Морской спецназ СССР. История 1938–1990 гг.

Ветер 2—3 балла дул с берега. Вернувшись на головной

бронекатер, мы начали курсировать параллельно берегу с целью не пропустить возвращающуюся шлюпку, которую мы должны были взять на буксир, а при необходимости, оказать ей помощь.

Проходила ночь. Усиливался ветер. Волна увеличивалась. Росла тревога за людей и за выполнение задания.

Наступил рассвет. Залив был чист – шлюпки нигде не было. И в это время противник, открыл по нам артиллерийский огонь.

Мы с Чудовым перешли на малый катер, подошли ближе к берегу на ветер и поставили дымовую завесу. Это несколько прикрыло бронекатера, но артиллерийский обстрел, причём с завидной точностью, усиливался. Пришлось уходить в базу, откуда срочно запросили посты СНиС и также срочно был получен ответ:

– «На берегу, в районе Ольгино, лежит шлюпка и возле неё спят люди».

А ещё через пару часов я на катере подобрал людей и шлюпку, затем доставил их на базу.

Как выяснилось, операция проходила так:

Шлюпка шла к берегу под веслами. При появлении очертаний пристани – остановилась. На берегу было тихо. Вывалив за борт обе мины, спустились под воду и два водолаза с компасами в руках. Им подали буксировочные концы от мин, которые ещё несколько притопили. Водолазы двинулись к пристани. Привязав мины к сваям, водолазы вернулись к месту погружения, где и были подобраны, на шлюпку.

После этого пошёл под воду старшина Корольков со взрывателями. Проверив расстановку мин, он поставил взрыватели и, установил их взрыв на девять часов утра.

По возращению Королькова, разведчики соорудили паруса из плащ-палаток и вёсел и, используя попутный ветер, через два часа были уже на противоположном берегу залива в Ольгино, где я их и подобрал.

В середине дня было получено донесение с поста СНиС:

«В девять часов 12 минут в районе Петергофской пристани наблюдались, почти одновременно, два взрыва. В высоко взметнувшихся столбах дыма и огня было ясно видно, как летели вверх люди и куски пристани. В конце была сделана приписка:

«Обратно не падали».

Больше, немцы здесь пристань не восстанавливали, но катера противника, предназначенные для минирования фарватеров, были уже в пути. Они транспортировались по железной дороге.

ПОИСК И УНИЧТОЖЕНИЕ КАТЕРОВ ПРОТИВНИКА

И.В.Прохватилов

Капитан 3 ранга Прохватилов И. В.на тренировке по стрельбе из пистолета.

Зима I94I – I942 годов была на редкость суровой. И всё же всю зиму мы вели разведку на Южном и Северном берегах Финского залива. Это было необходимо. Использовались лыжи, коньки, лошади, буера, а также надувные спальные мешки, для днёвок на льду и на берегу. Дозорную, службы на льду нёс ОВР.

С начала навигации в ночной дозор выходили «КМ», (малые катера). И тут, противник преподнёс нам новый сюрприз: не отказавшись, видимо, от мысли минировать фарватеры, он начал уничтожать дозорные катера – сжигать их.

Вскоре было замечено, что противник действует быстроходными катерами, но куда они уходят после налёта, долгое время не было известно.

Визуальное наблюдение и авиаразведка ничего не давали.

С появлением в заливе более крупных наших катеров, противник не появлялся.

Мне было приказано найти место базирования катеров противника. В это время нам уже было известно об одном быстроходном катере противника. Он был подобран в Лужском заливе на камнях. Этот беспалубный катер мог принять на борт тридцать человек с. лёгким стрелковым вооружением и развивать скорость до. сорока километров в час. Но главное его достоинство, это то, что он мог подходить к любому берегу по мелководью. Его гребной винт легко поднимался из воды, поворачивался вправо и влево при незначительном нажатии на сам мотор, отчего имел большую маневренность. Когда катер подходил к берегу, команда соскакивала в воду и на руках выносила его на берег, где и маскировала соответствующим образом. Последнее это обстоятельство и создавало трудности поиска.

Для поиска катеров были созданы две группы водолазов-разведчиков во главе с офицером каждая.

Первая группа начала поиск от завода «Пишмаш» (от линии фронта), в сторону Стрельны. Вторая – от Петергофа, также в сторону Стрельны.

Я оборудовал себе КП на оконечности южной дамбы морского канала. Поиск шёл очень медленно. Редко когда удавалось за ночь обследовать один километр береговой полосы, в особенности второй группе.

Всё побережье было удобно для поиска. Разведчики работали по 2—3 дня без смены, укрываясь на день в камышах, камнях, на чердаках бань, сараев.

Восточная группа до Стрельнинского парка продвигалась довольно успешно, но в парк проникнуть было невозможно.

Начались потери. Пришлось поиск отставить. Дал два-три дня противнику успокоиться. Возобновил разведку, но не вдоль берега, а с выходом разведчиков на берег прямо из воды, с залива.

Тут немцы совсем осатанели: на малейший признак присутствия водолазов-разведчиков, открывался шквальный огонь. В воду летели гранаты, мины. Потери увеличились. Бдительность и нервозность противника указывали на близость базы катеров. Пришлось опять на время прекратить разведку.

Группа, идущая от Ораниенбаума, продолжала поиск.

