Знак бесконечности

– Но сейчас я не могу себе этого позволить. Я ненавижу тебя и твоего любовника, скрывать это было бы глупо. Но гораздо больше я хочу найти убийцу моих родителей и малышки Джинни. Поэтому выбор за тобой, Нанни. Остаться здесь и помочь Кэйду, мне и всем тем, кто пострадал от рук этого психопата или, трусливо поджав хвост, сбежать обратно в Нью-Йорк.

Оливия замолчала, прекрасно сознавая, что подтолкнула противника к самому краю пропасти. В таком свете дело прияло совершенно иной оборот. Уйди Нэнси сейчас и дело «Цирюльника» ляжет отвратительно-грязным пятном на ее репутации. Логический, четкий ум психолога-криминалиста прекрасно это осознавал. Мельком представив все то, чем обернется ее отказ от дела, Нэнси поежилась. Бросить работу из-за претензий вздорной девчонки, означало проявить свою несостоятельность. Это решило дело.

– Хорошо, – протянула Нэнси. – Я согласна забыть о наших с тобой разногласиях, тем более что не я это все начала.

– Но и не я, прошу заметить. – Оливия придвинула стул и села. – Тебе удалось что-нибудь раскопать?

Неприятный разговор с Нэнси уже перестал занимать ее мысли. Теперь все ее сознание было поглощено текущим расследованием. Так было всегда. С самого детства Оливию отличало редкостное умение концентрироваться только на том, что имело первоочередную важность, отодвинув вглубь сознания все посторонние чувства. Именно эта способность не позволила ей в ночь, когда она нашла тела родителей и сестренки, поддаться панике или впасть в настоящую истерику.

Нэнси с сомнением посмотрела на Оливию. Она достаточно знала об этой девушке, чтобы составить определенное, не слишком-то положительное мнение, но ее поведение сегодня утром вызывало уважение. А Нэнси всегда ценила в людях целеустремленность и прямоту.

– Ничего конкретного я пока не узнала. – Сказала она. – Только то, о чем говорила раньше. Это мужчина, от 45 до 55 лет. IQ выше среднего, социально адаптирован, скорее всего отличный семьянин. Легко входит в контакт с людьми, умеет расположить к себе. Один из тех, о ком никогда не подумаешь, что он способен совершить убийство. Отличный психолог. Возможно, изучал криминалистику или судебную медицину.

– А этот символ – двойная бесконечность? Едва ли он имеет какое-то отношение к математике. Ты знаешь, что он встречается в тибетских наскальных гравюрах?

– Змей Уроборос. – Кивнула Нэнси. – Возможно, смерть для него как высший идеал. В чем-то даже поэтично.

– Но только не тогда, когда ты видишь его работу наяву. – Хмуро заметила Оливия.

Нэнси промолчала. Хоть Оливия ей не нравилась, она не забыла о том, что эта девушка разом лишилась почти всей семьи и в принципе, имела полное право делать любые замечания.

Деррек Мэн прилетел в Пенсаколу рано утром. Рейс немного задержали, и добраться до «Хэмптон Инн Таун Плаза», расположенного в самом центре города стало сложно. Пришлось подождать, пока поток автомобилей поредеет. Впрочем, Деррека это не сильно расстроило. Его помощник Питер, руководивший одним из ответвлений его большой и процветающей компании, уже начал вести переговоры с Оливией Блэквуд, не открывая до поры до времени истинного инициатора встречи. Контракт, который они предлагали, был во всех отношениях выгодным для «Блэкфилд-инк», но Оливия почему-то с завидным упорством уклонялась от прямых контактов, и попросту тянула время. Теперь ему было необходимо хорошенько обдумать свой следующий шаг, который, и Деррек в этом не сомневался, приведет к успеху.

