Затерянный мир

Открывает. На пороге мужик здоровый, лысый и потом несет как от козла, это Жоржа пожаловал. Дыхнул перегаром на председателя и входит разрешения не спрося. Садится в кресло, внимательно на Дамского глядит и шепчет с придыханием:

– Хочу в бабтисты, это… Записаться.

Ох как Иван Ульянович обрадовался! Заулыбался, засуетился, книжки стал какие-то на стол метать.

– Пожалуйста,– говорит,– пожалуйста, мы рады очень вам будем!

Жоржик на книжки ноль внимания, говорит:

– Справочку бы мне…

– Какую? – удивляется Дамский. – Зачем?

– Для порядку.

Подумал, подумал председатель, кивнул сам себе, вытащил листок бумаги, имя-фамилию записал жоржевы, дату проставил, пару строк черкнул и печатку приложил маленькую, как у врача участкового. Кланяется и новому члену общества вручает. Тот справку свою хвать, и бежать, а Дамский вслед спрашивает:

– Постойте, извините, а взносы б заплатить…

– Скоко? – Жоржа на ходу интересуется.

– Рупь сорок в месяц,– смеется Иван Ульянович.

Жорж в карманах порылся и два восемьдесят вынимает.

– На, теперь я на два месяца реальный бабтист?

– Да, да,– отвечает Дамский и монетки прячет ловко. Потом двери за посетителем закрыл и пошел чаек заваривать.

А через полчаса целая толпа набежала. Первым Вареник, за ним Васька Маргулис в компании Одноглазого, грузин Абазар, Тритон и еще человек десять, даже Месяцс пришел, старый сексот. И все немедленно с порога требуют у Дамского справки и уверяют, что всю жизнь мечтали бабтистами стать. Мелочевки целую гору насыпали. Дамский преет, но справки пишет исправно. Перетрудился только с непривычки. Когда Кукловод, бомж пришел, он даже у него перед носом табличку «Обед» повесил, так намаялся бедный! Пошел обедать. Ну, а пока он сидит и представляет, как с новыми членами будет собрания проводить и гимны петь бабтистские, поглядим чем это новые бабтисты занимаются на свежем воздухе…

х х х

А Жоржик как рванул сразу от Дамского в «Промтовары», только в ушах засвистело. Сто грамм принял, и сел в засаду на лавочке. Ждать недолго пришлось. Тут как тут, Варька-продавщица. Идет, ягодицами пудовыми виляет. Жорж кепку заломил и за ней, подлетает с кормы и как даст по заднице ручищей. Та аж перднула от неожиданности. А Жорж повторяет и лыбится, Варька орать. Тут полюбовник ейный, Вовка Якорь выруливает и на Жоржа:

– Ты че, братело? Как маньяк последний бабу позоришь посреди улицы? – и недолго думая Жоржика по сусалам. Народ какой-никакой собрался.

Тот утерся, отвечать не стал, вытягивает бумагу с печатью и кричит:

– Нету такого закона, граждане, чтоб официально зарегистрированных били!

Якорь по сусалам повторил:

– Вот тебе закон, придурок!

Варька орет:

– Бандиты убивают, насилуют! – это до нее только сейчас ситуация дошла. И в желудке у нее что-то расстроилось, громко так.

Растащили Вовку и Жоржа люди, разбираться начали.

Жорж хнычет, по морде сопли размазывает и все бумагу какую-то тычет общественности:

– Смотрите, люди добрые, я и взносы заплатил! Теперь я бабтист зарегистрированный, на два месяца разрешение имею!

Пасенков подошел, народный депутат. Бровки брежневские нахмурил:

– Какое такое разрешение, гражданин, Жорж?

– Как какое?– орет тот,– Баб тискать! Каких захочу! По закону! На то мы бабтисты и существуем!

Как загоготали все одновременно, кроме Варьки, конечно. Отсмеялись интересуются у Жоржика:

– Кто ж тебя надоумил, дурака?

Тот и отвечает носом шмыгая:

– Дак это передача была по телевизору, сказали там, что бабтисты это секса такая… Баб вроде как щупают, мне Шенделяпин еще дед говорил.

Опять заржали. Шенделяпин с умом не дружил уже лет сто. Когда успокоились, Пасенков строго сказал:

– Но помни! Это не секса! Это секта! И никого они не щупают, это мы их сейчас, подлецов, пощупаем. Верно товарищи?

Товарищи, разумеется, были за. И только он так сказал, как прибежал карлик и завопил, что только что Мару Фельдман, за сараями, Земляника уделал. Все туда и побежали. Короче до вечера бабтистов по Триполью ловили, а когда последнего выловили, им Вареник оказался, тогда несмотря на усталость всей компанией в штаб-квартиру ломанулись, к Дамскому. А впереди Ахинора Степановна весом двести кг., с топором…

С тех пор нет в Триполье бабтистов. Следы И.У. Дамского затерялись вв неизвестности, словно и не было его никогда. Это ж надо такое придумать! Бабтистов развел по поселку! Вот и поплатился за веру. Се ля ви, как говорится.

Однако ходят настойчивые слухи, что неугомонный Жоржа опять мутит по Триполью воду. Снова гад телевизора насмотрелся, с Шенделяпиным перетер и мужиков подговаривает в гомомускулисты записываться. Народ правда не сильно ведется, но кто его знает чем кончится?

БАШНЯ

Костя Семенко пытал кота.

– Вот кот, кто это сделал?

Кот молчал, отворачивая голову от кучкм мелких какашек, и щуря на Костю свои дурацкие глаза. Однако Семенко был настроен весьма серьезно.

– Ладно, кот, можешь не отвечать! Скажи только, зачем ты пожевал мои колготы? А? Молчишь? Хорошо, можешь не отвечать! А рубашку мою зачем обоссал?

Кот зевнул.

– Ладно, можешь не отвечать! Но зачем ты…

Костя вздрогнул от неожиданного звонка в дверь.

– Сейчас я вернусь, и мы продолжим,– многообещающе сказал он и пошел открывать, а кот поплелся на кухню, по пути еще разок присев на оставленные на полу колготы.

– Байзель дома? – спросили из-за дверей.