Судьба на излом: Маятник

– Ну, чего замолчал?

– Приказом по НКВД М-ской области теперь в отделах должны служить только военнообязанные лица.

– И какая в этом проблема?

– Ну, вы же не согласитесь стать рядовым сотрудником НКВД?

– Это почему же?

– Потому что вам придется выезжать на задержания и другие оперативные мероприятия.

– Эх, Вася, Вася… долго тебе ещё учиться всем премудростям службы.

– Почему?

– Потому что в складывающейся ситуации я предвидела такой приказ и, естественно, была к нему готова.

– Значит, вы согласны?!

– Конечно.

– Тогда вот, – Тапочкин достал из папки напечатанный лист и протянул его мне – это приказ о призыве вас на службу в органы, с присвоением звания рядовой.

– И вот из-за этого ты провёл бессонную ночь?!

– Я долго думал, четыре раза печатал его, потом рвал. Наконец решил снова напечатать и будь что будет.

М-да… если бы этот молодой человек не был влюблён в меня по уши, неизвестно как сложилась бы моя судьба в этом времени.

После обеда я уже побывала в отделе военторга магазина одежды и на основании приказа райотдела НКВД выкупила новенькую женскую форму. За небольшую плату мне подогнали её под мои параметры, и уже из магазина я вышла, как настоящий сотрудник НКВД.

Не, оригинальная расцветка – я вся такая «синенькая», да и пимпочка на беретке – класс!

Добравшись до работы, увидела припаркованную «Эмку» у отдела. Судя по номеру автомобиля, к нам наведался младший лейтенант НКГБ Журавлёв, представлявший госбезопасность в Н-ске, так сказать, в единственном числе.

Подойдя к кабинету Тапочкина, я услышала ор гэбэшника. Задержавшись перед дверью, решила подслушать разговор. Судя по нему, Журавлёв только что подъехал.

– Вася! Ты что, охренел?! Ты какие дела проворачиваешь в Семёновском лесу, а? Или тебе жизнь не дорога? Это хорошо, что мы с тобой из одного детдома, вместе росли, вместе учились. Я тебя очень хорошо знаю, а то бы… сам понимаешь. Ну, колись, чего ты там задумал?

– Серёга, извини, но не могу я тебе этого сказать…

– Вася! Ты что? Ты к немцам переметнулся?!

– Скажешь тоже!

– Тогда кто из твоего руководства дал тебе команду строить замаскированные блиндажи стратегического назначения? И давай не будем ездить по ушам – ты до такой конструкции сам бы никогда не додумался. Это только по нашему наркомату проходили такие инженерно-технические сооружения.

– Это не моя тайна…

– Вась! Ты хоть понимаешь, что я буду вынужден с тобой сделать?

– Твоё право, осуждать не буду…

– Сдать оружие! – голос Журавлёва стал стальным.

Я решила не усугублять положение и вошла. Нет, я легко могла прикинуться шлангом, но тут будет белый пушной зверёк нам обоим. Нужно попытаться привлечь гэбэшника на нашу сторону. Риск, конечно, есть, но другого выхода просто не было.

– Товарищ младший лейтенант госбезопасности, разрешите обратиться к младшему лейтенанту Тапочкину!

– Не разрешаю. Он арестован.

– За что? – делаю глаза навыкат.

– За антисоветскую деятельность и подрыв обороноспособности в Н-ском районе.

– Это как же так?

– Вам, рядовая, знать не положено. У вас есть оперативная работа? Вот ей и занимайтесь.

– Товарищ младший лейтенант, тогда и меня арестовывайте.

– За что?

– Мы оба работали над этими инженерно-техническими сооружениями.

– Что? Василий! У нас в отделе НКВД шпионская ячейка?!

– Хуже, товарищ младший лейтенант госбезопасности, намного хуже, – это уже я играю ва-банк.

– Да как вы, рядовая, разговариваете со старшим по званию?!

– Журавлёв! Сядь на стул и не пыли. Хочешь получить ответы на вопросы заданные Тапочкину – тогда успокойся.

Младлей медленно поворачивает наган Василия в мою сторону, но уже не успевает закончить задуманное. Резкий толчок в кисть, дозированный профессиональный удар в шею и вот уже он мешком оседает на стул.

– Вот так вот. Посиди, охолони малость. Говорить ты можешь, а двигаться – пока нет.

– Вы кто? – его глаза излучают дикий ужас.

– Конь в пальто. Сначала ответь-ка на такой вопрос: кто ещё знает о блиндажах в том лесном массиве?

– Кроме меня из НКГБ пока никто.

– А в других структурах власти?

– Тоже никто.

– Отлично. Теперь слушай меня внимательно, Журавлёв. Скоро немцы будут здесь. Примерный срок – между двенадцатым и двадцатым октября, но всё может поменяться. Если наши доблестные военачальники прохлопали такой стратегический объект для ведения партизанской войны, то это не значит, что другие не могут им воспользоваться. Причём для тех же целей.