Когда старшая дочь Деррека Лорита сбежала из дома с Колином Блэквудом, он в сердцах наговорил ей много лишнего, чего говорить собственно не хотел. Да, Блэквуд был «голодранцем», грубоватый, неотесанный паренек из провинции, явно не пара для девочки из хорошей семьи, но во всем остальном он был не так уж и плох. Однако Лорита посчитала себя униженной и со свойственной ей категоричностью приняла решение – никогда не возвращаться в отчий дом. Несколько лет Деррек вообще ничего не знал о дочери, довольствуясь слухами и новостями, которые приносили знакомые. Гордость не позволяла ему прийти к Лорите и попросить прощения, ведь тогда Деррек был бы вынужден признать и ее мужа. А этого он сделать не мог. Честно говоря, он просто ждал, пока Колин Блэквуд опустится на самое дно, и тогда настал бы его звездный час. Ах, с каким удовольствием Деррек предвкушал его падение, рисовал в своем воображении унизительные сцены и всякий раз с нескрываемой радостью принимал бедную, сломленную невзгодами Лориту обратно в семью. Но время шло, в прессе все чаще мелькало имя Колина Блэквуда, говорили об удачных сделках, о сети кофеен «Блэкфидл», опутавших южное побережье, всячески превозносили деловые качества ее владельца, и надежда Деррека вернуть все на свои места постепенно стала угасать. А тот успех, который сопутствовал Колину на протяжении всех последних лет, вызвал в душе тестя настоящую ненависть. Он ненавидел мужа своей дочери и от всей души желал ему всего плохого.

Однако когда Деррек узнал о трагедии, произошедшей с Лоритой и ее семьей, его первым порывом было помочь свои внукам, поддержать их, не взирая ни на что. И еще его очень грела мысль, что теперь он получит доступ к компании своего врага. Слить воедино «Блэкфилд-инк» и «Мэнрис»! о таком можно было только мечтать. В своих расчетах Деррек не учел лишь одного – никто не собирался принимать его помощь.

С тех пор как Оливия стала вести расследование и пропадать в полицейском участке до самого вечера, все текущие дела она старалась переложить на свою помощницу Кейси Морис. Когда-то они вместе учились в школе и посещали курсы фотографии. Эти две очень разные по характеру и положению (мать Кейси работала лаборантом в санитарно-эпидемиологической службе) девушки крепко дружили. Когда Оливия предложила Кейси работу в компании их дружба не перетерпела никаких существенных изменений, кроме, пожалуй, одного. На работе, в присутствии коллег, девушки держались друг с другом весьма официально, так что мало кому в голову приходила мысль о каких-либо иных отношениях между ними. Это позволяло Кейси поддерживать авторитет среди персонала, избегать косых взглядов подчиненных и презрительного шепота за спиной, что непременно бы проявилось в отношении фаворита начальства.

Когда в то утро Кейси пришла на работу, секретарь передала ей список людей, желающих получить аудиенцию у Оливии Блэквуд, и как можно скорее. Просмотрев целую колонку фамилий, девушка выбрала пятерых, встречу с которыми уже невозможно было перенести, и попросила секретаря подготовить переговорную. Она знала, Оливия будет недовольна тем, что ее оторвали от дел, но в данном конкретном случае ничего поделать не могла. Вопросы, связанные с любыми внешними контактами будь то инвестиции, поставки, новые партнеры и прочее целиком и полностью оставались в ведении Оливии. Кейси просто не имела права делать это за нее, особенно принимая во внимание редкостное чутье подруги на стоящие проекты. Даже Колин Блэквуд всегда это признавал, хотя как человек воспитанный в уверенности, что женщин природа деловым чутьем (как впрочем, и умом) обделила, скептически и с иронией относился к тем дамочкам, которые вознамерились тягаться с мужчинами на ниве бизнеса. Сам же он часто советовался с дочерью при заключении той или иной крупной сделки, отдавая должное ее потрясающему чувству людей. А когда он спрашивал Оливию, каким образом ей удавалось распознать нечестную игру или провал стоящего на первый взгляд проекта, она смущалась и отвечала просто «Я почувствовала». Откуда бралось это «чутье» никто, а в первую очередь и сама Оливия, не знал. Но, так или иначе, ошибалась она редко.

