Ангола: Путешествие во времени. Часть восьмая

На самом деле слово «кинотеатр», ставшее модным в конце 19-го – начале 20 в. в Америке и Европе (на заре своего появления) отличалось от тех кинотеатров, которые мы привыкли видеть сейчас. Сегодняшние кинотеатры – это кинопроекционные залы, а сто лет тому назад кинематограф пришел в залы театров, на сцене которых продолжали играть свои спектакли артисты, выступать музыканты.

Превращение театров в кинотеатры стало возможным именно в то время, когда возникла необходимость в короткие сроки менять формат действия, а на «развертывание рулона экрана» прежде тратилось много времени. Универсальные залы кинотеатров с сохранением сцены позволяли быстро переходить с театра на кино.

График показа фильмов интенсивно менялся. Вначале это были еженедельные показы в 21.00, затем перешли на ежедневные (21.00). Были утренние – в субботу и в 17.00 – вечером. Позже в выходные устраивали сеансы в 15.30.

В 1960-х года посещаемость кинотеатра так выросла, что билеты распродавались задолго до начала сеанса, вследствие чего возникла необходимость строительства в городе в 1972 году второго кинотеатра – «Cine-Esplanada «Impala».

В 1950-е годы «Cine-Teatro de Mo??medes» не был кинотеатром «в чистом виде», в котором демонстрировались только фильмы.

В залах «Atlеtico Clube de Mo??medes» и казино «Clube Nаutico» по выходным проводились оживленные танцы и танцевальные утренники, а на спортивных площадках, разбросанных по всему городу, играли в хоккей на роликах, волейбол, баскетбол (как мужской, так и женский).

В «Cine-Teatro de Mo??medes», конечно, спортивные страсти не кипели, но помимо киносеансов, на сцене играли театральные постановки, проходили эстрадные представления, португальские журнальные шоу, выступления труппы театра комедии, балетные представления и т. д.

Особенно популярным в 1950-х годах были шоу «Программы сочувствия», спонсируемые «Rаdio Clube» и организованные талантливым руководителем – шефом производства радио (RCM) Карлосом Моутинью и его женой Сесилией Виктор, в сотрудничестве со знаменитой группой «Ритм Дьяволов».

Проводимая по выходным дням в 17.00 «Программа сочувствия», была одним из крупнейших кассовых хитов всех времен. В ее программе были конкурсы пения и танцев, различные интеллектуальные викторины и конкурсы.

Ну и, конечно же, не забывали о детях. Именно в «Cine-Teatrode Mo??medes» они впервые увидели Дональда Дака, Микки Мауса, Кота в сапогах, Моряка Попая, Белоснежку и семь гномов, Красавицу и чудовище, Золушку, Спящую красавицу и других мультгероев.

Начиная с 1932 года, в Португалии (а, следовательно, и во всех португальских колониях и заморских территориях), в соответствии с идеологией Estado Novo[55 - .«Новое государство» (порт. Estado Novo) – политический режим и специфический уклад экономики, существовавшие в Португалии с 1933 по 1974 год и ассоциируемые с личностью Антониу де Оливейру Салазара – экономиста по образованию и консерватора-монархиста по убеждениям…В 1932 году Салазар был назначен премьер-министром, получив карт-бланш на управление страной, с 1933 г. фактически управлял Португалией…Концепция корпоративного «Нового государства», которую провозгласил Салазар в 1933 году, можно считать разновидностью фашизма…«Новое государство» было отражением одной из тенденций в европейской политике 1920-1930-х годов: становление и развитие авторитарных и тоталитарных режимов, ставших своего рода ответом на вызовы того времени. Поэтому салазаризм стал одним из вариантов этих режимов, но, в отличие от итальянского фашизма и германского национал-социализма, он не имел националистической или расовой окраски…Прочность салазаровской диктатуры основывалась на тотальной цензуре и мощном репрессивном аппарате. Парадоксально звучит, но даже президент США Джон Кеннеди был в списке запрещённых авторов (Салазар часто делал два разных заявления по одному и тому же поводу – для заграницы и для Португалии) …Феномен живучести режима Салазара, как и других авторитарных и тоталитарных режимов, заключался во внедрении в массовое сознание людей соответствующих идеологических постулатов, наличии мощного репрессивного аппарата и широкой социально-политической базы. Смена таких режимов часто происходила только лишь при физическом уходе их лидеров и последующем резком изменении соотношения политических сил в стране в силу разных причин.], была введена предварительная цензура: фильмы перед широким показом в обязательном порядке должны были проходить одобрение специальной комиссией (Inspec??o-Geral de Espectаculos).

