Антибункер. Погружение

Хорошо сидеть в таком роскошном кресле, вставать не хочется.

Выдвинул первый ящик и сразу увидел его.

– Ну и гад же ты, заведующий ФАПом, – проскрежетал я со смешанными чувствами.

Это был мой ремень.

Последняя материальная память о прошлой жизни.

Его не сожгли, шеф не отдал, сука, оставил себе в качестве сувенира, скот. Вообще-то, современная высокотехнологичная одежда для полярки в ремнях не нуждается, там всё на липах, молниях и фастексах. У нас же они были – командование негласно одобрило, парни подсуетились, разработали дизайн и заказали на всех. Только пряжки, ремень сам вставляй. Я взял старого друга в руки, заново оценивая приятную тяжесть прямоугольника, выгнутого из толстой латуни правильно, в понятиях, как в старые времена. С лицевой стороны – атакующий белый медведь с поднятой для страшного удара лапой и римская цифра III, эмблема спецроты егерей Третьей Арктической Бригады.

Сбоку – мощная петля, с обратной стороны припаян солидный крючок, на холоде такая застёжка гораздо удобней обычного язычка с рамкой.

Можно вкладывать в скальную щель, как закладную. Широкая тканая лента ремня очень прочна, выдержит, проверено.

Но ведь он сохранил!

Ладно, хлыщ, пока прощаю, что тут у тебя ещё есть из интересного?

Второй сверху ящик подарил мне ножик; здравствуй, дорогой, тебя-то мне и надо!

Без ножа я как без рук. Лежал он у задней стенки, за бумагами. Хозяин кабинета оказался владельцем красавца никера – традиционного немецкого охотничьего ножика для добивания раненого оленя или косули (последнее чаще всего) уколом в шею, да… Над верхним шейным. Хрясь сзади! И всё, отмучился зверь.

Обычно никеры невелики, но этот был из крупных, тридцать сантиметров общей длины. Ручка из желтоватого с бурыми прожилками оленьего рога, что хорошо. Частенько рукояти никеров делали из ножки косули, с камусом и копытцем, особенно в тех случаях, когда ножик нёс символьную нагрузку «доступа в клан», инициации. Застрелил, и теперь твоя первая косуля сопровождает тебя в следующих охотах… Легендарный ножик, в некоторых регионах Германии никер являлся обязательной деталью традиционного костюма. Я же шерсть в руке категорически не люблю, рог предпочтительней.

Вот только бы хотелось чего-нибудь попривычней, посеверней.

Лежал он в ножнах и скучал. Новенький, никто им не пользовался, для понтов или памяти хранился клинок. Ножны коричневые, кожаные, с фиксирующим ремешком. Заглаженный внутренний упор, на клинке надписи: Othello, Solingen, Rostfrei. Наверное, заезжие бонзы-охотнички подарили, за удачно организованное браконьерство.

– Привет, messer! Дружить будем?

Вытащил, проверил клинок на ногте – стружку снимает, наточен неплохо… Гут! Моё первое оружие в новой жизни.

Я тут же скинул с себя казённое одеяло, смахнул со стола канцелярскую мелочь, отодвинул тяжёлую лампу с большим круглым абажуром, разложил. Надо сделать прорез, превратив одеяло в пончо. Влипший обыватель будет резать так, как видел в кинофильмах, а это неправильно. Обозначив середину складкой, я протянул острие никера, сделав прорез необходимой длины. Теперь нужно вырезать сегмент со стороны горла, неглубокий, если вы собираетесь носить пончо хоть с каким-то комфортом, иначе грубая шерсть натрёт шею. А вот со спины ничего вырезать не надо, чтобы ветром не холодило шею.

Накинув только что созданный предмет одежды на себя, я перепоясался ремнём, предварительно навесив на него ножны, застегнулся и сразу их перетянул, поставив удобней.

Рэмбо в Сибири, разбегайтесь, враги!

Стало немного спокойней, пусть это и самообман. Место действия мне досталось реально сложное, чувствуется, что и пики-пушки понадобятся взрослые.

Шмон продолжался. Следующим достоянием мародёра стали пакетики перекусон-сушняка, отлично характеризующие хозяина кабинета: «Куриный суп-пюре с сухариками» – шесть штук, заварные каши в ассортименте – пять штук, безымянный чай в пакетиках и с десяток кубиков сахара в пачке, на дне много сладкой пыли. Наверняка девчата каждый день затевали нормальный обед, домашний, где-то тут и электроплитка имеется. Это же деревня, всё своё, у людей живы традиции основательности питания. Селебрити-фельдшер с коллективом не ладил либо же держался особняком, предпочитая втихушку питаться эрзацем. Какая тут жена, какие дети…

Так, а как добытое заварить? Портативная конфорка, даже если я её найду, мне без надобности, электричества нет. Зимой пункт отапливается новомодной масляной системой. О, спиртовка нужна! Иначе придётся разводить костерок на улице. Не хочу, в тепле хочу.

– Должна быть обязательно, что за медпункт без спиртовки…

Может, и спирт найдётся, Лёха? Супротив стрессу, чего?

– Разберёмся.

Теперь и шкаф можно потрошить. Этот трёхстворчатый, стоит на ножках, прочно.

Потянул… Что-то клинит.

– Хрен ты безрукий, а не хозяин.

