Вий 2.0. Рассказы о вирт-реальности

Но боль в резко вывернутой руке заставила его замолчать. Парни в камуфляже увели его, топая, как слоны, по обломкам мебели и посуды.

***

Майор Павел Третьяков вошел к себе в кабинет, где в кресле у стола ждал Евгений, и небрежно закрыл ногой дверь. В руке у него дымились две чашки кофе, по комнате поплыл терпкий, сладковатый аромат.

Он поставил одну чашку перед Евгением, а сам сел за стол. ТВ-панель на стене передавала трансляцию «Бегущего человирта». Звук приглушен, но все равно едва слышно раздавался голос ведущего – он объявлял финальный тур.

Корзон не любил эту передачу, будучи уверенным, что в ней все расписано заранее и до главного приза не добирается никто. Хотя в рекламных роликах упорно твердили обратное.

Евгений подул на желтоватую пенку, поднес чашку к губам. Кофе был сладким и обжигающим, и в нем был коньяк – его терпковатый вкус, отдающий вишнями и деревянными стенками бочек вкус не спутать ни с чем. Он откинулся в кресле, чувствуя, как напряжение уходит.

Майор мрачно смотрел на своего друга и подчиненного. К своему кофе Третьяков не притронулся. Чашка стоит рядом с компьютером, крышка-монитор прикрыта.

– Кто-то сегодня пытался тебя убить, Жека, – сказал майор с таким видом, будто сообщает новость.

Корзон молча сделал большой глоток кофе.

– Меня кто-то сдал, – резюмировал он мрачно.

– Думаешь?

– Встреча с Джекертом была секретной и инициирована Управлением.

– Его телефон тоже могли прослушивать.

– Его слушали только наши техники. Они обеспечивали многостороннюю защиту, и никто о разговоре не знал. Меня сдал кто-то из УБТ[1 - Управление по борьбе с терроризмом]. У нас завелся крот.

Майор, наконец, пригубил кофе, но затем отставил чашку, поморщился. Поговаривали, что в последнее время он пил столько кофе, что организм уже отказывался его принимать. Те же слухи твердили, что он стал переходить на что покрепче для поддержания работоспособности.

– Возможно, ты и прав, – заметил Третьяков. – Если так, то тебе надо пересидеть где-нибудь. Пока мы не разберемся, что к чему.

Корзон посмотрел на него поверх чашки.

– Не вижу смысла, Паш.

– Зато вижу я. – Майору пришлось чуть повысить голос. – Мы расколем тех, кто сегодня пытался сделать из тебя решето. Через них выйдем на заказчиков, будь уверен.

– А крот?

– Найдем и его. А пока мы всем этим занимаемся, тебе лучше побыть в безопасном месте.

– Обойдусь, – фыркнул Евгений.

– Это приказ старшего по званию, капитан Корзон. У тебя нет выбора.

Евгений посмотрел на него скептически.

– Ну и куда предлагаешь мне деться? Я же не стану сидеть безвылазно в Управлении. В камеру не полезу.

– Да, это не вариант. Крот может сообщить своим хозяевам – и они попытаются убить тебя прямо здесь.

– Вот видишь, – натянуто улыбнулся Корзон. – Что совой об пенек, что пеньком об сову…

Майор покачал головой.

– У меня есть идея получше, – сказал он, указывая на ТВ-панель.

Там за двумя прошедшими в финал «бегущими» гонится что-то пока невидимое зрителям. На бледных, истекающих потом лицах игроков читается страх. Они бегут изо всех сил. Бегут и в ужасе оглядываются.

– И что? – не понял Корзон.

– Пересидишь в Игре. Я договорюсь. Пока ты там, мы найдем крота, и ты сможешь вернуться.

Корзон смерил его взглядом. Немолодое лицо с уже прорезавшимися морщинами. Родинка на скуле.

– Издеваешься?

Майор покачал головой.

– Это идиотизм, – фыркнул Корзон. – Тело лежит, а сознание бегает от виртуальных охотников. Шоу для дегенератов двадцать первого века.

– Ты хоть знаешь, сколько тестов надо пройти, чтобы попасть в «Бегущего»? Там ты будешь в безопасности. Тебя никто не тронет, просто будешь номинальным участником.

– Тесты тестами, но эти козлы на ТВ всем впаривают, что все участники – из тюремных колоний. Типа их не жалко. Врут ради рейтинга, а домохозяйки это глотают.

Корзон смотрел, как в спину одного из убегающих игроков на экране врезаются массивные сверла. Во все стороны брызнула кровь.

Картинка напомнила Евгению старую игру Doom, где видно только руки игрока, убивающего на своем пути монстров. Только здесь вместо чудовищ и мутантов – виртуальные проекции живых людей. По их следам идут цифровые проекции Охотников.

– Как бы то ни было, лучше пересидеть там, чем рисковать головой здесь, – подумал он. – Майор прав.

Корзон допил остывший кофе и вышел в коридор покурить.

***

Как заметил Корзон, виртуальный мир изнутри ничем не отличается от обычного – благодаря особой программе-симулятору. Те же улицы, высотные дома, магазины, дороги. Деревья. Люди.

В игре, куда его забросили, дизайнеры «Бегущего человирта» довольно быстро отказались от урбанистического ландшафта. Вернее, от его привычного варианта, предпочитая постапокалиптику.

Евгений вместе с тремя мужчинами и одной женщиной («Бегунами», как их именует ведущий передачи Курт Дизель) шел, озираясь по сторонам, по абсолютно пустой улице. Он узнал Тверскую на отрезке между Пушкинской площадью и бывшим книжным «Москва».

Здесь никого, кроме них. Пока никого. Где-то в этом же виртуально-цифровом пространстве в их сторону уже движутся Охотники. Эти парни – виртуальные, но если они убьют Бегуна, то бишь его оцифрованное, перенесенное в Игру сознание, то умрет и его пребывающее в реальном мире тело. Просто, как арбуз. Того, кто избежит смерти от рук Охотников, возвращают к жизни, вынимают из морозильной камеры и дают ему столько денег, сколько не потратить и до смерти.

Дрель. Самурай. Костолом. Электрик.

Эти имена знал каждый фанат «Бегущего человирта», и для любого Бегуна каждое из них – синоним слову «смерть».

***