Перед показом каждого фильма специальная группа, состоящая из представителей различных ведомств (управление культуры, PIDE (Pol?cia Internacional e de Defesa do Estado[56 - .В Португалии (а также и на ее заморских территориях) действовала политическая полиция, PIDE (порт. Pol?cia internacional e de Defesa do Estado – Полиция по международным делам и защите государства), а позднее DGS (Direc??o Geral de Seguran?a – Генеральное управление безопасности), которая начиналась как PVDE (Pol?cia de Vigilancia e Defesa do Estado – Полиция надзора и защиты государства), преследовавшая любую оппозицию..Директора ПИДЕ – Агостиньо Лоренсу, Антониу Невиш Граса, Омеру ди Матуш, Фернанду Силва Паиш – являлись ближайшими сподвижниками Салазара, принадлежали к ключевым фигурам режима и во многом определяли государственную политику..Хотя штатная численность сотрудников главной спецслужбы, полиции надзора и защиты государства (PIDE) была относительно небольшой (около 300 агентов), эффективность ее деятельности достигалась за счет огромного количества осведомителей во всех слоях португальского общества: в армии, в корпорациях, в муниципалитетах. По приблизительным подсчетам, за сорок лет диктатуры жертвами политических репрессий стало около 30 тысяч человек.] – политическая тайная полиция) просматривали киноленту и определяли, можно ли его показывать зрителям, если да, то для какой категории (определяли ограничения по расовому признаку и возрасту). В некоторых случаях давали пояснения по фильму, чтобы облегчить понимание его зрителями.

Если фильм содержал сцены, которые по политическим мотивам показывать было нельзя, их безжалостно вырезали, отчего порой сюжет изменялся до неузнаваемости.

Для каждой возрастной категории проводились свои сеансы: в 15:00 – для детей, 20:00 – для лиц старше 18 лет и в 22:00 – для лиц старше 21 года.

Существовало строгое правило: ни один ребенок не ходил в кино без сопровождения взрослого. С целью контроля за этим требованием в кинотеатрах назначались специальные лица, следившие за тем, чтобы не было нарушений.

И, несмотря на строгую цензуру, местное население поддерживало эти правила, понимая, что молодежь должна входить во взрослую жизнь постепенно. И если в кинотеатре демонстрировалась, например «Эммануэль», то родители знали, что рядом нет их детей, и им не надо будет закрывать глаза при показе откровенно эротических сцен.

Хотя… многие девушки надевали туфли на высоком каблуке и пользовались косметикой, чтобы выглядеть старше.

Были и такие фильмы, которые разрешалось смотреть только с 17 лет, несмотря на то, что там никакой эротики не было.

Так случилось и с фильмом «Wuthering Heights» («Грозовой перевал») (реж. Луис Бунюэль, Мексика, 1954. Первоначальное испанское название «Abismos de pasiоn»). Фильм снят по роману английской писательницы Эмили Бронте «Wuthering Heights», написанному ею в 1847 году. Кстати, это был ее единственный роман, опубликованный под псевдонимом «Эллис Белл».

В 1957 году этот фильм вышел на экраны Анголы. Демонстрировался он и в «Cine-Teatrode Mo??medes» и имел ошеломляющий успех. Фильм побил все рекорды предыдущих кассовых сборов. Вначале на сеансы пускали всех без исключения зрителей. Особенно он пользовался популярностью у молодежи. Но однажды…

Просматривая ангольские и португальские сайты, я нашел такую интересную историю. В целях экономии места, я вкратце перескажу ее перевод «от первого лица», так как описал ее автор блога.

«Воскресным днем я, подростком, вместе с семьей отправился в «Эурик» (так называли бывший «Cine-Teatrode Mo??medes» – «Cinema do Eurico»), чтобы посмотреть фильм «O Monte dos Vendavais» (португальское название фильма – прим. авт.).

