Самая непредсказуемая и динамичная жизнь, если она длится достаточно долго, в конце концов превращается в рутину. Сейчас мы вчетвером сидим в нашей большой красивой гостиной. Газовое отопление обогревает наше жилище, электричество освещает его, высокие технологии создают нам иллюзию причастности самым актуальным событиям на Земле. О чём это я? Смотрю в окно. На улице лежит белый чистый снег. Температура где-то минус десять. «Люблю минус десять», – улыбаясь, думаю я. «Люблю, вспоминая знойное лето, вдыхать морозный воздух начала зимы». А знали бы вы, как я люблю осень!.. М-м-м!.. Я очень-очень-очень люблю осень. Люблю осень, потому что осенью со мной случаются «хорошие вещи», или «хорошие вещи» со мной случаются, потому что я люблю осень?.. А вообще-то весну я тоже люблю. Весной ведь, как говориться, всё оживает. Лето. Лето я очень люблю. Летом бывает очень жарко. Летом можно и нужно ехать на реку. Летом приятно погулять по лесу. Летом самые вкусные пикники. Люблю лето. Зима. По календарю ещё не зима, но по факту… Я говорил, что люблю зиму? Я ведь очень люблю зиму. Когда выпадает снег, то я иду по снегу и через каждые четыре-пять шагов оглядываюсь, чтобы посмотреть на отпечатки своих сапог. «Удивительно!..» – думаю я, разглядывая следы на снегу. В общем, люблю зиму. Я – умеренно-континентальный счастливчик.
– Чему улыбаешься? – тихо, чтобы только я услышал, спросила Стальская, подняв глаза от планшета.
Вместо ответа, я ласково улыбнулся ей. Она весело (и печально) прищурилась и вновь опустила глаза на экран.
Самая непредсказуемая и динамичная жизнь, если она длится достаточно долго, в конце концов превращается в рутину.
– Съезжу – помою машину, – сказал я, вставая со стула.
– Угу… – буркнул Глеб.
Я поднялся к себе в спальню и переоделся в уличную одежду. Потом я ненадолго заглянул в туалет. Спустившись вниз, обнаружил Марту. Она надевала обувь.
– Составлю тебе компанию, – сказала она.
Хоть я и хотел побыть наедине с ноябрём, но всё же не решился отказать Стальской.
– Я поведу. Окэ? – сказала она, снимая ключ от единички с крючка.
Мы выехали из ворот, освещая заснеженный сельский пейзаж… м-м-м… фарами.
– На круглосуточную Чудинскую? – спросила она.
– Ага.
Марта неспешно вела машину вдоль хвойного леса. Едва слышно играло радио «Монте-Карло». Стальская включила правый поворотник и съехала на лесную дорогу. Проехав с десяток метров вглубь, она остановила машину, поставила на «P» и выключила фары. Я воздержался от глупых вопросов. Я просто ждал. Она несколько раз подряд глубоко вздохнула, как будто собираясь погрузиться в безвоздушное пространство. Не глядя на меня, с силой сжала мою левую ногу. Потом перелезла с водительского кресла, оказавшись сверху меня.
«Мне холодно, милый. Я совсем замёрзла», – несколько раз повторяла она. А я про себя думал: «Для этой женщины у меня всегда найдётся тепло».
Первая зима
Г.: Иногда я думаю, что мне всё безразлично,
а потом оказывается, что так оно и есть.
В.: Так и запишем: «Шизофреник»
Глава о восьмом номере
La
Critic
’и, 26-м выпуске ПД-шки и о ножах
Переписка в Твиттере Г. Стальского.
«В.А.: Посмотрел фильм «Интервью» с Франко и Рогеном. Я думаю, что это совершенно особенный фильм.
Г.С.: Согласен. Один из двух совершенно особенных фильмов за всю историю человечества. Второй – «Великий Диктатор» Великого Чаплина. До просмотра читал отзывы, – много негатива по поводу американо-ура-партиотической начинки фильма. Мол, ну опять 26 минус 1…
В.А.: Как сказал Царь Василич: «Люди поумнее не пишут в гостевуху…» А также отзывы. Особенно бесплатно… Про Ура-поцреотизм пишут не разбирающиеся в вопросе. «Ты людей слушай, ёпт!.. – как сказал герой «Бумера», – а не этих чертей!..»
Г.С.: Я как бы чё… Того этого… Сюда туда…
В.А.: Оно и видно! Вертлявый как сиська! Отзывы он читал!..
Г.С.: Ладно, сменим объект обсуждения. Намедни в узкий прокат (проход) вышла драма Быкова «Дурак». Хотя… В отзывах прочёл, что ты не фанат постсоветского соцэкономреализма.
В.А.: Единственный сантехник, которым мне люб – Афанасий Борщов. Ему уж точно пох, – рухнет дом или политический строй. Бу-га-га!..
Г.С.: Мне понятна твоя позиция.
В.А.: Напоследок хочу вернуться к «Интервью». Под личиной «сортирного» скрывается тонкий юмор. Я поражён, что кто-то создал нечто подобное. Браво! Частная инициатива – потрясающая сила. США – великая страна! Амеееерика – великаааая наша держааава!..
Ладно, дальше. Оказывается, я раньше не смотрел «В Долине Эла». И вот сейчас посмотрел. Многогранно тяжёлый фильм, но что-то в нём раздражает. Вот ты упомянул Ура-патриотизм, а я считаю, что свободный рынок и демократия – антагонисты дешёвого морализаторства, и если оно имеет места в США’s кинолентах, то это товар на экспорт.
Г.С: Посмотрел спродюсированый Скорсезе фильм про китайских хулиганов. Не сразу смог отличать одного героя от другого…
В.А.: Да-да, смотрел. В такой китайской банде я бы не дожил до первого дела, потому что умер бы от антисанитарии в притоне.
Г.С.: Саймон Пэг снялся в семейном кино про психолога-психиатра в поисках счастья.
В.А.: Деньги нужны всем. Пэг – не Брандо, – он не может выбирать, в чём сниматься. Это тот случай, когда два часа лучше просидеть в очереди к стоматологу.
Г.С.: Как тебе понравилась очередная серия Хоббита? Гном и его эльфийская девочка никого не напоминают?
В.А.: Нет, а кого они мне должны напоминать? Маркса и Энгельса?»
*****
Утро первого декабря.
– Продажи очков Ray Ban взлетают до максимума! Водка и анжуйские вина переполняют стаканы! Фразы «Ты что, краёв не видишь?!» летят из открытых форточек…
Марта, я и Джессика смотрели на Глеба, ожидая объяснений его декламации. Стальский, выдержав паузу, пояснил:
– Сегодня – первое декабря. В этот день в 1935-м году в Нью-Йорке район Бруклин родился некто Аллен Стюарт Конигсберг, позднее ставший известным всему миру под именем…
– Вуди Аллен! – закончил Глебовскую мысль я.
– Именно! Но, не спеши хватать телефон и поздравлять именинника, ведь сейчас в Нью-Йорке одиннадцать часов вечера вчерашнего дня, – с улыбкой сказал Стальский.
*****
Вечером этого же дня.
Мы заехали на Танке на парковку перед кинотеатром «Peace».