Оливия и Нэнси сидели за столом, разглядывая снимки с мест преступлений, пытаясь найти хоть какое-нибудь сходство между всеми жертвами «Цирюльника». И ни одна, ни другая не полагались в этом на специальную программу, доступ к которой им предоставило ФБР, справедливо полагая, что никакая умная машина не заменит человеческого взгляда, поскольку руководствуется определенным алгоритмом, заложенным в нее специалистом с нормальным психическим состоянием. Разве программа способна просчитать извращенную логику маньяка-убийцы, особенно такого изворотливого и умного, с каким им довелось столкнуться.

– Не могу понять, каким образом он выбирает жертву! Ведь не на улице же он их находит? – сказала Оливия, устало потерев глаза.

– Скорее всего, у него есть какая-то особая система. Пока мы не поймем, чем он руководствуется, все это бесполезно. – Заметила Нэнси.

Оливия встала, чтобы сварить кофе, когда зазвонил ее телефон. Глянув на дисплей, она поморщилась. Кейси могла быть удивительно настойчивой, особенно когда дело касалось работы. Короткий телефонный разговор с помощницей подтвердил опасения Оливии. Дела в «Блэкфилд» настоятельно требовали ее присутствия.

Кэйд все утро думал о том, что ему рассказала Оливия о Нэнси. У него не было причин ей не верить, и теперь ему предстояло решить – насколько объективны ее доводы. С таким вспыльчивым и импульсивным характером, Оливия, вполне могла все понять не правильно. Ему была крайне неприятна мысль о том, что Нэнси его обманывала. Уже подходя к участку, Кэйд дал себе слово, что разберется во всем. И начать следовало с гипотетического любовника Нэнси Бит – Деррека Мэна. Один телефонный звонок, и к вечеру он будет знать все об этом человеке.

Полностью погруженный в свои мысли Кэйд, настолько утратил бдительность, что не заметил, как на него из участка выскочила Оливия. Не успей он схватиться рукой за перила, и подхватить девушку, то они оба оказались бы на асфальте.

– Куда ты так спешишь? Что-то произошло? – спросил он. – Какого черта…

– Под ноги надо смотреть, вот что! – воскликнула Оливия. – Ты всегда такой неуклюжий?

– Если кто из нас и неуклюжий, так это ты! – усмехнувшись, сказал Кэйд, все еще поддерживая ее за талию.

Девушка возмущенно засопела, явно собираясь высказать Кэйду все, что о нем думает, но внезапно передумала, так как четко осознала, в каком положении они находятся. Горячая ладонь, лежащая на ее талии, будила приятные и совсем ненужные сейчас чувства. Зрачки ее сине-зеленых глаз расширились, огненная волна прокатилась по телу, пробуждая его от сна. Оливия испугалась, что Кэйд может прочесть мысли, вихрем проносившиеся в ее голове и смущенно отступила назад.

– У меня есть дела в «Блэкфилд». – Сказала она, все еще смущенная реакцией своего тела на это, в сущности, простое прикосновение.

– А я подумал, что ты решила вернуться к нормальной жизни и, наконец, перестанешь путаться у меня под ногами. – Разочарованно протянул Кэйд, с трудом пряча улыбку.

– Не дождешься! Тебе от меня не избавиться. – Широко улыбнулась она, пряча под этой улыбкой свои истинные чувства.

Оливия легко сбежала по ступенькам. А Кэйд подумал, что когда она вот так улыбается, то становится похожей на озорную маленькую девочку, которая только и ждет, пока родители отвернуться, чтобы сотворить очередную шалость.

Глава 9

Тот бар, где, по словам Найджела Стокли, он встретил «Цирюльника» находился в Синик-Хилс. Не самое лучшее место, чтобы пропустить стаканчик, после тяжелого рабочего дня, однако чего можно было ожидать, от такого типа, как Стокли? Ребят, подобных ему не встретишь где-нибудь в восточном Блэмонте или Ист-Гарден.