Мы купили билеты и зашли в зал. Фильм был интересным, и мы с удовольствием его смотрели. На половине фильма к нам подошел дежурный и потребовал, чтобы я покинул зал, поскольку фильм запрещен для показа для несовершеннолетних. Мои родители пытались ему доказать, что билеты мне были проданы легально, никаких ограничений на входе не было высказано и попросили работника кинотеатра, чтобы он разрешил мне досмотреть фильм до конца, тем более, что до его окончания оставались считанные минуты. Но тот был непреклонен. Чуть ли не силой он вывел меня за руку из зала.

Когда я оказался на улице, то увидел, что таких как я, подростков, там стояло несколько человек, и всех их вывели вместе со мной. Нам даже не дали досмотреть фильм, несмотря на то, что мы оплатили билет, деньги за который нам так никто не вернул.

Лишь спустя несколько дней мы узнали истинную причину нашего «выдворения». Оказалось, что цензор «не выполнил домашнее задание» – заранее не посмотрел этот фильм и не сделал специальной отметки «не для несовершеннолетних», а позже посмотрев фильм вместе со всеми зрителями, сделал вывод: фильм только для взрослых.

Но главное было не в этом. Различные цензоры, поскольку им давались лишь общие инструкции того, что следует запрещать, а что нет, действовали каждый по своему разумению, и потому одну и ту же сцену в конкретном фильме одни блюстители политики и морали считали запретной, другие – нет.

Точно так же отличить сцену более или менее «опасную» от лояльной режиму Салазара могли все по-разному. Так что одни были чрезмерно принципиальными и запрещали фильм к показу, другие, наоборот, разрешали.

Бывало, что мы, молодые ребята, обманывали контролеров – удостоверений личности у нас не требовали, и наш возраст определяли «на глаз», а если учесть, что одни взрослели раньше других, особенно девочки, то мы проходили на «взрослые» фильмы.

Что касается «O Monte dos Vendavais», в этом фильме рассказывается о семейной паре по фамилии Эрншо, которая во время поездки решила усыновить цыганского ребенка-сироту, оборванца из Лондона Хитклифа, усыновление которого вызвало у двух их собственных детей абсолютно полярные чувства. Сын Хиндли, ревнуя родителей к приемышу, питал к нему отнюдь не дружеские чувства, осознавая, что его заменили. А для Кэти Хитклиф стал настоящим другом.

Дети повзрослели, и крепкая дружба Кэти и Хитклифа переросла в любовь… Но внезапно умирает старый мистер Эрншо, и его наследник Хиндли тут же отсылает Хитклифа на конюшню. Теперь для Кэти немыслимо выйти за него замуж, и после некоторых колебаний она принимает предложение богатого соседа – Эдгара Линтона. После этого Хитклиф исчезает на долгие годы – и возвращается, чтобы отомстить, отплатив унижением за унижение. Первой его жертвой становится Изабелла Линтон, романтичная и наивная сестра Эдгара…

Трагическая сюжетная линия Ромео и Джульетты в викторианскую эпоху шла вразрез с моральными принципами, установленными Новым государством для образования молодежи, поэтому фильм был запрещен для показа несовершеннолетним..

И в то же время цензору было наплевать, что маленькие дети смотрят вестерны, где индейцы скальпируют бледнолицых или где людей бросают на съедение животным».[57 - Оригинал здесь: MariaN Jardim «O Cine-Teatro de Mo??medes (Namibe)».Источник: http://mossamedes-do-antigamente.blogspot.com/2012/12/o-cine-teatro-de-mocamedes-namibe.html]

Рядом с «Cine-Teatro de Mo??medes» на аллее стоял киоск Фаустино, куда дети в перерывах между киносеансами бегали, чтобы купить что-нибудь «сладенькое», например, мороженое, холодную газировку (Coca Cola, Pepsi Cola, Dussol, Mission-apple, Coco-pina и Quicky), подушечки «чиклетса» (Chiclets – марка жевательной резинки с конфетами, изготовленной фирмой «Mondelez International»), арахис в сахарной глазури, шоколадные конфеты и т. д.

У нас в Новороссийске рядом с детским кинотеатром «Смена», на центральной аллее города тоже когда-то стояло точно такое же кафе «Мороженное». Мы его прозвали «Шайба». Сегодня нет ни кафе, ни кинотеатра. Кака будто нет человека!

Но с именем «Cine-Teatro de Mo??medes» были также связаны и трагические воспоминания, истории…

В начале 1960 года маленький городок потрясло известие о случившемся во время сеанса пожара.

