Невозможный этюд

Сегодня Эльзе нужно было побыстрее уйти, мама открытый урок устраивала для коллег и выбрала дочь в качестве ученицы на сегодня. Допзанятие она отменила, подойдя к нему на перемене при мальчиках:

– Рустам, я сегодня не смогу прийти позаниматься, в три нужно быть в музыкалке. Открытый урок будет.

Все притихли и посмотрели на Эльзу и перевели взгляд на Рустама, который ответил:

– Хорошо. Спасибо, что предупредила, – только огорчился, что не поздравила, как она добавила улыбаясь:

– Поздравляю с победой.

Ушла скорей, не желая дождаться ответа и не увидев, как парни локтями тыкали друг друга в бок, как бы комментируя поведение Эльзы. Открыто делать предположения при Рустаме они не решались. А он, не в силах больше выносить их трёп, зашёл за Эльзой в класс и остановившись у её парты, достаточно громко ответил при девочках, весело болтавших между собой:

– Спасибо за поздравление и поддержку, Эльза.

Гробовая тишина в классе. Взбесило его, что все как любопытные сурикаты сидели хлопали глазками, ожидая развития событий. Но он просто дождался её кивка и прошёл на своё место.

Как назло, трудовик задержал парней после уроков, прося что-то перенести из мебели. Рустам не успевал её проводить после уроков. У Эльзы время поджимало, если он правильно понял. Несмотря на то, как прошёл день, он, почему-то, последние полчаса начал маяться. Старался быстрее эти чёртовы парты и стулья перетащить, так ещё и два шкафа попросили занести в класс. В сторону музыкалки ноги сами пошли. Будто какая-то сила потянула туда и чем ближе он подходил, тем тревожнее внутри становилось. Совсем рядом в кварталах он услышал крик о помощи. Её голос. Затылок обдало холодом от страха за неё.

– Эльза! – громко крикнул он. Дружный хохот пацанов привлёк его внимание. Толпа отморозков у забора детского сада и она маленькая зажата между ними. Дёрнулся туда.

– Отпустите, пожалуйста! – она плакала и в отчаянии начала вырываться.

И ведь просто шла быстрым шагом, нигде не задерживаясь и не смотря на них. Всё равно взглядом зацепились, что-то про косы и тоненькую фигурку начали пошлить. Свистели и звали к себе, какие-то вопросы задавали, а у неё только звон в ушах от паники. Средь бела дня. Как назло, ничего в руках нет, чтобы отбиться. Папку без учебников сегодня взяла. Не хамила, не дерзила, вообще ничего не ответила. Всё равно догнали быстро. Именно сегодня, когда она жутко спешила. Нет чтобы о себе подумать, в голове только мысли о маме и её гневе вертелись и что сильно подведёт её. Один за рукав куртки начал тянуть к себе, на что Эльза закричала. Как выяснилось, правильно сделала. Толпа, которая ржала и унижала её, раскидалась в разные стороны, она даже понять не успела, как это произошло. Только в конце её плачущую прижал к себе Рустам. Держалась, стараясь не показывать свой страх и всё равно разревелась. Один явно узнал его. Встал кое-как и еле дыша пробубнил:

– Руст, твоя девчонка что ли? Не знали мы.

– В следующий раз в больницу е*ала оформлю, – Эльза притихла и не шевелилась. В первый раз мат от него услышала.

– Ладно, мы же так, слегка развлеклись. Не обидели бы. Нормальные мы пацаны. Сам знаешь, – неубедительно, контрольный бы всем прописать с ноги. Они явно заднюю начали давать дружно.

Он знал. Трусливые шакалы, которые даже толпой не осмелились на него пойти, не то что один на один. Такие только девочек и умеют обижать, самоутверждаясь.

– Я предупредил. Кто моргнёт в её сторону – покалечу, – почти прорычал Рустам.

Он взял её за руку на автомате и повёл в сторону музыкалки. Кого там наверху нужно поблагодарить за то, что он интуицию послушал и почти вовремя подоспел? Испугом отделалась, это успокаивало, но как теперь с матерью будет объясняться? Нельзя туда лезть, но он не мог не думать об этом. Не хватало чтобы ещё и дома огребла. Когда свернули за угол, он посмотрел на неё и оценил внешний вид. Слегка расчесаться бы ей и не показывать маме порванный рукав.

– Спасибо, Рустам. Ты мой ангел – хранитель, – всхлипнула Эльза.

Он открыл рюкзак и вытащил их него маленького плюшевого медвежонка.

– Это тебе, Эльза. Сувенир из соревнований, к медали прилагалось. Пусть у тебя будет, когда меня нет.

– Красивый, спасибо большое, – никак не могла успокоить себя Эльза, продолжая всхлипывать. Но уже потише. Взяла дрожащими руками игрушку и снова крепко обняла его со словами:

– Я так рада, что ты победил. Ты большой умничка, Рустам! – он бережно обнимал её и прикрыл глаза от боли за неё и гнева на тех утырков. Не так он хотел подарить ей игрушку, ещё и коробку конфет отложил на завтрашнее занятие.

– Не плачь, пожалуйста, – что ему ещё сделать? Как помочь?

Эльза кивнула и вытерла слёзы. Еле отпустил. А что если бы не пошёл за ней? Кулаки так и чесались вернуться и добавить этим уродам.

Она пришла почти вовремя, в туалете успела расчесаться и привести себя в порядок. Куртку убрала в пакет, вечером зашьёт так, чтобы мама не заметила. В класс залетела, будто ничего не случилось. Но от мамы её воспалённые глаза невозможно было утаить. Фрида Карловна хотела убедиться, что всё в порядке. Не потому что за дочь переживала, ей больше урок хотелось идеально провести. Чтобы без единого замечания.