В девять часов вечера детектив Блум вышел из такси напротив кофейни «Блэк» на Ист-Сервантес. Сквозь высокие стеклянные окна, освещенные мягким желтым светом, был виден уютный зал, молодые парочки, сидящие за столиками или стоящие у бара, а высокий бармен в белой рубашке и синем блестящем жилете виртуозно смешивал коктейли. Кэйду всегда нравились такие вот маленькие, семейные ресторанчики, с их особенной атмосферой, куда не проникает шум городских улиц.

Это как оказаться в совершенно ином мире, наполненном звучанием приятных ароматов, тихой музыки и приглушенных голосов. Здесь вовсе не имело значения, насколько дорого ты одет и есть ли у тебя в портмоне платиновые кредитки. Тебя все равно встретят, как самого дорогого гостя, с улыбкой, не имеющей ничего общего с фальшивыми гримасами метрдотелей фешенебельных ресторанов города. Наверное, именно благодаря такому подходу сеть кофеен «Блэкфилд» и пользовалась успехом на большей части южного побережья.

Детектив вошел в кафе, и к нему сразу же подошел молодой человек с золоченой табличкой на лацкане форменного костюма.

– М-р Блум? Рады приветствовать вас в «Блэк». – Сказал он, почтительно улыбаясь. – Вас проводить за столик?

– Нет. – Кэйд покачал головой. – Не могли бы вы сообщить Мисс Блэквуд о моем приходе? А еще лучше, проводите меня к ней.

Молодой человек, казалось, немного удивился просьбе детектива, но промолчал. Все знали, как строго Оливия Блэквуд следит за манерами своих служащих, беспощадно увольняя тех, кто по ее мнению ведет себя с клиентами слишком фамильярно. Поэтому он ограничился тем, что едва заметным кивком подозвал молоденькую официантку и прошептал ей несколько слов.

– М-р Блум. Мариса вас проводит.

Девушка улыбнулась и быстро провела Кэйда через неприметный ход, скрытый темно-вишневыми драпировками, в подсобные помещения. Остановившись у двери с табличкой «Управляющий» она постучала и, не говоря ни слова, провела его в приемную. За большим столом, заваленном бумагами и заставленном офисной техникой, сидела Кейси. Увидев детектива, она приветливо улыбнулась:

– Добрый вечер, детектив. Мариса, ты можешь идти. Спасибо. – Девушка кивнула и ушла. – Вы к Оливии?

– Да. Она сказала утром, что поедет в кофейню.

Кейси отложила бумаги, которые просматривала до прихода Кэйда и нажала кнопку селекторной связи.

– Олли! К тебе посетитель.

– Если это очередной идиот, который хочет предложить мне доставку свежих продуктов прямо из-под коровы или курицы гони его в шею. Я больше не в состоянии выслушивать весь этот бред! – Донесся из динамика усталый и раздраженный голос Оливии.

– Это детектив Блум. – спокойно сказала Кейси. – И у тебя на сегодня еще один человек записан.

– Заходите.

Дверь кабинета открылась с тихим щелчком. Оливия сидела за столом в большом кожаном кресле. Не смотря на усталость в голосе, выглядела она свеженькой и подтянутой. Сам кабинет показался Кэйду слишком мужским. В нем чувствовался строго выдержанный стиль, в котором господствовали хром, кожа и дерево. У правой стены стояла консоль с курительными трубками самых разных сортов дерева и книжные шкафы, заполненные дорогими изданиями в темно-коричневых переплетах с золотым тиснением. За креслом, на котором сидела Оливия, висела карта, охватывающая большую часть побережья, выполненная в стиле стим-панк, где красными точками было отмечено расположение всех кофеен сети «Блэкфилд». Так в старые времена крупные плантаторы юга вешали в кабинетах карты своих владений и, наверное, подолгу любовались на них с внутренним осознанием своего превосходства над более бедными соседями.

– Детектив! Полагаю, вы приехали сюда, чтобы сообщить мне нечто крайне гадкое? – спросила Оливия.

– Вовсе нет, – улыбнулся Кэйд. – Я собираюсь посетить тот бар, о котором говорил Стокли. Подумал, что тебе это тоже будет интересно.