядеть его – усатый полноватый мужичок с мягкими чертами лица и хитрым взглядом.

– Возьму за серебряный, – предложил он. – Все равно сегодня больше не сторгуешь, вечереет уже.

– Мне нужно три, – тихо сказала Лана.

– Зачем нужно?

– Нужно, – уже попавшись сегодня на излишней откровенности, она не спешила делиться своими планами.

– Ну, нужно так нужно, – ответил мужичок и вернулся к своей лавке.

Вдруг замаячивший шанс пусть даже на невыгодную сделку совсем доконал девушку. Еще сильнее захотелось есть и пить. И уже даже не важно было, где она останется ночевать. Во всяком случае она может и не поспать одну ночку, а вот без пищи, особенно без воды, она вряд ли долго продержится. На один серебряный можно было купить много еды, это она уже поняла, гуляя по базару. С такими мыслями Лана робко приблизилась к усатому мужичку.

– Передумала? – ухмыльнулся тот.

– Передумала, – горько кивнула Лана и протянула свой товар.

– Держи, – мужичок ловко подкинул серебряный, так что монета приземлилась прямо в ладонь девушке. – А все-таки зачем тебе три серебряных нужно было?

– На гостиницу, – зачем-то решила пооткровенничать Лана.

– Да, – кивнул мужичок, аккуратно складывая покупку, – гостиницы нынче недешевы. Продай еще что-нибудь.

– У меня больше ничего нет, – ответил Лана.

– Хм, – задумался мужичок, разглядывая девушку. – Может, ты делать чего умеешь? Готовить там, шить, мастерить?

– Я часы делать умею, – вдруг сказала Лана, давая понять, что она не просто «что-то там мастерить» умеет, а имеет вполне престижный навык.

– Да ладно, – не поверил мужичок. – Девка – часы?

За это сомнение Лана одарила продавца очень тяжелым взглядом.

– Ладно-ладно, – поднял руки мужичок. – Может, и умеешь какие-нибудь несложные.

– Я любые часы могу сделать, – твердо сказала Лана.

– А ну-ка, – продавец полез куда-то под лавку и достал настенные часы с кукушкой. – Брат уронил недавно, и они перестали куковать. А никто не берет часы с кукушкой без кукушки. Починишь – дам тебе еще два серебряных.

Лана взяла часы и посмотрела на них. Часы были в хорошем состоянии, не считая небольшой царапины возле циферблата, видимо, результат прошлого падения.

– У вас инструмент какой-нибудь есть? – спросила она.

– А есть, – усмехнулся мужичок, доставая ящик с инструментом. – Только учти: если сломаешь окончательно, я у тебя последний серебряный заберу.

Лана выбрала нужный инструмент и ловко открутила циферблат у часов. Дальше она стала ковыряться в шестеренках под пристальным взглядом продавца. Не прошло и десяти минут, как она снова собрала часы и, подведя стрелки, показала полностью работающий механизм. Повинуясь выставленному времени, кукушка выскочила из часов ровно двенадцать раз. Тут же к лавке стянулись зеваки.

– Почем часики?

– Пятнадцать серебряных, – тут же ответил продавец.

– Беру.

Продавец довольно пересчитал монеты и отдал покупателю часы. Когда зеваки немного разошлись, он подошел к Лане.

– Меня зовут Морт, – представился мужичок и протянул девушке две серебряных монеты. – А ты молодец, не ожидал. И что, ты так любые часы чинить можешь?

– Лана, – в ответ представилась девушка. – Могу не только чинить. Я сама могу их делать.

– И такие же, как эти, с кукушкой?

– Эти вообще просто. Они большие, легко собираются.

– Вот как, – задумался продавец. – Слушай, а зачем тебе гостиница? Ну, заплатишь ты три монеты, а завтра снова здорово. Давай я тебе домик покажу, где ты можешь жить абсолютно бесплатно. Он давно уже пустует. А ты мне за это поможешь с другими часами. А если еще и делать сама можешь, так мы будем вместе работать. Ты делать, я продавать. Прибыль пополам. Идет?

– Я не планировала задерживаться здесь надолго, – сказала Лана. – Мне нужно найти одного… человека, – она специально не стала говорить «волшебника», уже зная, какая будет реакция.

– Либерталия большая, – заметил Морт, – одного человека можно искать очень долго. Тем более если ничего здесь не знаешь. А жить на что-то надо. Соглашайся. Часы – редкий товар, мы с тобой можем сделать целое состояние.

– Не нужно мне состояние, – выдохнула Лана. – Да и времени у меня мало. Мне нужно срочно найти того человека.