Хранительница чудовищ

– Я подумаю, – не стала излишне обнадеживать парня.

Но и отказывать так с ходу не захотела. Раз уж с Яном ужинаю, то можно и с Жаком прогуляться, все равно больше никого не знаю в Диграйне. Разве что квартирную хозяйку, к которой тоже неплохо было бы зайти – я ведь обещала.

Сколько разных надо!

Я как раз проходила мимо вольера мантикор, посмотрела на взрослых, на их умильных малышей и решила, что все подождут. У меня мантикоры не игранные.

Ленточку сегодня не захватила, да и не напасешься лент с таким расходом, так что отломала длинный прутик, чтобы поиграть им. Котята сразу же бросились навстречу, их папа – Ренд – тоже подошел ближе. Даже мама, утомленная активными детьми, привстала и заинтересованно принюхалась.

Я же заметила кое-что неприятное: через короткую шерстку одного котенка, самого маленького из помета, были отчетливо видны следы когтей и зубов. Кажется, младшенького тут обижают. Когти у мантикорят на зависть любой кошке, разве что Тори могла бы с ними соперничать. Но, судя по темпам роста котят, это ненадолго.

– Иди сюда, малыш, – я осторожно поманила расцарапанного котенка.

Только он как-то не спешил и, кажется, остальной своей семьи сторонился. Пришлось повозить прутиком по земле, чтобы приманить, а после осторожно подхватить его на руки.

– Как вам не стыдно слабых обижать? – пожурила его (или ее?) братьев и сестер.

Интересно, чем лучше обработать раны? И где это сделать? Я точно слышала, что у Фреда есть смотровой кабинет, только сама там еще не была.

Надо заканчивать с бумажной работой и как следует изучить зоопарк с его обитателями! Взять того же Жака, уверена, он здесь давно все облазил.

– Привет, Ива! – раздалось по другую сторону ограждения.

Мимо вольера как раз проходила сестра Яна с саквояжем.

– Линда! – обрадовалась я. – Зайдите на минутку, пожалуйста!

Целительнице и объяснять ничего не пришлось. Она легко перехватила извивающегося пушистика и покрутила его, рассматривая со всех сторон.

Женщина держала его так ловко, что тот, хотя и пытался, но дотянуться до нее ни лапой, ни хвостом не сумел.

– Да, неплохо полоснули, – констатировала Линда. – Надо бы обработать, чтобы быстрее зажило и не воспалилось. Только у меня с собой ничего подходящего нет.

– Сходить за Фредом? – предложила я.

Но ответ получила совсем неожиданный.

– Пойдем лучше в целительскую, заодно покажу тебе, где она находится. Мой братик ведь не догадался?

– Он просто пока не успел, – я зачем-то принялась выгораживать Яна.

– Такой занятой, – поцокала языком целительница.

Она поставила мантикоренка, подхватила свой саквояж и уверенно зашагала обратно. А вот еще одна их фамильная черта: быстрый и размашистый шаг. Неудивительно, что целительница предпочитает брюки.

Но, заметив, что я не успеваю, она немного сбавила темп, позволив себя догнать.

– Извините, я, наверное, вас задерживаю, – повинилась я.

Женщина явно спешила, а тут я с царапинами мантикоры.

– Ерунда, – отмахнулась Линда. – Все время забываю, что в юбке ходить неудобно. И давай на «ты», раз уж нам теперь часто встречаться.

Все! Теперь можно точно не сомневаться, что она сестра Яна!

– Конечно, как вам… тебе угодно, – все же с ней общаться так же запросто не получалось.

– И еще неизвестно, кто кого больше отвлекает, – продолжила целительница. – Я могла бы и одна сходить, но расположение кабинета целителя в зоопарке надо знать обязательно. Мало ли – самой помощь понадобится. Например, ты играешь с мантикотятами. Пока их жала не ядовитые, но это ненадолго. Скоро в них начнет вырабатываться токсин, сначала слабый, но раздражение кожи или воспаление вызвать может. А если аллергическая реакция разовьется… то до целительского кабинета можно и не добежать. Но мы не будем о плохом, – улыбнулась женщина.

Ох уж этот целительский юмор, пробирающий до мурашек!

– А как же со взрослыми мантикорами? Их ведь и дома содержат? Вдруг они заиграются или проявят агрессию и ткнут хозяина жалом?

– Раньше было принято купировать жала, но это портило внешний вид, хвост сразу превращался в обрубок. Поэтому сейчас заводчики удаляют ядовитую железу после ее полного формирования. Это менее травматично и более гуманно. И хвост остается цел. Поцарапать может, но тут уже должно работать воспитание.

– И зоопарковым мантикорам тоже удаляют эти железы?

– Им в первую очередь – усмехнулась Линда. – Сюда наследники престола раньше часто забегали, когда были помладше. Так что мало ли.

– Покушение?

Я представила, как злодей открывает клетку, когда принцы гуляют по зоопарку.

– Скорее детская шалость, перешедшая в подростковую глупость.

Я даже обернулась – не услышал ли кто таких нелицеприятных высказываний? Линда же ничуть не смутилась и не испугалась.

Это из-за ее высокого положения? Профессионализма? Или они с Яном оба просто не подбирают выражения?

За разговором мы дошли до небольшого одноэтажного строения, скрывавшегося среди зарослей. Такое пройдешь – и не заметишь. Так и бродила бы по дорожкам, посыпанным мелким камнем с песком.

Линда подошла к двери и распахнула ее, пропуская меня вперед. Стоило зайти, как меня окутал специфический запах лечебниц. Глазам пришлось несколько секунд привыкать к полутьме после яркого солнца.

– За той дверью – кладовая с лекарствами, – указала целительница. – Рядом санузел. А там, – она кивнула за спину, – хирургический отсек.

Стеллажи вдоль стен оказались заполнены разными пузырьками и баночками, по большей части подписанными совершенно неразборчивым корявым почерком.

– Да, ориентироваться здесь непросто, – усмехнулась Линда, заметив, как я пытаюсь прочитать хоть что-то.

Она же легко перебрала несколько пузырьков, бегло осмотрев этикетки, и выбрала два нужных.

– Держи, это то, что надо.

– Как ты поняла? – я, щурясь, пыталась разобрать надпись в виде дрожащей линии, прерывающейся в двух местах.

– Да ничего сложного: «Моногидрат хлорида пропиламмония» – антисептик. А это «Бальзам Ашеро» – восстанавливающая мазь. Их плюсы в том, что они почти не имеют запаха. От мантикотенка не должно пахнуть ничем посторонним, а то родители могут от него отказаться.

Да уж, я бы о таких нюансах точно не подумала. И мазь с антисептиком никогда в жизни не нашла бы среди сотни других пузырьков.