Репетитор для оторвы

– Что-что? – непонимающе переспрашивает репетитор.

– Это занятие мы проводим у меня дома, в дальнейшем, вы сами говорили, заниматься нужно будет в университете, скорее всего, так? Я буду ездить на занятия, скажу маме, что занятия были, что они прошли шикарно и мои знания по физике растут с невероятной скоростью. Вы получите деньги. Но, что важно, на самом деле вы отпустите меня по делам. Вам же тоже не нравится здесь возиться со мной, терпеть мое присутствие, так вот, мне тоже не нравится тратить свое время, – поясняю я. – Все в выигрыше: вам – деньги, мне – свобода!

В голубых глазах Вячеслава Олеговича на миг появляется заинтересованность моим предложением, но…

– Знаете, госпожа Мия Иванова, я и правда не горю желанием здесь находиться с вами. – Мужчина склоняет голову набок и сверлит меня суровым взглядом. – Но мое воспитание не позволит мне брать деньги с вашей матери за выдуманные занятия.

– Тогда я скажу маме, что вы домогались! – откидываюсь на спинку стула и гордо вздергиваю подбородок.

– Даже если опустить факт наличия диктофонной записи, госпожа Иванова, вы не в моем вкусе, – усмехается репетитор.

Вспыхиваю, словно от обиды. Вот ведь олень упертый!

– А кто в вашем вкусе, моя мама?! – выпаливаю в ответ.

– Я не обязан отвечать на такие вопросы, – фыркает Оленьевич. – А теперь представьте, что скажет ваша мама и какой уровень доверия к вам будет иметь после того, как я предоставлю ей диктофонную запись? Тут не только попытки соблазнения, но и попытки подкупа и лжи…

Стискиваю зубы и чувствую, как буквально закипаю внутри.

– То есть будете мучиться вы и буду мучиться я с этими занятиями? – цежу сквозь зубы, стараясь подавить злость.

– Если вы попытаетесь включить мозги и чуточку подумать, возможно, мучиться не будем, – отвечает Вячеслав Олегович. – От науки еще никто не умирал, Иванова…

– Скажите это чуваку, которого сожгли на костре за утверждение, что Земля вращается вокруг Солнца. – Скрестив руки на груди, я недовольно сверлю репетитора взглядом.

– Какие познания, – отзеркаливает мой жест Оленьевич, тоже сложив руки. – Не все потеряно.

Встречаемся взглядами и оба молчим, каждый выжидает, замирает, как гепард перед прыжком, чтобы схватить добычу и упиться ее проигрышем. Я бы много чего ему сказала, да вот уж больно убедителен он со своим диктофоном. Одно дело, если мама усомнится в честности репетитора, а совсем другое – если перестанет доверять мне. Она ж меня вообще из дома не выпустит!

– Почему вы не хотите учиться? – спрашивает он.

– Потому что у меня на мою жизнь другие планы, – отвечаю я.

– Напомните, что это за планы, куда не вписывается высшее образование?

– Как вы уже сказали, я не обязана отвечать на такие вопросы, – не могу сдержать язвительности я.

Наша незамысловатая игра в гляделки затягивается, в молчании проходит пять, десять, уже почти пятнадцать минут, в течение которых мы попросту рассматриваем друг друга. Молчу я – молчит и он, скоро уж и занятие кончится. Я могла бы сдаться, встать и уйти, но принципиально жду реакции репетитора. А его как будто наша «игра» вполне устраивает.

– Время вышло, – первым нарушает тишину Вячеслав Олегович и достает вибрирующий телефон из кармана. – Следующее занятие будет в университете на кафедре физики, я сейчас напишу вам адрес, – берет ручку и пишет что-то на листке. – Охранник вас не пустит, поэтому попросите его позвать Райского Вячеслава Олеговича, то есть меня, я вас запущу и провожу в кабинет для занятия.

Смотрю на него, до сих пор не понимая: какого хрена-то?! Что ему с этого?!

– А если я не приду, тогда что? – приподнимаю брови.

– Я скажу вашей матери, что вы не явились на занятие, все по-честному, – он встает на ноги.

