Черные Клены

– Я… я Снежа, – дрожащим голосом проговорила девочка.

Мужчина взял Женю за плечо и сказал:

– Вставай, парень, нужно идти.

Женя качал головой:

– Нет, я не могу её здесь оставить, я должен …

– Ей уже не помочь, пойдёшь туда, и с тобой сделают то же самое, – строго сказал дядя Рома.

– Ну и что! Я должен …

Дядя Рома поднял Женю за воротник и посмотрел парню в лицо.

– Нет! У тебя есть сестра, сначала о ней подумай.

Женя оглянулся на Снежу, всхлипнул и судорожно закивал.

Дядя Рома поднял сумку, тётя Люба взяла Снежу за руку, и они зашли за угол подальше от бушующего моря голов. Снежа хотела оглянуться на то место, где лежала мама, но тётя Люба одёрнула её.

Дядя Рома остановился у неприметной железной двери, достал из кармана ключ и повернул в замке. Он оглянулся, открыл дверь и сказал, чтобы все проходили. Позднее он рассказывал, что работал инженером и занимался реконструкцией вокзала. И, к счастью, он не успел вернуть ключ, когда начались голодные бунты.

Беглецы прошли по тёмному холодному коридору, в котором пахло сырым бетоном, поднялись по лестнице и вышли на платформу. Позади шумели люди. Они пытались прорваться через полицейский кордон.

– Ваши билеты, – сказала проводник и бросила строгий взгляд на странных пассажиров.

– Вот, мой и жены, – протянул билеты дядя Рома.

– А на детей? – проводник посмотрела на Женю и Снежану.

Женя замер – билеты были у мамы.

– Нет, без билета не пропущу, у меня приказ, – отрезала женщина.

– Но это же дети, они едут с нами, – пролепетала тётя Люба.

– Нет, не могу. Я всё понимаю, но у меня приказ, – глаза проводника блестели, руки подрагивали, но лицо по-прежнему оставалось каменным.

В это время сзади подошёл молодой человек лет тридцати, одетый в зелёный пятнистый костюм, который обычно носят военные. Он увёл в сторону проводника. Они недолго о чём-то говорили. Затем молодой человек зашёл в вагон. Проводник взглянула на детей, вздохнула и сказала, что они могут пройти в вагон.

Пассажиры прошли по пропахшему лапшой узкому коридору.

– Вот наши места, Люба, – сказал дядя Рома, указывая на синие полки внизу. – Садитесь с нами, – сказал он детям. – Если у вас были места в этом вагоне, то мы попросим других пассажиров поменяться.

Молодой человек в пятнистом костюме уселся на соседнюю боковушку и уставился в окно.

– Спасибо, что помогли детям, – обратился к нему дядя Рома. Молодой человек резко обернулся, чуть подумал и кивнул.

– Как вас зовут? Я Роман Петрович.

– Я …, – замешкался военный, – Я Андрей.

Ноябрьским утром в экологическом отделе была суматоха. Сотрудники носились по коридорам, искали ключи от тяжеленых старых сейфов и в спешке уничтожали документы.

– Синявский! – пытался перекричать шум полковник.

– Товарищ полковник, – лейтенант отложил папку в сторону и уставился на покрасневшее лицо начальника.

– Бросай эти бумажки, есть дело посерьёзнее, – сказал он, пытаясь отдышаться. – Вот документы, – полковник протянул запечатанный конверт Антону. – Передашь их доктору Елене Андреевне Лаптевой, – делая ударение на каждом слове, проговорил офицер. – Она раньше работала с покойным профессором Чижовым, а сейчас занимается одним важным правительственным проектом в Тульской области, – он стал говорить значительно тише, Синявский подошёл ближе. – Дело секретное, материалы тоже. По пути к объекту соблюдай осторожность. Как выполнишь задание, останешься в её распоряжении. Всё понял?

– Так точно, – принимая конверт, сказал Антон.

– До объекта доберёшься на служебном автомобиле. Он уже готов, стоит внизу. Да… вот ещё что. Возьми с собой оружие, на улицах опасно.

Полковник похлопал Синявского по плечу, сообщил адрес и поспешил по своим делам.

Антон достал из сейфа пистолет, накинул рюкзак и поспешил вниз в служебный гараж.

В холодном заваленном деталями помещении в лучах лампочки сверкал зелёный джип. Рядом с ним крутился низкорослый старичок в просаленной кепке.

– Ну шо боец, хотов? – вытирая грязной тряпкой руки, спросил механик Семёныч.

– Да, – ответил Синявский и закинул рюкзак на переднее сиденье.

– Бензина должно хватить, ещё три канистры я положил в бахажник. Вот ключи. Удачи боец.

– Спасибо, – сказал Антон и сел в машину.

Лейтенант выехал на Кузнецкий мост и пересёк Лубянку. Ехать было сложно. Дороги были забиты брошенными автомобилями, то и дело выскакивали ошалелые люди, повсюду слышался звон битого стекла и протяжный вой полицейских сирен.

Синявский подъехал к Яузе. Мосты были перекрыты машинами. Трамвай раскорячился посреди дороги и перегородил путь. С другого берега шли люди. Как вода течёт сквозь камни, так и они, петляя мимо машин, направлялись в сторону Антона. Лейтенант пригляделся. В руках у них были факелы, бутылки с зажигательной смесью и куски арматуры. Пройдя мост, они слились в один поток и, стремительно, двинулись к нему, круша всё вокруг.

«Задавят, – подумал Синявский. – Надо отъехать назад».

Проехав пару метров задним ходом, лейтенант ударил по тормозам. Путь к отступлению перекрыла старая оранжевая девятка, крыша которой и весь салон были забиты тюками с вещами. За рулём сидел пожилой мужичок и без остановки давил на клаксон. Он высунул плешивую голову в окно и закричал:

– Дай проехать, чё встал?!

Его жена положила руку ему на плечо и что-то сказала, но мужик отмахнулся и продолжил орать на Синявского.

«Вперёд нельзя – разорвут. Сзади этот пентюх раскорячился» – пытался сообразить, Антон. Нервно покрутив головой из стороны в сторону, он схватил рюкзак и вышел из джипа.

– Стой, ты куда?! – орал мужик. – Я же не проеду здесь! Убери своё корыто!

Но Антон уже не слышал его. Он бежал по бульвару в горку. Через минуту внизу послышался звук разбитого стекла и скрежет металла. Лейтенант оглянулся. Толпа разгромила его джип и принялась за девятку. Женщина умоляла не трогать их, предлагала забрать все вещи. Какой-то парень в спортивном костюме вырвал у неё сумку. Мужик хотел было броситься на него, но получил фомкой по голове и распластался на холодном асфальте.

– Миша, нет! – закричала женщина. – Нет! Что вы сделали! Миша, Миша, ты слышишь меня? – она судорожно принялась трясти мужа. Но тот не двигался.