Рысью вперёд!

– А ну, казачок, посторонись. Мне по первам надоть.

– Негоже так поступать, – буркнула она в ответ.

– Ты мне перечить надумал? Да я тебя сейчас быстро приучу к почтению старших!

– Ну, попробуй, – она поставила ведро на сруб колодца.

От первого резкого выпада дородного детины она ловко увернулась. Тот, не рассчитав свои силы, пронёсся под горку на несколько метров дальше и нелепо взмахнул руками, пытаясь остановиться.

– Ну, я тебе сейчас! – с этими словами рассерженный казак снова кинулся на молодого «казачонка».

Привычно пропустив выпад противника, она подставила ему подножку. Тот упал, проехав на животе пару метров.

– Да и то сказать, трава ещё мокрая, – ухмыльнулась Полуянова. – Дяденька! Вам подсобить али сами встанете?

– Всё! Сейчас я тебя заставлю уважать старших! – не на шутку разозлившийся казак выхватил шашку и, поигрывая ей в руках, стал приближаться к «казачку». Лена сурово оглядела противника и в ответ достала свою, привычно сделав несколько мулинетов.

Минуту они выжидали, глядя исподлобья друг на друга, потом ринулись навстречу. Лена ловко отразила удар сверху, в ответ аккуратно пройдясь по левой штанине незадачливого задиры. Последовал удар слева, она плавно блокировала его. Её шашка словно прилипла к той, что была у противника. Ловко отведя ту в бок, Полуянова сделала неуловимое движение, и её оружие остановилось у горла незадачливого задиры. Казак крякнул и выпустил свою шашку из рук.

– Сдаюсь. Ты где так научился шашкой махать? Сдаётся мне, пластунские это приёмы.

– Они самые, – подмигнула она недавнему противнику.

– Если у тебя все такие – возьму вас к себе в сотню, – ещё не отойдя от созерцания боя, сказал Карякин Бабенко.

– Все.

– Михей, – задира протянул руку своему визави.

– Лена, – Полуянова подала руку в ответ. На её безымянном пальце блеснуло золотое кольцо.

– Ты – девица?! И на войну собралась?! – Михей остолбенел.

– Сотник! Это что за маскарад? – подъесаул также не скрывал своего удивления. – А ну…

Он в два шага оказался около девушки и резко потянув за курпей[11 - верх папахи], снял папаху с её головы. Спрятанные волосы рассыпались по плечам, вызвав вздох удивления у остальных собравшихся казаков.

– Домой! К мамане! – властно рявкнул подъесаул.

– Ваше благородие… да как же так? – Лена почти заплакала. Роман насупившись подошёл к Лене и загородил её перед Карякиным.

– Жинка она моя. Мы вместе собрались французов рубать. И шашкой владеет, и ножи бросать умеет. Так почему её домой, ваше благородие?

Казаки зароптали. Некоторые из них кидали хмурые взгляды на своего командира.

– Ваше бродь, пущай остаётся, – старый и седой как лунь казак осторожно приблизился к подъесаулу, сжимая в руках папаху. – Вишь, с мужем пошла, не утерпела. Да и то сказать – ноне всем миром против ворога встали. Бают, в деревнях бабы с вилами против супостастов вышли. А эта в полном казацком наряде, да и шашкой владеет не хуже любого из нас. А, ваше благородие? Дозвольте ей остаться.

– Что казачки, любо вам сие? – зычно крикнул Карякин.

– Любо! Пущай остаётся! – послышались возгласы.

– Ладно, но только от мужа ни на шаг! Уразумела?

– Благодарствую, ваше благородие! – она поклонилась в пояс. – Только трое нас здесь.

– Что?! Кто ещё? А ну! На расправу сюда!

Оля и Валя понуро вышли вперёд и сопровождаемые мужьями приблизились к подъесаулу.

– И вы с ней?

– Ваше бродь! – обратился к Карякину казак, подъехавший на лошади. – Если уж каза?чки пришли воевать с ворогом, знать погоним французов! Ну, робя, ну и хитры вы. И форму на них ладную нашли и рубке научили.

– Старались, – буркнул Сева.

– А что, есть резон их оставить, – серьёзно оглядев новобранцев, проговорил подошедший Антипов.

– Ты про что, Степан? – поднял брови Карякин.

– Разумею, что можно и в дозор послать, если девицей переодеть. За себя постоит, коли в деревню отправить, так и диспозицию противника узреет. А потом доложит. Где мужик не пройдёт, там баба хитростью возьмёт.

– Верно! Любо гутаришь! Любо! – поддержали его остальные казаки.

– Одёжа девичья есть? – насупившись спросил Карякин у девушек.

– Как не быть! – за всех ответила Лена.

– А ты у них, знамо, заводила. Так? – в ответ поинтересовался он у Полуяновой.

– А то, ваше благородие!

– Ну, смотрите мне! – он погрозил пальцем всем троим.

– Благодарствуем, – все трое поклонились ему.

– А вы, охламоны, – обратился подъесаул к остальным казакам – полковнику только не проговоритесь. Всем голову снимет. Крутов! Ты тоже, смотрю, пришёл поглядеть на действо сие? Айда сюда. Примешь новобранцев, сёдла выдашь взамен французских и на постой определи.

* * *

Роме и Лене досталась изба на краю деревни. Хозяйкой оказалась сухонькая бабулька. Неопределённого возраста, однако радушно их встретившая. Лена сразу переоделась и включилась в уборку. Рома тоже не стал сидеть сложа руки и исправно выполнял работу водоноса. За работой не заметили как наступил вечер. Поужинав, Полуяновы собрались спать. Нежданно-негаданно в дверь постучали. На стук вышел Роман.

– Прощения просим, но подъесаул к себе требует, – на Полуянова смотрел молодой казак, немного постарше его самого.

– Меня?

– Обоих.

– Скажи, мы скоро.