Шел фильм «Завтра будет поздно» («Amanh? serа tarde»). И вдруг на первом этаже произошел взрыв, от которого моментально загорелись помещения. Огонь охватил вестибюль, отрезав перепуганным насмерть зрителям путь к выходу. Люди в панике стали выскакивать на улицу из окон. Часть из них взрывной волной выбросило наружу. Многие получили тяжелые ожоги, других посекло осколками стекол.

Прибывшие на место ЧП пожарные приступили к тушению пожара. Огонь был настолько сильным, что среди них тоже появились погибшие и раненые.

Пострадавших было много. Среди погибших были и люди, которых не только знал, но и гордился весь Мосамедиш. Одним из них был Хорхе Мадейра (Jorge Madeira) (племянник известного промышленника и торговца, Гаспара Гонсало Мадейра (Gaspar Gon?alo Madeira), футболист «Бенфики» и центральный защитник сборной Мосамедиша.

Хорхе в тот день даже не был в кинотеатре. Он возвращался домой с тренировки, и по ужасному стечению обстоятельств, когда проходил мимо кинотеатра, кто-то из стоящих в очереди у кассы за билетами узнал его и остановил, чтобы поздороваться. Хорхе на мгновение задержался, и в этот момент раздался мощный взрыв. Юноша получил сильные ожоги и другие повреждения, от которых скончался в больнице через восемь дней. Чтобы проститься с любимым футболистом на похороны пришло очень много народа…

«Cine «Tombwa» (Томбва) (г. Мосамедиш, бывший Намибе)

(бывший «Cinema «Alexandrense»)

При виде этого, еще одного неработающего кинотеатра в голову приходит одна и та же мысль: «Ну почему творения поистине великих архитекторов, ставшие украшениями городов сегодня находятся в таком плачевном состоянии?».

Переписываясь с ангольским фотографом Вальтером Фернандешем, чьи фотографии украсили книгу «Ангольские кинотеатры» (автор – португальский актер и режиссер Мигель Херст, бывший директор Ангольского института кино, аудиовизуальных средств и мультимедиа), я подумал, кому как не ему знать всю правду об этом, и задал ему тот самый «каверзный» вопрос.

Вальтер по заданию Института имени Гёте (немецкий культурный центр им. Гёте – культурный институт Федеративной Республики Германия с глобальным охватом) объездил всю страну и запечатлел практически все бывшие и нынешние кинотеатры, встречался на местах с руководителями управлений культуры, различных общественных организаций, деятелями искусства, кинематографии. И даже с простыми людьми, неравнодушными к кино, а также к истории своей страны.

Фернандеш вначале посоветовал мне прочитать книгу, сказав, что в ней все подробно описано – причины, следствие, факты и пр., видимо, решив отослать меня к первоисточнику, ведь его работа заключалась в подготовке фотографий, а автор текста – Мигель Херст. Но потом я и сам узнал, почему кинотеатры сплошь и рядом закрыты.

Ответы нашел на ангольском официальном сайте ангольской газеты писателей и артистов «Культура». Статья называлась «Ангольские кинотеатры: фантастика свободы» («Angola Cinemas: Uma fic??o da liberdade») (или фикция свободы? – прим. авт.) и была посвящена презентации той самой книги[58 - .«Angola Cinemas»: Uma fic??o da liberdade». «Cultura». Jornal Angolano de Artes e Letras. 11 de Maio de 2015.. Os autores: Maria Alice Correia e F. Jo?o Guimar?es. Fotos: Walter Fernandes.. Источник: http://jornalcultura.sapo.ao/artes/angola-cinemas-uma-ficcao-da-liberdade].

Она начиналась так: «Ходить в кино было общественным событием. Во что превратились сегодня здания кинотеатров? Каковы перспективы их будущего?».

Главной причиной называли гражданскую войну, длившуюся с 1975 по 2002 год, и ее последствия: львиная доля бюджета тратилась на оборону и закупку продовольственных и потребительских товаров для городского населения. Социальные проекты (здравоохранение, культура, образование) финансировались крайне слабо.

Вооруженный конфликт привел к отказу от кинотеатров, поскольку значительная часть технических специалистов покинула страну, а своих квалифицированных кадров было очень мало.