Ох и гадость вы, Вячеслав Олегович!

Ненавижу!

Глава 8. С оттенками мазохизма

Вячеслав

Выхожу из подъезда и облегченно выдыхаю. Ей-богу, как будто из тюрьмы! Какая же она… Не могу подобрать слова, чтобы даже в мыслях не обидеть девчонку. Я, конечно, предполагал, что она что-то учудит, но не до такой же степени, а?!

Соблазнять она удумала, ничего себе!

Я за столь короткий педагогический опыт чего только не повидал, ух… Сколько расстегнутых пуговиц, коротких юбок, оголенных пупков и прочих прелестей, выставляемых молоденькими девочками напоказ, чтобы заработать автомат или «плюс к карме». А эта пигалица превзошла всех… Надо ж, блин, было додуматься напялить худи и чулки!

Пришлось пугнуть ее немножко, вот только, по сути, пугать нечем. Никакого диктофона нет, хотя на моей практике и к подобному методу приходилось иногда прибегать. Я не могу привести весомых причин, по которым взялся за это репетиторство и до сих пор продолжаю заниматься с этой Ивановой. Мне просто из чистого упрямства хочется, чтобы эта маленькая колючка пообломала иголки и сделала уже то, что от нее хочет ее мать!

Понедельник у меня в университете самый простой и скучный день, как бы странно это ни звучало, но будущий понедельник обещает быть повеселее.

Ухохочусь, поди, с госпожой Мией Ивановой на пару.

До вечера воскресенья я даже, кажется, забываю про свою непосильную ношу, пока Тася не напоминает мне. Сегодня мы ужинаем у меня дома, потому что та репродуктивная клиника, в которой наблюдается сестра, находится недалеко от моей квартиры.

– Можно тебя попросить завтра после обеда забрать мои анализы? – просит Тася. – Просто этот смотр… Я не могу отлучиться, потому что эти таланты нужны мне, а не кому-то. У тебя же в понедельник до часу лекции?

– Я не могу завтра после обеда, – отвечаю я. – После обеда у меня завтра сеанс иглоукалывания.

– Что? – непонимающе вскидывает брови Тася.

– Репетиторство с колючкой-дочкой твоей подруги, вот что!

– Кстати, а что у вас там? – пытается изобразить минимальную заинтересованность сестренка, но, как говорится, уши уже торчком.

– Завтра ко мне на кафедру приедет госпожа Иванова Мия, заниматься с ней у нее дома я больше не собираюсь, пусть привыкает к стенам университета, – отвечаю я.

– А почему не дома? – удивляется Тася. – Ира же…

Перевожу взгляд с кружки на сестру и мысленно бьюсь головой об стену.

– Тась, твои попытки свести меня с Ириной не увенчались успехом, смирись. Я ей не интересен, она мне… Ну, будем честны, тоже. Ничего в душе не екнуло, а если просто потрахаться – у меня проблем нет, – пытаюсь без прикрас донести до сестры прописную истину. – Но из-за тебя мне теперь придется мучиться с ее дочкой.

– Ты с ней не общался толком! – бурчит Тася. – Вам просто нужно было поговорить вместе подольше, и не об успехах ее дочери… Ладно, прости, – опускает взгляд в кружку с чаем сестра. – Откажись от репетиторства, придумай что-нибудь, и я тоже скажу, что ты не смог, и все такое…

Отрицательно мотаю головой. Нет, просто так сдаться и уйти – хренушки, я такого удовольствия этой девчонке не доставлю. Наденет корону, возомнит себя укротительницей репетиторов и так и будет изводить мать, сидя у нее на шее.

– Но ты же не хочешь с ней заниматься… – морщит нос Тася, явно не понимая моей логики.

– Не хочу… Я, наверное, мазохист, – усмехаюсь я.

– Нет! Ты просто хороший, честный и бескорыстный преподаватель. – Тася кладет руку поверх моей и, чуть сжав, выходит из-за стола. – Значит, тебя завтра на смотре не ждать?

– Не ждать, – отвечаю я. – Прости, во вторник точно буду и составлю тебе компанию.