Дворецкий для попаданки

В спальню зашла пожилая дама. Кутаясь в шаль, склонила голову, сказала внушительно:

– Леди Маргарет, вы желали поговорить.

– Да, миссис Хопкинс, присаживайтесь.

Я указала ей на стул возле туалетного столика. Миссис Хопкинс степенно прошла в комнату и устроилась на стуле, тщательно расправив складки платья на коленях. Она производила впечатление женщины основательной, которая знает, чего хочет, и не говорит без нужды. Поэтому я спросила сразу по делу:

– Скажите мне, пожалуйста, каким человеком был дворецкий мистер Фалкинс?

– Прохвост и ходок, – припечатала его миссис Хопкинс. Словно бабочку приколола булавкой к пробковой доске. И сразу всё понятно стало.

– А как же его наняли в такой… хороший дом? – спросила осторожно.

– Я точно не знаю, посему говорить ничего не буду.

– Миссис Хопкинс…

– Ваш покойный супруг был человеком острого ума, но иногда я не понимала его решений.

Экономка поджала губы в тонкую ниточку. Когда-то она, вероятно, была довольно симпатичной, но постарела очень некрасиво. Ей бы отбеливающий крем, да крем против морщин…

– Хорошо. Заигрывал ли Фалкинс с Лили Брайтон?

– Ох! Мисс Брайтон ведь ваша дальняя родственница, леди Маргарет! Это девушка с безупречными манерами! Вам не с руки подозревать её во всяких гадостях!

Миссис Хопкинс казалась почти оскорблённой. Что ж, значит, Лили моя дальняя родня. А безупречные манеры никому и никогда не мешали сговориться с сообщником и провернуть кражу.

– А как вы думаете, миссис Хопкинс, кто мог обокрасть меня?

– Боюсь ошибиться, но… У Лизбет мать очень тяжело болеет. Возможно, понадобилось много денег.

– Лизбет?

– Младшая горничная.

Младшая горничная, значит… Я только вздохнула.

Вошёл Нокс со второй чашкой. Глядя, как он ставит её на поднос, спросила:

– Миссис Хопкинс, выпьете со мной чаю?

Милая старушка побледнела, покраснела, потом сказала с запинкой:

– Леди Маргарет, если позволите… Я не пью чай на ночь.

– Ну что ж. Как хотите. Позовите сюда Лизбет, пожалуйста.

Она встала, церемонно склонила голову и вышла. Нокс остался. Я глянула на него с удивлением. Дворецкий сказал:

– Не думаю, что это младшая горничная, миледи. Ей не продать коллекцию артефактов и ваши украшения.

– Отличный вывод, спасибо, – съязвила я. – А как же Фалкинс? Уж он-то сможет продать всё, что угодно.

– Тогда нужно подтвердить преступный сговор между бывшим дворецким и горничной.

Нокс говорил спокойно и уверенно. На мгновение мне показалось, что передо мной полицейский, но я решительно отмела эту мысль. Видела я полицейских в этом мире. Тупенькие и ограниченные.

– Раз вы такой умный, мистер Нокс, вы и подтвердите, – ответила уже серьёзно. Он поднял брови, но ничего не сказал, только поклонился.

– Чаю выпьете со мной? – фыркнула. Улыбка промелькнула на его лице, но Нокс сказал сдержанно:

– Благодарю вас за приглашение, но у меня много дел. С вашего позволения, миледи.

Пф! Ну и не надо. И не больно-то хотелось. Вот честно! Всё равно это не мой мир, не моё тело, не моя жизнь. На Нокса у меня нет никаких прав, и даже желаний возникать не должно.

Хоть и очень хочется.

Так, что мы имеем?

А имеем мы полный дом баб, которые все потенциально могли вступить в преступный сговор с бывшим дворецким и сделать слепки ключей. И одна из них теперь кусает локти, потому что Фалкинс наверняка наобещал ей с три короба и исчез вместе с сокровищами.

На это и нужно давить в разговоре с каждой из служанок.

В дверь постучали. Вошла одна из горничных – та, что помладше, совсем некрасивая. Она неуклюже присела в книксене и спросила робко:

– Миледи вызывали?

– Вызывала.

Я встала, прошлась по комнате. При этом искоса поглядывала на девушку. Та торчала на полу, не решаясь вступить на ковёр, скромно сложив руки на переднике. Я заметила, что пальцы её дрожат, цепляясь друг за друга.

Нервничает?

Ты нервничаешь, Цезарь, значит, ты не прав.

– Лизбет, я слышала, что у вас болеет мама.

Горничная вздрогнула и бросила на меня удивлённый взгляд, потом снова опустила его и пробормотала:

– Да, мэм, болеет.

– Если вам нужны деньги на лечение, я вам помогу.

Надеюсь, я не сказала это слишком вкрадчивым голосом. В этом теле пока научилась только не визжать, а остальные тональности нужно ещё потренировать. Лизбет шмыгнула носом – я услышала отчётливый звук – и вдруг упала на колени, сложив руки в умоляющем жесте, протянула:

– Миледи, я каждый день буду молиться всемогущей богине за ваше здоровье, если вы мне поможете!

– Благодарю вас, Лизбет, скажите мне, какую сумму вам нужно для мамы?