Судьба на излом: Маятник

– Для чего?

– А кто их знает. Это я случайно узнал, – Сергей чуть повернул голову ко мне назад.

– Посмотрим, какую информацию они до нас доведут. Не порите горячку раньше времени.

– Анастасия Олеговна! Есть хорошая новость, – это уже Тапочкин.

– Какая?

– Пока начальство обмывало ваше звание, я под шумок подмахнул у Огурцова распоряжение на дополнительные инженерно-технические мероприятия. Пока мы будем в М-ске, там три бригады постараются закончить строительство блиндажей. А техническим специалистом будет… – младлей сделал паузу.

– Ну?

– Наш столяр, Иван Антонович. Старик вчера весь приободрился от оказанного ему доверия. Обещал всё осмотреть, где нужно поправить. После обеда ждёт машину с МТС, там приедут люди и…

– Ты решил пойти ва-банк?

– Чего? Это что за слово такое?

– Это означает как в карточной игре: всё или ничего. Не сильно рискуешь, Василий?

– Нет, Анастасия Олеговна. Просто сводки показывают, что скоро весь персонал предприятий будет эвакуироваться. Нас, кстати, тоже собираются.

– Не паникуй, Тапочкин. Прорвёмся.

* * *

Окрестности М-ска. 22 августа 1941 года. Двумя часами позднее.

Поехали мы не в Управление, а сразу на какую-то базу за городом. Журавлёв тут однажды бывал, поэтому доехали без приключений. Небольшое количество казарм расположилось рядом с берёзовой рощей. Вышли из машины. Парни сразу пошли к курилке.

– Сергей! А что, ты тоже будешь участвовать? – интересуюсь вдогонку.

– Конечно! Здесь сводные занятия, как НКВД, так и НКГБ. Отбирать будут с обоих наркоматов.

– Ладно, как говорят в Одессе, будем посмотреть.

Через несколько минут к нам подошла группа из нескольких сотрудников, затем ещё прибыло с полсотни человек на машинах. Скоро весь младший командный состав, собранный из обоих наркоматов и в звании от младших лейтенантов до капитанов, двинулся к одной из казарм. Прошли внутрь и уселись на лавки. Кстати, кроме меня женщин присутствовало ещё две: лейтенант НКВД и младший лейтенант НКГБ. Вижу, что в числе руководящих сотрудников тот самый капитан НКГБ, который присутствовал на попойке… эм… присвоении мне звания. Он поднял руку, и наступила тишина.

– Здравствуйте товарищи! Мы собрались здесь на ответственное мероприятие. Сначала мы проверим вашу боевую и физическую подготовку, а те, кто пройдёт отбор, будут ознакомлены с некоторой дополнительной информацией.

Вот так вот. Кто пройдёт отсев, попадут в диверсионные отряды. Это ты им заливай об информации, а мне всё сразу стало ясно. Чёрт! Вот как мне прикажете стрелять, а? В «молоко» – скажут, что неумеха младлей, засобачить им с двух рук – ещё повяжут чего доброго…

Через двадцать минут прошла жеребьевка пятёрок для стрельбы. Со мной, в первой группе, оказался пожилой капитан НКВД, я его еще раньше в нашем Управлении видела, потом пара младлеев НКГБ и девушка-лейтенант НКВД. Дали по комплекту патронов к нашим наганам и отвели на позицию. Стандартная дальность, двадцать пять метров.

Ну, начнем, пожалуй. Мне один раз приходилось стрелять из нагана, так что больших проблем не будет. О, команда «Огонь!» прозвучала.

От многочисленных «Тках!» я с непривычки замешкалась, но потом наверстала. Доложились об окончании стрельбы, и пошли смотреть мишени. Опа! Даже как-то неудобно стало: капитан попал пять в центр, но не кучно и две в створ мишени, энкагэбэшники-мужики примерно также, девушка – только в створ мишени, а я…

Мама! Роди меня обратно!

– Младший лейтенант Рогова – 65 очков. Вот это я понимаю! – удивлённо восклицает инструктор. – Вы, товарищ Рогова, капитан Усков и младший лейтенант Камов, втроём переходите в следующий этап. Пока остальные группы будут сдавать этот норматив, не стоите здесь, а идёте во-о-от на ту позицию.

А что у нас там, на следующем этапе? Ага! Стрельба из винтовки лёжа! Опять форму стирать вечером. Эх… ну ладно, надо так надо.

Расположились, залегли. Я думала, что будут «мосинки»,[14 - Винтовка Мосина.] а раздобрились на «светки»,[15 - Жаргонное название винтовки Токарева – СВТ.] правда дали по пять патронов на человека. Даже какой-то азарт появился. Опять команда открыть огонь. Но «Бах!» это вам уже не «Тках!» – уши с непривычки немного заложило.

– Младший лейтенант Камов – 38 очков, капитан Усков – 40 очков, младший лейтенант Рогова – 49 очков, – молодой лейтенант госбезопасности сделал паузу и обратился ко мне – вам, товарищ младший лейтенант теперь надлежит пройти во-о-от к той позиции.

Плетусь туда, а в ушах ещё звон от выстрелов. Подхожу. Стоит опять тот самый капитан НКГБ.

– Оказывается, вы у нас самый результативный стрелок. В НКВД совсем ничего, а стреляете как очень опытный сотрудник.

– Так получилось, товарищ капитан. Глазомер, наверное, хороший.

Угу, товарищ полковник ГРУ.

– А с двух пробовали?

– Простите?

– Ну, с двух рук стрелять пробовали?

– Нет, товарищ капитан, не приходилось, – ага-ага, заливай, Настя, заливай. Ты дома этот норматив ой, как любила! Какой эффект, какие потрясные ощущения! Главное – не оказать руку, а то будет тебе переходящий кубок в казематах НКГБ.

Подаёт мне ещё один наган, а на столе лежат два ТТ. Перехватил мой взгляд и мигом вопрос:

– Может, желаете взять пару ТТ? – ну уж нет, в «техноложке» могли давать наган, а вот «Токарева» уже дудки.

– Нет, товарищ капитан. Не умею я с него стрелять.

– Тогда становитесь вот сюда и готовьтесь к стрельбе, – теперь мишень уже рельефная, напоминающая очертания человека.

– Младший лейтенант Рогова к стрельбе готова!

– Огонь! – и тут меня клинит. Самым натуральным образом. Вот говорили, что привычка – вторая натура, так это про меня. Стреляю на автомате, подсознательно, и с ужасом смотрю на мишень. С левого пистолета кружок из шести точек на лбу, с правого – у сердца. Капитан аж фуражку на затылок сдвинул и удивлённо повернулся ко мне.

– Это где же вы так научились стрелять, товарищ младший лейтенант? Даже я на такое не способен, а ведь был добровольцем в Испании и боевой опыт у меня о-го-го!

– Тарщ капитан, любила я пострелять в институте. Нравится мне наган… – ага, Настя, заливай больше. Тебе не наган нравится, а «Глок». Вот эта машинка тебе точно нравится. Никто даже и не спорит, товарищ чемпион по стрельбе своего учебного курса Академии.

– Ясно. Значит, жениха не хотите приплетать к делу, так? – всё. Соловьёв сдал меня с потрохами. Про Васю я даже и не думаю, а вот лейтенант-карьерист, ради продвижения себя любимого наверх, наверняка и снабдил товарищей из госбезопасности такой информацией по моему личному прошлому.

Опускаю глаза, словно нашкодившая ученица школы.

– Ладно, я понял, что прав. Скажите, только честно, как у вас обстоит дело с рукопашным боем?

– Не знаю, как сказать. Кое-что Федя мне показывал…