Интересно, помер он или вовремя смотался? Да куда же тут смотаешься, наивные люди… Только не падай, мебель, стоять! Шмякнешься, а мне тебя поднять будет уж точно не по силам. Дёрг! Тяжёлая дверь с зеркалом, застывшая в мёртвой точке, наконец приняла решение и открылась, выпуская наружу стопку хозяйского постельного белья, чистого, глаженого – и на пол!

– Твою ты душу племя-семя…

А бельишко-то, между прочим, сплошь в цветочек весёленький, розовенькое. Казённым шеф пользоваться не хотел, в ночные дежурства почивая на своём. Хорошо, когда так много чистого тряпья, мне всё пригодится.

Боковые полки были полны, оттуда и вывалилось. Значит, одежда для избранных хранится в основном отсеке.

– Слушай, мужик, обрадуй меня, скажи, что ты ещё и охотник, – с надеждой поспросил я дух отсутствующего хозяина. – Ну, ружьишко там, можно даже левое, патронташ… С участковым ты вась-вась, кто тебя тронет!

А ещё чтобы патронов штук двести были притаены, дробь гусиная и пулевых немного, я не привередливый. Можно любые Полёва, «стрелы», да и турбинки сгодятся. Между прочим, не откажусь от хорошей курточки и свитера. Штаны припрячь, я же почти как Маугли хожу! И обувь добрую яви несчастному, плохо шастать в белых одноразовых тапках. Их у меня целая пачка, да вот износ большой, надолго не хватит. Между прочим, ещё нужен бинокль, наручные часы, любые, носимая рация… Фу!

– Дорожные чеки, спрятанные в запасных трусах, международный паспорт гражданина РФ, водительские права, пачка евро и баксов, карточка AmEx и упаковка презервативов! – усмехнулся я.

Первыми мне в глаза бросились три комплекта медицинской одежды. Знаете, такие стерильные хлопчатобумажные костюмчики, в которых ходят хирурги: курточка и штаны. Белый, пастельно-синий и зелёный комплекты. Неужели он так и щеголял, весь в крахмале, в деревенском, ёлки хвойные, медпункте? И ещё фонендоскоп на груди, импортный, ага. А где у тебя шариковые ручки, шеф? Я не ошибся, таковые нашлись в нагрудном кармане синего комплекта, четыре штуки, значит, уровень колхозности очень высокий.

Именно такие индикаторы колхозности показывал мне отец, их много. Дескать, мода таскать в нагрудном кармане много авторучек пошла от директоров колхозов. Чем больше у тебя было имелось дефицита, тем ты был круче…

«В нагрудном кармане мужчина должен носить чистейший батистовый платочек, запомни это навсегда, сын. Не для вида, не для этикета! А для того, чтобы, если незнакомка, что оказалась рядом с тобой, уколет нежную ручку, либо же у её ребёнка носом потечёт кровь, вытащить этот платок и порвать батист по-гусарски на две части, после чего протянуть их бедняжке, а лучше забинтовать самому, да с поцелуем… День, когда у тебя в нагрудном кармане появится пошлая авторучка, смело можешь считать днём гибели ещё одного мужчины», – говорил он.

Ну, где тут чехол с винтовкой, гад?

– Цыпа, цыпа… – Чёрт, что-то ещё и наверху лежит. Со стула не возьму, не устою я на нём, палку бы какую. Где взять? Вспомнил, возле входной двери метла есть. Потом.

Поправив ещё не упавшие стопки хлопчатобумажной ткани, я просунул руку и аккуратно чуть отодвинул медкостюмчики в сторону, плечики скользнули по никелированной трубе. Хорошая труба, кстати. Интересно, тяжёлая или нет?

Облом, стволов в шкафу не было.

Но не всё так плохо!

Не знаю, разрешается ли поселковым медикам, согласно инструкции, хранить рабочую одежду вместе с уличной, бытовой? Может, им послабуха есть, тайга кругом… Наверное, всё-таки нет. Селебрити-фельдшер, к моему счастью, с правилами обращался весьма вольно. В шкафу висели джинсы, которые я жадно схватил и вытащил на свет божий.

Настоящие Levi’s, модель 501, тёмно-синие, жёсткие! Легендарные Shrink-to-Fit, модель, имеющая специальную усадку материала по фигуре, так что при покупке необходимо добавлять размер. Эти штаны если и мочили, то один раз, судя по всему, владельцу они не понравились. Раритетная вещь, такие в местных магазинах не купишь, точно, их даже в столичных добыть тяжело! Тоже подарок, никаких сомнений.

Кепка милитаристичная! Нонеймовская, защитного цвета, с декоративными заплатами и клепками, то, что нужно. Внизу стояли мокасины хозяина, песочные, отличной выделки – малы, собаки. Ладно бы только по длине, в таком случае можно отрезать пятку, соорудив что-то вроде клоги. Ступня не влезла, узкие!

Значит, ходить мне в белых тапочках, пока в посёлок не выберусь.

Усевшись на стул с противоположной, гостевой стороны стола, я торопливо натянул джинсы и тихо выругался, без злости, а порядка ради. Так и знал, что великоваты будут. Но ничего, ещё пара стирок, и они подтянутся, да и работать проще, когда штаны свободные. Длина тоже с избытком, придётся подворачивать. Будь у меня нормальные башмаки или берцы, то и так бы сошло, собрались внизу гармошкой, и нет проблем.

Но я босый, как последний бичуган.