Стальская вернулась в палату.
– Говорят, что тебе всё равно вставать нельзя, – отрапортовала она.
– И что? Не дадут мой табак?
– Нет. Через пять-шесть дней выйдешь – покуришь, – сообщила Марта.
– Понятно всё с вами, – прогнусавил Глеб. – Только что говорили два-три дня.
Стальский в очередной раз втянул сопли.
– Братец, ты что такой сопливый? – спросила Марта.
– Точно, на-ка салфетку, – протянул я Глебу бумажный платок.
– Ничего не выйдет, – печально сказал Глеб. – Я не могу сморкаться, смеяться, поднимать тяжести, пугаться, даже поссать толком не могу; сразу всё отдаётся в рёбрах.
Мы с Мартой сочувственно сморщили лица.
– Сегодня утром меня докатили на кресле до унитаза, чтобы я посрал, так это была словно казнь на электрическом стуле! Момент истины! Фейерверк эмоций. Может, я даже когда-нибудь напишу об этом книгу.
Марта печально улыбнулась, осторожно наклонилась над Глебом и поцеловала его в щёку.
– Ага, мужик, а Михалков по твоей книге фильм снимет, – продолжил шутку я.
Марта слегка посмеялась. Глеб тоже было начал смеяться, но охнул, закряхтел и сказал:
– В 3D пускай снимает.
– Я название придумал, – сказал я. – Зацените афишу: «Экранизация культового автобиографического романа Глеба Стальского. Режиссёрский триумф… режиссёра. Смотрите на всех экранах страны: «Говно» и «Говно 2. Противостояние». Вид с глубины унитаза. Зрители в смешных очках замерли с попкорном у ртов; сейчас им предстоит инстинктивно уворачиваться от летящей на них какашки, – я закончил вещать и расплылся в улыбке.
– Какая чушь, – шёпотом – однако улыбаясь – укоризненно промолвила Марта.
Глеб беззвучно смеялся, держась за правый бок левой загипсованной рукой.
– Ладно, рыцарь дорог, коль скоро ты отдыхаешь на больничной койке, ничто не отвлечёт тебя от работы над новым номером, – констатировал я. – Завтра днём мы приедем. Сегодня останемся ночевать в городе. Завтра у нас ещё дела… мелкие.
– Я приготовлю тебе домашней еды, – гладя лоб брата, нежно сказала Марта.
Я, сдерживая улыбку, посмотрел на Стальского. Глеб, в отличие от меня, не щадил чувств сестры и сказал:
– Давай-давай. И тогда моему ослабленному организму придёт конец.
Про «домашнюю еду» Стальская конечно пошутила.
Потом Стальская отлучилась на пятнадцать минут, чтобы сходить в ближайший супермаркет за фруктами и соками для «Долборыцаря дорог», а когда вернулась, мы с ней одновременно решили, что пришло время рассказать о наших планах на завтра, в которых, ввиду случившегося, Глеб не сможет принять участие. Глеб с улыбкой выслушал наши слова и поздравил, не преминув сказать, что мы стоим друг друга.
– Обнимашки? – предложил я, простирая руки к партнёрам.
– Вот ещё! – запротестовал Глеб, но сразу же добавил: – Ладно, идите сюда, чёртовы идиоты. Поздравляю, типа. Полегче… Полегче.
*****
Когда мы ехали из больницы в сторону квартиры, Марта заговорила:
– Ему сделали УЗИ внутренних органов: желудок, поджелудочная, селезёнка, почки – всё в порядке.
– Почки правильной шестиугольной формы? – пошутил я.
– Мда… – грустно промолвила Марта.
– Он физически здоров – это факт, – уверенно сказал я. – Однако умственно отстал – это другой факт.
– Точно! Только идиот может сесть на мотоцикл, не умея толком кататься на велосипеде!
Марта негодующе покачала головой.
– Тётя Сара называет Глеба «человек воздуха», – сказала она.
– Ясно.
– Я дала врачу двадцать тысяч, – резко сменила тему Стальская.
– Правильно сделала, – одобрил я.
*****
Эпизод с игрой в теннис
(09.06)
Я играл в теннис на Sony Play Station, когда ворота раздвинулись и «трактор» Стальской въехал во двор. Я отложил пульт и принялся разогревать для неё ужин.
– Эй, – сказала Марта, заходя в зал.
– Эй, – ответил я.
– Что делаешь? – Марта кинула свою спортивную сумку около дивана. – Это в прачечную.
– Разогреваю ужин для своей чемпионки. Ты ведь голодна?
– Оу, милый, я поела в городе. Но от кофе не откажусь. Что это? – Марта взяла в руки манипулятор и случайно сняла с паузы; тут же компьютерный спарринг-партнёр послал мяч. – О, теннис. Я раньше играла. До волейбола.
– Правда?! А у тебя есть теннисная юбка?
Марта задумалась, потом сказала:
– Есть. Наверху. В шкафу.