И, вдруг узнаем, что разведчик старшина Никитин, работавший до войны в Осводе, знает этот район. Вызываю Никитина. Осматриваем берег. Выясняется: справа от дамбы Стрельнинского канала большая заболоченная местность, совершенно непереходимая. Вспоминаем: немцы зимой на этой площади ставили в несколько рядов проволочные заграждения, которые при таянии льда, погружались в трясину. Поэтому, противник считал этот участок недоступным, а, следовательно, и не охранял. Подобрав себе напарника, Никитин стал искать проход вглубь берега.

Через несколько дней, был проделан проход и обнаружены катера противника, стоящие на земле под вербами, закрытые маскировочными сетями. Была определена система охраны и. связи, а также место расположения

небольшого гарнизона,

Операция по уничтожению катеров на месте их базирования готовилась тщательно. Предусмотрели четыре группы разведчиков, во главе с офицером в каждой; для доставки к берегу каждая группа имела: катер, деревянную шлюпку и индивидуальные плавсредства.

Первая должна перерезать провода связи и задержать противника.

Вторая – уничтожает катера.

Третья – блокирует гарнизон противника.

Четвертая – прикрывает отход всех групп.

Кроме того, на каждой шлюпке остаются по два гребца.

Были приведены в готовность корабли ОВРа. Ночью катера, имея на буксирах шлюпки, пошли к берегу противника. Для уменьшения шума шли малыми ходами.

Ветер 2—3 балла дул вдоль берега и катера снесло в сторону. Как только это было замечено, я приказал операцию отложить и возвращаться в базу. Противник вёл себя спокойно, видимо не заметил нас. Стало ясно, что для выхода в точку, нужен надежный световой ориентир на берегу противника. Посоветовавшись с замполитом Маценко, решили высадить на берег противника разведчика днем. И он подобрал смелого и рассудительного водолаза-разведчика Ананьева. На следующий день я прибыл на КП на маленьком, но быстроходном катере с Ананьевым. Управлял катером опытный старшина-машинист. И сразу мне несколько повезло. Со стороны Стрельны надвигалась черная большая туча, которой я и решил воспользоваться.

Как только берег был закрыт тучей, я на большой скорости двинулся к нему. Пошёл дождь. Мне хотелось как можно ближе подвести Ананьева к берегу, чтобы ему меньше пришлось идти под водой.

Ананьев сориентировал компас, включился в аппарат и, был готов в любой момент уйти под воду. И тут случилось непредвиденное. В один момент прекратился дождь, заблестело солнце. Немцы уже занимали огневые точки. Я одним духом дал команды: «Стоп! Полный назад! Право руля! Полный вперед!» и, в момент, когда за кормой образовался бурун пены и газа, я помог Ананьеву вывалиться за борт. После чего дал самый малый ход. Мельком взглянул за корму – Ананьева уже не было. Немцы были очень любезны. Вежливо махали руками и показывали место, где я мог подойти к берегу. Я им также руками показывал, что здесь мелко, а вот найду удобное месте и подойду. Катер медленно шел вдоль берега в направлении к Петергофу. Немцы начали проявлять нетерпение и всё настойчивее требовали подойти к берегу, а я показывал им все тоже – здесь мелко.

И тут я заметил только, что дула крупнокалиберных пулеметов держат меня на прицеле, передавая один другому в соответствии с движением катера. А мишень была солидной. Я стоял во весь рост. Борта катера скрывали меня только до колен. Старшина катера как-то сделался до смешного маленьким. Мне стало жарко. Я потел. Но только не так, как всегда – со лба, а почему-то с пяток. В такой ситуации как-то непривычно рассуждать. А нужно. Не пропустят же нас немцы пройти линию фронта, нельзя же их считать дураками. А игра эта подходит к концу, а на выигрыш у нас шансов мало. Надо, а это надо, у нас было

единственное – уходить в залив. И тогда я рявкнул: право руля! Самый полный! Катер дернулся, и я полетел бы за корму, но успел ухватиться за что-то. В это момент катер полез носом вверх, корма осела и я, выбравшись на корму, шлепнулся на дно катера и крикнул: зигзагом! Но старшина этого не слышал. Да ему и не нужна была эта команда. Он уже принял свой натуральный даже несколько величественный вид и где только появлялся хоть маленький кусочек воды без фонтанчиков и всплесков, он бросал туда катер.

Я ждал артиллерийского огня, но его не было. Корму заливало водой, но я был уже весь мокрый, и от этого было только приятно. Постепенно свист пуль стих. Успокаивалась вокруг катера вода. Мы выходили из под обстрела и, конечно же несколько увлеклись – чуть не проскочили весь залив, а опомнившись, повернули в свою базу. Катер получил с десяток пробоин.

С наступлением темноты я прибыл на свой КП. Прибыл туда и командир ОВРа, который больше всего нуждался в успехе этой операции.

Короткий инструктаж, сборы и мы снова в заливе. Показался сигнал Ананьева. Я подозвал все шлюпки, показал сигнал, объяснил, кто его дает и когда Ананьева надо оттуда снять. Выходить на берег правей сигнала 200 -300 метров. Проход обозначен вешками. Катера немцы будут буксировать в этом месте. Всех этих сведений до настоящего момента никто не знал. Сева Ананьев знал только, что ночью будут, проходить корабли из Кронштадта в Ленинград. Группа отсечки старшего лейтенанта Пермитина Ф. А. имела потери при ориентировке, была обстреляна немецким патрулем. В перестрелке погиб старший лейтенант Пермитин. Группа мичмана Никитина Н. К., не обнаружив Пермитина, выполнила задачу самостоятельно, используя гребцов шлюпки во главе с лейтенантом Арсирий И. Ф.