– Опять тройка по алгебре? – вздохнула она, явно недовольная состоянием дочери.

– Что? Нет, Фрида Карловна. Котёнка видела бездомного. Так жалко стало…

– Понятно. Самое время для котят твоих. Как обычно всё, – раздражённо процедила мать, – Садись, повторяй.

Урок прошёл хорошо, вроде, но в конце произведения Эльза запнулась. И то, потому что о произошедшем инциденте думала, сосредоточиться не получалось. И сейчас знала, что мама не забудет ей высказать это наедине. Любую помарку при посторонних мать, будто, как личное оскорбление воспринимала.

Глава 9

Весь декабрь Эльза усиленно готовилась к конкурсу, который должен был пройти в Алмате после январских каникул. Нужно было отыграть три тура и мама спуску ей не давала, особенно сильно лютуя после ошибки на открытом уроке. Дома была прочитана неприятно-обидная лекция:

– Ты вообще мне в последнее время не нравишься, Эльза. Эмоции в игре это хорошо, но техника страдает. А мне и исполнение чистое и вложенная душа нужны. Почему тебя вечно штормит из одной крайности в другую?

– Мама, я стараюсь ведь.., – тихо начала Эльза.

Но тут отец вмешался, чем сильно усугубил её итак несладкое положение.

– Фрида, ты не слишком давишь на ребёнка? От неё итак одни кожа да кости остались. Хватит перегибать.

– Не лезь, Эрик. Мы сами разберёмся. Дочь твоя больше драму нагоняет. Никаких нагрузок сверх, которые она бы не потянула. Наоборот, кощунственно мало времени уделяется музыке. Это просто смешно!

Слово за слово, родители повздорили из-за дочери до такой степени, что папа переехал спать на диван. Теперь ещё и постоянное чувство вины стало неизменным спутником Эльзы. Ничего не оставалось как стараться не усугублять, просто молча сцепить зубы и заниматься дальше. Раз из головы Рустам не уходит в последнее время, придётся перед игрой договариваться с собой хотя бы на пару часов отодвигать его на задний план. Трудновыполнимо, но нужно попытаться. Иначе, всё прахом полетит.

Пришлось теперь с Рустамом заниматься всего лишь по сорок пять минут и то бегом и сильно сокращая объяснения правил ему. Хорошо, что худо-бедно у обоих на твёрдую четвёрку дело выправилось. На пять он диктанты писать уже надежду потерял, но учительница русского языка и литературы похвалила его перед Анной Семёновной, чем та была очень довольна.

Рустам понимал, что Эльзе некогда и старался помочь. Свои оценки его мало волновали, он отмахивался со словами, что ему и тройка в аттестате сойдёт если что. А ведь мог постараться и успешно поступить в ВУЗ при большом желании. Но о будущем своём он мало думал почему-то, всегда отвечая, что после армии видно будет, зачем загадывать мол.

К этому новому году Эльза готовилась по особенному. Ей хотелось сделать подарок Рустаму. С его мишкой она не расставалась, спала крепко обнимая ночью, прячя под подушку наутро. Как-то раз на выходных она ходила на базар с мамой за продуктами и задержалась у лавки с украшениями. Столько всего висело для девушек, аж глаза разбегались. И только в дальнем углу лежали мужские браслеты из кожаных ремешков.

– Эльза, что ты там как галка к блестяшкам прилипла? Мне долго ещё тебя ждать? – прикрикнула мама, когда обернулась через десять метров и не обнаружила дочь позади себя.

– Я просто посмотрю можно? Ты… иди пока в овощной. Я тебя там найду, – Эльза безотрывно смотрела на один коричневый браслет с вплетённой подвеской в виде крыла и прикидывала, достаточно ли взяла с собой карманных денег, подкопленных за пару месяцев.

– Не отставай, – сказала мама и тихо проворчала себе под нос, – вся в бабку с побрякушками своими.

Убедившись, что мать отошла подальше, Эльза купила браслет для Рустама и быстро убрала в сумочку. Она очень надеялась, что ему понравится и он примет подарок.

В предпоследний день перед каникулами она решила вручить подарок сначала в читальном зале, но как-то не получилось. А потом они увлеклись разговором по пути домой и она параллельно решалась, сказать ли ему то, что давно уже хотела. Эльза резко остановилась на полдороге и повернулась к нему. Он удивился и спросил тут же:

– Что?

– Давай дружить, Рустам. Ты мне очень нравишься, – с дрожащими руками Эльза достала из кармана купленный браслет и открытку в честь нового года и протянула ему. Сама нарисовала акварелью. Она этим когда-то занималась, но на любительском уровне. А из-за ежедневных занятий на фортепиано теперь очень редко удавалось взять кисти в руки. И сейчас она замерла в ожидании его ответа. Да, немного наивно и как-то по-детски получилось, они ведь по сути итак как хорошие друзья общались все эти месяцы. Но слова о том, что он нравится Эльзе и притом очень, сами вырвались и теперь поздно отступать.

– Почему? – Рустам сейчас вообще не понимал, что происходит. Точнее, не мог поверить в её слова. Так ещё и подарок она ему приготовила. Вообще-то он тоже кое-что хотел вручить ей, но запланировал на завтра.

– Что почему? – Эльза уже начала расстраиваться своему поступку и ругать себя за глупость. Нормально же всё было. А она возьми и испорти это своей инициативой. Только хотела спрятать за спину открытку и попросить забыть о её дурацком предложении, как он взял из её рук спешно открытку и начал рассматривать её, будто перед ним шедевр за баснословные деньги.